Скрытые пружины - Уолтер Кенни Страница 48

– Как вам вообще, миссис Уайт? Ну, дом, и всё это, – обводит руками вокруг себя.

– Дом как дом, – сдержанно пожимаю плечами я. – Его состояние лучше, чем я предполагала. Работа, конечно, предстоит большая, но мы справимся.

– Да нет, я про другое, – Чейз хмурится, засунув руки в карманы рабочей куртки, и обводит взглядом холл. – Вы в курсе, кто жил здесь раньше? Почему поместье столько лет оставалось заброшенным?

– Крюгер сказал, что данные о прежних жильцах не сохранились. Не знаю, как ему удалось приобрести Хиддэн-мэнор, но думаю, что эта информация для нас не принципиальна. А почему ты спрашиваешь?

– Да так, – Чейз неопределённо хмыкает и после паузы произносит: – Один из техников, Бродерик, ну, такой высокомерный тип, из местных. По-моему, из Окгемптона. Так вот, я слышал, как он говорил, что среди деревенских когда-то давно ходила молва о призраке, обитающем в поместье. Будто бы на территории Хиддэн-мэнор пропадали люди, или ещё какая-то чушь в этом роде. Вы ничего такого не слышали?

– Хм, дай-ка подумать… Да, конечно, слышала. Ужасный такой призрак, с пылающими огнём глазами. А в погребе видели вурдалака. Он как-то раз погнался за местной девицей, догнал и сожрал её целиком, урча и чавкая. Но больше всего он любит охотиться на нервных ассистентов, которые слушают бабкины бредни. Их он утаскивает в своё логово, а потом…

Чейз слегка краснеет и тут же начинает оправдываться:

– Да я же так, миссис Уайт, я же понимаю, местный фольклор и всё такое. Но дом какой-то мрачноватый, ведь правда?

– Нормальный дом, ничего необычного, – я убираю планшет в сумку и встаю, давая понять, что бесполезный разговор закончен. – А тебе, Абрахам, могу посоветовать не увлекаться болтовнёй с местными. Мы здесь не для этого. Настраивайся на работу. Когда приедут гидротехники? Надо как можно быстрее оценить предстоящие работы и составить точную смету.

– Гидротехники будут через час, остальные специалисты завтра ранним утром. Колодец уже чистят, постараются добраться до воды сегодня, если получится, – Чейз бодро рапортует, но я вижу, что он обижен моей резкостью. – И вот ещё что… Пока вы работали в холле, мы с техниками прошлись по дому. Тайный ход обнаружил Бродерик, он вообще ужасно любопытен ко всему, что касается этого поместья. Ход ведёт из библиотеки к отдельно стоящей постройке. Мы не стали пока ничего там осматривать, опасаясь завалов, хотя на вид всё довольно крепкое. Но я подумал, что сначала надо показать это место вам, правда ведь? Вдруг там во время войны прятали ценности?! – Чейз стыдливо улыбается, но глаза его азартно блестят.

Сейчас меня не трогает его детский энтузиазм, поэтому я отдаю последние распоряжения и спешу убраться отсюда:

– Я отправляюсь в гостиницу составлять отчёт для Крюгера. Скажи рабочим, они могут переходить в дом. Главное, что меня сейчас интересует – это фундамент, перекрытия и установка осветительных модулей. С потайным ходом разберёмся позже, пока не до него. На первом этаже и галерее каждый сантиметр представляет историческую ценность, скажи им, пусть будут максимально осторожны.

Чейз кивает, шутливо берёт под козырёк и распахивает передо мной входную дверь. Вся подъездная аллея усыпана листьями и ветками, я пробираюсь до ворот мелкими шагами и с наслаждением после затхлости старого дома вдыхаю свежий запах древесной коры и зелени.

Я покидаю территорию поместья раньше, чем следовало бы, но оставаться здесь ещё на несколько часов нет никаких сил. Сегодняшний отчёт мистера Дженкинса манит меня, как магнит. Не хочу просматривать его при свидетелях, мне необходимы уединение и тишина.

До гостиницы я добираюсь чуть ли не бегом. На пороге встречаю молодую пару, которых видела за завтраком, – их малыш, натужно покраснев, сидит на ступеньке и, закатив опухшие глаза, голосит во всё горло. Уверена, что у Джозефа с Викторией родится такой же плаксивый и несимпатичный ребёнок. Другого они не заслуживают.

В холле за конторкой стоит миссис Грир. Увидев меня, она поправляет у себя на голове пылающий костёр (который бы и праведника испугал) и доброжелательно, но настойчиво интересуется, буду ли я ужинать, и нет ли у меня аллергии на орехи и непереносимости лактозы.

Приходится остановиться и поговорить с ней несколько минут. Наконец хозяйка замечает мою нервозность и нехотя отступает за конторку, деловито помечая что-то в тетради с информацией о постояльцах.

Кровать в моём номере безукоризненно заправлена, на столешнице трюмо стоит вазочка со свежими цветами. На прикроватной тумбочке нахожу лёгкий переносной столик для ноутбука. Наверное, Алексия постаралась, думаю я с благодарностью.

Торопливо вешаю сумку на спинку стула и включаю ноутбук. Машина равнодушно урчит, запуская системы. Кто она, Виктория Лебхорн, будущая жена моего мужа и мать его ребёнка? Фотомодель со стройными ногами и капризным лицом или молодой юрист с профессионально обезличенной улыбкой? Врач, художница, фотограф? Есть ли у неё подруги? Держит ли она их в курсе своего романа с женатым мужчиной? Смеются ли они надо мной, старой бездетной калошей, или жалеют с мерзким лицемерием молодости?

Пятнадцать новых сообщений. Ни одного от Джозефа, но я и не надеялась. Вот послание от мистера Дженкинса. К нему прилагается файл с фотографиями. Их я оставляю на потом.

Бегло просматриваю краткий, но информативный отчёт детектива. Сгорбившись на стуле, запускаю руки в волосы и растираю кожу головы, шею, плечи. Снова высыхает рот и в пальцах левой руки чувствуется лёгкое онемение. Ещё раз перечитываю отчёт Дженкинса.

Виктория Лебхорн окончила школу в Берлингтоне в 2005 году. В 2007 поступила в колледж Святого Михаила в Колчестере, но не закончила обучение из-за громкого скандала, связанного с распространением запрещённых препаратов. История замята родителями. Множество штрафов за превышение скорости. Два из них – за управление автомобилем в нетрезвом виде. Полгода участвовала в программе реабилитации. Несколько лет провела без работы, в настоящий момент числится главным администратором по обслуживанию ВИП-зала итальянского ресторана «Бушеми».

Мы ходили с Джозефом туда пару раз. Даже как-то отмечали там годовщину свадьбы. Значит, я могла её видеть?

Открываю файл с фотографиями. Вот юная Виктория в затемнённых очках с оправой в виде сердец, усыпанных стразами, позирует на фоне хромированного мотоцикла. Вот она держит в руках бокал с шапкой пивной пены, к которой тянется длинным розовым языком, дерзко глядя в объектив. На следующем фото она стоит на носочках, округлив губы, в коротких шортах, с зонтиком, и имитирует позу пин-ап модели. Бретелька яркого топа на одном плече спущена вниз, загорелая кожа цвета тёплой карамели украшена татуировкой в виде солярного символа.

Очень светлые, почти белые, волосы. На треугольном лице с мелкими, острыми чертами выделяются чересчур пухлые губы. Короткий вздёрнутый нос, блудливый взгляд, победная улыбка.

Даже если я и видела её в «Бушеми», то явно не обратила внимания. Мой взгляд всегда скользит мимо подобных девиц. Как выяснилось, Джозеф намного внимательнее меня.