Убежище - Бренда Новак Страница 48

Они возвращались в Инчантмент под жужжание автомобильного обогревателя. Кроме того, Паркер включил радио, надеясь избежать разговора. Но оказалось, что волноваться ему не о чем. С того момента, как они покинули ресторан и сели в машину, Хоуп сидела скрестив руки и уставившись прямо перед собой. Она смотрела на дорогу и явно не собиралась открывать рот.

Паркер неловко поерзал, чувствуя себя по-идиотски из-за разговора с Далтоном. Его потрясло, как Хоуп болтала с его сыном, словно они давние знакомые, и он отреагировал слишком сильно. Теперь они оба злились на него, и Паркер знал, что заслужил это.

— Тебе не жарко? — спросил он, прерывая молчание самой нейтральной темой, какую смог придумать.

— Нормально, — с напряжением ответила Хоуп.

— Тебя дома ждет Фейт?

— Нет. — Она отвернулась от него и стала накручивать волосы на палец. — Я попросила ее на ночь остаться у Джины.

— Ты не хочешь, чтобы она сидела одна дома? Даже несколько часов?

Хоуп не ответила.

— Но у тебя ведь нет причин думать, что Эрвин знает, где вы находитесь, верно?

Она посмотрела на него, ее глаза сузились, и Паркер понял, что проговорился. Забыл притвориться, будто не знает, что источник всех бед Хоуп — что сейчас, что десять лет назад — один и тот же человек.

— Я была бы очень благодарна, если бы ты держал эту информацию при себе, — сказала она. — Не ради меня, для Фейт.

Ради нее, но он не станет об этом говорить. Она все равно ему не поверит.

— Конечно, я не скажу ни слова.

Хоуп не стала его благодарить, и Паркер испытал облегчение. Несколько минут он вел машину, пытаясь найти другой способ ее разговорить. Он не собирался держаться отчужденно, когда они были в ресторане. И, даже понимая, что определенная отстраненность к лучшему, не мог оставить все как есть. Резкая отповедь Далтону была инстинктивной реакцией на его молниеносное сближение с Хоуп. Они поговорили всего несколько минут, и сын уже хочет с ней встретиться! И это после ледяных приемов, которыми тот одаривал женщин, с которыми встречался Паркер.

— А ты сама? — спросил он, не обращая внимания на ее враждебность.

— А что я?

— Ты сегодня весь вечер пробудешь одна?

— Не вижу, каким боком это тебя касается, — сказала Хоуп.

Паркер вздохнул и сжал руль посильнее.

— Послушай, я не хотел тебя обижать своим разговором с Далтоном. Я просто хочу, чтобы он понял…

— Понял что? — спросила она, наконец поворачиваясь к нему лицом.

— Что он не должен к тебе привязываться.

— Поскольку…

— Поскольку это может причинить ему боль. Ты даже не уверена, что собираешься оставаться в городе.

Хоуп скрестила руки на груди и несколько секунд изучающе на него смотрела.

— Знаешь, до сего момента я думала, что причина в другом — в том, что я тебе не нравлюсь. Но десять лет назад я была тебе вполне симпатична. Ты уверен, что волнуешься именно о Далтоне?

— А если так? — Он не отрывал глаз от дороги.

— Ты правильно делаешь, что не рискуешь, — просто ответила она. — Со мной лучше этого не делать.

Паркер свернул на подъездную дорожку, и Хоуп уставилась на темный пустой дом, окна которого блестели в лунном свете. Ей хотелось понять, не побывал ли здесь кто-нибудь в ее отсутствие. По всей видимости, никого не было. Но часы на приборной панели показывали двадцать минут первого, а на улице сильный ветер шелестел листьями так, что казалось, где-то рядом есть водопад. Все это только усиливало чувство, что они здесь изолированы от мира. Если Эрвин прячется где-то среди теней, то после отъезда Паркера уже некому будет прийти ей на помощь. Мог ли дядя их выследить?

За последние двадцать минут этот вопрос отвоевывал все больше места в голове Хоуп. Ее беспокойство росло с каждой милей. Слава богу, что она попросила Фейт остаться у Джины, иначе у нее уже был бы нервный срыв. Хоуп не перенесла бы, если бы что-то случилось с сестрой или ее малышом. Логика подсказывала, что у Эрвина мизерные шансы их обнаружить. Но интуиция нашептывала ей, что все возможно, если иметь сильную мотивацию.

Хоуп стала вылезать из машины, ветки деревьев над ее головой гнулись от ветра и отбрасывали на землю шевелящиеся тени. Она поняла, что не сможет заметить, если кто-то тайком пойдет за ней, и ей захотелось влететь в дом и запереть за собой дверь. Если опасность не таилась в самом доме.

С трудом сглотнув, она снова стала разглядывать дом. Ей не хотелось показывать Паркеру свой страх. «Страх — это хорошо», — сказала она себе. Страх принадлежал к эмоциям, а в последнее время любая эмоция напоминала Хоуп, что она существует и мало отличается от других людей.

— Спасибо, что подвез, — сказала она Паркеру, собрав остатки вежливости.

Тот не ответил. Хоуп закрыла дверцу машины и пошла к дому. К ее удивлению, Паркер выключил зажигание и тоже выбрался из машины.