Высшая Справедливость - Алекс Оуэлл Страница 33

На следующий день, увидев Брендона на пороге палаты, Стивен слегка кивнул ему.

— Как дела? — начал Брендон, стараясь выглядеть спокойным.

— Нормально, — выжал из себя Стив.

— Отрадно слышать!

— Знаешь, сегодня утром во время перевязки я отрубился — ввели обезболивающее, но оно не подействовало.

— Мне сказали, что первые дни тебе будут колоть наркотики.

— По-моему, все наркотики они уже употребили сами, — попытался пошутить Стивен, потом отвел глаза и спросил: — Бренд… а что с моей правой ногой — я не смог ее ощупать… она… цела? — и с едва тлеющей надеждой посмотрел на Брендона.

Тот покачал головой.

Стивен обреченно опустил глаза…

Брендона очень беспокоило состояние Стива. Нужен был дельный, компетентный совет, а где ему было получить такой, как не у своего давнего клиента Майкла Филдстайна?

Как-то так само собой вышло, что после известных событий они больше не встречались. Первое время О’Брайан очень терзался из-за того, что чуть было не подвел Майка под монастырь. Много раз порывался позвонить ему, но… как всегда, мешали неотложные дела. Время летело по обыкновению быстро, и благие намерения так и оставались намерениями. Сам Майк также не звонил, как бы автоматически перестав быть его клиентом, — Брендон воспринял это как досадную потерю. Но что тут поделаешь — что называется, судьба развела.

И вот теперь, хотя это было вовсе не в его характере, Брендон отправился за советом к Майку так, будто ничего не произошло. Он решил не заморачиваться с запоздалыми извинениями и вести себя понахрапистее, может быть, позаимствовав кое-что из привычек Стива — действовать в соответствии с обстоятельствами и не проявлять повышенной чувствительности там, где ее необходимость только предполагается.

«Надо было все-таки договориться о встрече заранее», — думал Брендон, уже шагая по коридору клиники.

Появление в кабинете его бывшего адвоката повергло Майка в такое изумление, что вместо того, чтобы предложить Брендону сесть, он сам вскочил из-за стола, и некоторое время они разговаривали стоя.

После первых же слов приветствия Брендон понял, что ему не избежать неловкости, и спешно принялся затушевывать ее серьезностью проблемы, с которой он пришел. Он быстро, почти скороговоркой изложил Майку всю историю Кларка, чуть ли не с самого момента их знакомства, заключив все просьбой о помощи, необходимой Стивену в данный момент.

Майк слушал немного растерянно и избегал смотреть на Брендона — он тоже чувствовал себя предельно неловко.

— Я все понял, — сказал он, когда Брендон закончил свой рассказ. — Видишь ли, здесь проблема не столько физиологическая, сколько психологическая. В дальнейшем твоему другу наверняка потребуется еще не одна хирургическая операция. И я, конечно, готов оказать любую помощь. Но сейчас ему в первую очередь необходим курс реабилитационной психотерапии. — Только теперь Майк, словно опомнившись, указал Брендону на стул. — Я могу посоветовать тебе двух хороших специалистов. К Дэниэлу Россу можешь обратиться от моего имени, а Хадсону я позвоню сам. — Он снова сел за стол и нацарапал координаты докторов, но даже отдавая листок Брендону, продолжал смотреть куда-то в сторону.

Брендон энергично поблагодарил, крепко пожав его руку, на что Майк прореагировал как-то странно — вначале чуть не отдернул ее.

— Послушай, Брендон… мы с тобой так давно не виделись… — начал он нерешительно. — Знаешь, меня тогда так прижали… с твоей машиной… — И сразу, не давая Брендону ответить, затараторил: — Но я ничего про тебя не сказал! Честное слово! Ничего!

— Не будем сейчас об этом.

— Нет, наоборот: я сочинил такую историю! И мне поверили. Представляешь?

— Не надо, Майк. Это все давно закончилось. И не так плохо, слава богу! Я сам чертовски виноват перед тобой — виноват, что втянул тебя в эту историю. Ты уж извини, что так получилось, — у меня тогда не было другого выхода. Я заставил тебя здорово поволноваться?

— Поволноваться? — автоматически повторил Майк. — Нет, я хочу, чтобы ты это знал: я ничего про тебя не сказал тогда. Не знаю, как уж они потом… но я здесь ни при чем. Ты веришь мне?

Брендон поднял руку, пытаясь прервать эту тираду, но Майк, воодушевленный своей версией, продолжал что-то еще говорить, но так быстро и взахлеб, что теперь уже и Брендон с трудом понимал его. Похоже, сейчас Майк больше оправдывался перед самим собой, чем перед ним, и самогó себя пытался убедить.

Еще три года назад, знакомясь с материалами второго дела, Брендон отметил, что свидетельские показания Майка были в числе самых значимых и здорово оттянули книзу чашу весов Фемиды ^[4] — не в пользу Стивена, конечно. Но почему-то тогда Майк не так уж пекся о том, как будут выглядеть его слова впоследствии.

Майк глянул наконец на Брендона и осекся:

— Ты мне не веришь…

— Верю, — устало улыбнулся Брендон. — Только давай больше не вспоминать об этом: кто старое помянет, тому глаз вон. Договорились?

Майк быстро кивнул. Но видно было, что он и сам не очень-то верил в то, что сейчас наговорил.

А днем позже Брендону в голову пришла еще одна мысль. Он решил разыскать девушку Стивена, у которой нашел того сразу после побега.

У Брендона была цепкая память на адреса. Обладая к тому же прекрасной ориентацией, он, даже спустя много лет, мог найти то место в городе, где был лишь однажды. Поэтому ему не пришлось вновь раздобывать адрес Лори — он без труда отыскал ее дом. Поднялся по лестнице на второй этаж и, сомневаясь только в номере квартиры, наудачу нажал на звонок.

Лори открыла дверь и замерла на пороге. Она, казалось, узнала Брендона, хотя видела его лишь раз — три года назад и всего каких-то пару минут.

Брендон торопливо представился и, так как хозяйка не двигалась и не приглашала его войти, начал с места в карьер:

— Стивену сейчас очень нужна поддержка, в первую очередь, моральная. Он оказался в крайне тяжелой жизненной ситуации. И мне кажется, вы могли бы помочь ему. Если позволите, я расскажу подробнее…

Лори стояла несколько секунд, не моргая, потом, не произнеся ни слова, взялась за ручку двери и, сделав шаг назад, резко захлопнула ее. Еще через секунду послышался щелчок замка.

Брендон недоуменно пожал плечами и, постояв с минуту у закрытой двери, стал спускаться по лестнице. Ну что ж, одной неудачей меньше, одной больше — не привыкать!

…Было раннее утро — монотонное больничное утро, одно из многих, которые потянулись теперь в монотонной череде дней, начинающихся с уборки палаты и заканчивающихся вечерним туалетом и в своей монотонности мало чем отличающихся от тюремных будней. Долговязый темнокожий санитар по имени Боб уже заканчивал свою ежедневную работу. Стивен лежал с закрытыми глазами и старался ни о чем не думать. Удавалось это ему плохо.