Двадцать семь костей - Джонатан Нэсоу Страница 33

— Когда ты пришел утром, я… здесь больше никого не было?

Джонни покачал головой.

— Но похоже, к вам кто-то приходил, сэр. — Его серьезное лицо было, как всегда, непроницаемым. — Я взял на себя смелость и убрал в доме. Сказать доктору, чтобы он уходил?

— Нет. Дай ему кофе или еще что-нибудь и скажи, что я буду через несколько минут. И, Джонни…

— Да, сэр?

— Никому не говори… ой! — В это самое мгновение он вдруг ясно понял, что Хоки мертва. Странное ощущение — все равно что, представляясь, забыть свое собственное имя.

Джонни все понял. Он сказал Льюису, чтобы тот не переживал, иначе у него опять может начаться кровотечение.

Позже в кабинете Льюиса Воглер также попытался успокоить Льюиса относительно его кратковременной потери памяти.

— Это своеобразная защита — временное состояние расщепления личности. Меня больше волнует, что вы злоупотребляете алкоголем.

— Такого больше не повторится. Просто… меня переполняло чувство вины.

— Вы должны понять, Льюис, что ваши ощущения — это чувство вины того, кто остался в живых. Это нормально. Поэтому, когда вас начинают мучить подобные чувства, напоминайте себе, что не вы убили свою жену и ни в какой мере и ни в какой форме не причастны к ее смерти — ведь вы никак не могли ее предотвратить. А теперь извините, мне пришлось ждать вас полчаса, поэтому наш сегодняшний сеанс закончен. Я выпишу вам валиум на случай, если к вам вернется чувство вины, но вы должны пообещать мне покончить с выпивкой. Валиум несовместим с алкоголем. И вы понимаете, что я возьму с вас плату за целый час.

— Вы хотели сказать, за пятьдесят минут? — Льюис был рад, что отделался от этого человека так быстро. Он даже раздумывал, стоит ли продолжать курс лечения теперь, когда Хоки умерла. Он согласился только потому, что она на этом настаивала. Похоже, ее это ободряло.

Но теперь если кого-то и нужно было приободрить, так это Льюиса. Он должен был обеспечить Эппам такое же крепкое алиби, как и они ему. И поскольку днем они уезжали на пароме в Сан-Хуан, где собирались провести выходные, и возвращались в воскресенье днем, именно в этот самый промежуток времени должен был снова появиться Человек с мачете. Только на этот раз им будет Льюис.

Но хватит ли у него смелости решиться на такое? Льюис непрерывно задавал себе этот вопрос. И что могут сделать ему Эппы, если он откажется? Они не выдадут его, не сдав тем самым и себя.

Потом он вспомнил про Бенни. Маленький человечек с острым мачете, двигающийся бесшумно, как геккон, и нападающий быстро, как мангуст. Льюис осмотрелся и увидел, что инстинктивно сжимает и разжимает ладонь правой руки, словно убеждаясь, что она все еще на месте. Хватит ли у него духу стать Человеком с мачете? Черт побери! Надо надеяться, что хватит.

3

Холмы Кариб были из гладкого, столетиями отполированного известняка. Морская вода продолбила ложбины у их подножия. Стоя на высоком рифе, где были обнаружены тела, Пандер слышал, как волны с грохотом разбиваются о камни, и видел, как прибой бурлит и пенится в похожих на соты отверстиях у его ног. Потом волны отступали, оставляя после себя пузырьки грязи, кремовую пену и склизкие завитки водорослей.

Ни с рифа, ни с вершины холма невозможно было определить место, откуда принесло тела, поэтому Пандеру, как и другим следователям до него, трудно было установить, почему трупы, между смертями которых прошло как минимум шесть месяцев, оказались на этом рифе одновременно. Как и предшественники, Пандер склонялся к предложенному Джулианом сценарию: оба тела были спрятаны в одной или в соседних ложбинах где-то на побережье, а штормовой прибой вырыл их из песчаных могил и принес сюда.

«Пусть хорошие покоятся с миром, а плохие никогда не обретут покоя», — подумал Пандер. Он так углубился в свои размышления, что даже не замечал окружавший его впечатляющий пейзаж и привлекательную женщину, которая привела его сюда.

Он размышлял о степени скрытности — очень важном факторе, помогающем понять образ мыслей серийного убийцы. В данном случае эта степень от случая к случаю уменьшилась. Первая обнаруженная жертва маньяка была похоронена в лесу. Вторую и третью спрятали, вероятнее всего на мелководье, раз их вынесло во время урагана. Четвертую оставили на видном месте, чтобы ее нашла полиция.

Несмотря на дикий способ убийства, Пандеру казалось, что Человек с мачете — осторожный и опытный убийца. Но неожиданно его поведение изменилось. Он вступил в контакт с полицией, бросил тело, чтобы посмеяться над представителями закона, — все это говорило о том, что он переходит к новому этапу своей деятельности. Но что он сделает дальше — будет действовать открыто или, напротив, ляжет на дно, — могло показать только время…

— Поосторожнее там, — предупредила Доусон. Теперь она была одета в «вареную» футболку и шорты. Она снова схватила его за руку. На этот раз, чтобы оттащить от воды, — наступающая волна разбилась о камни внизу, бросив бурлящую пену к ногам Пандера.

— Вы дважды спасли меня сегодня, — сказал он. Затвердевшая от морской соли одежда уже высохла на полуденной жаре.

— В следующий раз я подам на вас в суд, — пошутила она. — Почему вы так на меня смотрите?

— Вы мне так напоминаете кого-то… Мы точно не встречались?

— Точно. Я бы запомнила, — ответила Доусон, отворачиваясь и нагибаясь над рифом, чтобы посмотреть на приближающуюся волну. — Наверное, у меня такое лицо. Послушайте, если мы сейчас не уйдем отсюда, нам придется выбираться вплавь.

Возвращаясь в бухту Контрабандиста, Пандер серьезно задумался — не пригласить ли ему эту женщину на свидание. Ему нравилось в ней все, что он видел (а видел он все, кроме подошв ее ног); и он всегда умел ухаживать за женщинами.

Однако перед этой красавицей он испытывал странную робость. Он знал себя достаточно хорошо и понимал, что это недобрый знак. Сейчас ему меньше всего нужно было снова влюбиться и остаться с разбитым сердцем.

В манцинелловой роще Доусон помогла Пандеру стереть едкий сок с сиденья «Веспы».

— Манцинелловые яблоки, наверное, — тот самый запретный плод из райского сада. Несколько лет назад во время весенних каникул ребята из колледжа решили отдохнуть на пляже: поставили палатки и развели из манцинелловых деревьев костер. Только один из них выжил.

Когда они закончили, Доусон вытащила из-под кустов эфедры тяжелый рюкзак, наполненный круглыми предметами размером с человеческую голову (разумеется, это была горлянка). Пандер помог ей надеть рюкзак, и они вместе дошли до белого тротуара Серкл-роуд.

— Еще раз спасибо за помощь, — поблагодарил Пандер. — Я хочу сказать вам кое-что, хотя и не должен этого делать. Обещаете, что никому не расскажете?

— Конечно.

— Помните, вы говорили, что на Сент-Люке нет опасных животных?

— Да.

— Поверьте старому дядюшке Эду, парню из ФБР. Они здесь есть. Одно как минимум. И думаю, это самое опасное животное, какое только можно себе представить.