Я сделаю это для нас - Федор Анич Страница 30

— И что мы будем делать?

— Я предлагаю вам доказать, что «Бурлеск» не прав и ущерба никакого нет. Их убытки — это их предпринимательские риски, которые они понесли, поскольку по закону исполнитель вправе отказаться от исполнения договора услуг и возместить понесенные расходы.

— Светлана, для меня это слишком сложно. Я не понял и половины из того, что вы сказали. Но я прошу вас действовать так, как бы вы действовали в своих интересах. То есть не переводить ни на кого стрелки, а решать проблему капитально.

— Иными словами, легких путей искать не будем?

— Не будем, — подтвердил я.

— Я так и думала. А теперь пойдемте и разнесем ваш банк к чертовой матери.

— Не надо, они хорошие!

— Вам не нужны деньги?

— Ну разве что чуть-чуть…

* * *

Для того чтобы получить доступ к персональному менеджеру и организовать встречу с руководителем подразделения банка, мне потребовалось отправить одно смс-сообщение с указанием времени прибытия в офис банка. Мой банк был современным, клиентоориентированным, и у меня был самый дорогой пакет банковского обслуживания, в названии которого фигурировали слова private, exclusive, platinum и еще ряд высоких, пафосных слов в невероятной комбинации. Суть сводилась к следующему: банк решал все вопросы, связанные с моими деньгами, максимально быстро и с личным присутствием конкретного человека.

В обозначенное время мы вошли в офис банка и сразу же были препровождены секретарем в переговорную для посетителей особого пафоса. Нам предложили напитки, и практически мгновенно материализовались мой персональный менеджер Михаил с заискивающей улыбкой и его руководитель Дмитрий Анатольевич, с улыбкой располагающей, но не подобострастной.

Я представил Светлану, и мы практически сразу перешли к делу. Дмитрий Анатольевич показал нам документ, подписанный заместителем председателя Центрального банка, о блокировке моего счета.

— Но мне по телефону сказали, что это сделал следователь, — сказал я недоуменно.

— Наш оператор ошиблась и строго наказана за это, простите, — ответил Михаил.

Светлана внимательно читала документ, хмурила брови и выписывала из него какие-то сведения. Судя по тому, что она не разносила банк, ее план провалился и к такому повороту событий она не готова.

— У вас есть разъяснения по поводу этой меры? — спросила Светлана и указала на депешу из ЦБ.

— Увы, нет, — ответил Дмитрий Анатольевич. — В нашей практике это впервые. Мы даже не знаем, как на это реагировать.

— Вы запросили письменных разъяснений? Как минимум в документе не указано основание, срок ограничений…

— Запросили, нам подготовят ответ в течение недели, — ответил Дмитрий Анатольевич.

— Мой клиент не может воспользоваться своими деньгами?

— Увы, нет, — снова вступился Михаил. — Но мы можем предложить Ивану кредитные средства. В распоряжении Банка нет ограничений на выдачу кредитов наличными.

— Иван, вас такое устроит? — спросила Светлана.

Мне ничего не оставалось, как согласиться. Михаил засуетился, и через полчаса я получил двести тысяч рублей наличными. За апрель я занял у банка уже полмиллиона. Я отдал пятьдесят тысяч рублей долга от гонорара Светлане, остальное положил в карман. Банк помог решить финансовый вопрос. Кто поможет мне решить остальные вопросы?

Светлана набросала план действий, которые мы начнем завтра с утра. Она велела мне отдохнуть, выспаться и распрощалась со мной.

Когда она ушла, я сел в машину и вспомнил, что так и не позвонил рыжему солнышку Лиле. Вот я козел.

* * *

Светлана чувствовала себя очень плохо. В последнее время ей не давала покоя тупая боль в голове, которую не убирали даже обезболивающие таблетки. Ее немного подташнивало, а мысль о том, что ей предстоит телефонный звонок, который она предпочла бы не делать никогда в жизни, заставила тупую боль в голове запульсировать новыми красками. Светлана пожелала удачи Ивану, села в свой автомобиль, но не завелась. Ей нужна была минутка, чтобы подышать, собраться, отключить совесть и просто сделать свою работу.

— Добрый день, Светлана, — сказал неприятный голос в трубке, когда Света решила, что оттягивать более нельзя, и набрала нужный номер. — Как продвигаются дела?

— Клиент скоро будет готов к сделке, — ответила Светлана. — В банке ничего обнадеживающего не случилось, они не могут понять, почему Центральный банк потребовал арестовать счета физического лица.

— Это хорошо, это очень хорошо, прекрасная работа.

— Спасибо.

— Вы обсудили с клиентом перспективы?

— В общих чертах, — отозвалась Светлана, чувствуя все сильнее накатывающую тошноту. — Для вас не новость, что я не поддерживаю вашего решения, не так ли?

— А вы и не обязаны. Не забывайте, что ваш клиент — это я. Единственное, что идет вразрез с вашим обычным форматом работы, — вы никому об этом не говорите.

«А еще я нарушаю адвокатскую этику, кодекс чести адвоката и, скорее всего, ряд федеральных законов, — кто знает, чем все обернется? И вы не можете этого не понимать, уважаемый заказчик. Я не в состоянии противостоять вашей воле и сделаю все, что нужно, но будь у меня силы и возможности, я бы отказалась. Отказалась от ваших денег, обещанных перспектив и всего, что вы мне наобещали. А еще я бы разобралась с вашими угрозами, черт вас побери!»

Но вслух Светлана не могла это сказать.

— Светлана, не забудьте, что на следующей неделе у вас встреча с председателем суда. Я говорил вам, что вы успешно справились со сдачей экзаменов? Вас можно поздравить. Вы же знаете, что адвокатам заказан путь в судебную систему, это не законное ограничение, а всего лишь доктрина. И ради вас, Светлана, об этой доктрине забудут. Как и вы забудете о том, что вашим истинным клиентом являюсь я, а не Иван.

— Наш договор в силе, — ответила Света. — Но с теми же ограничениями: если только я заподозрю, что своими действиями причиняю ущерб Ивану, я тут же ему все сообщу.

— Этого не случится, можете не переживать, — пообещал человек с неприятным голосом и с еще более неприятной внешностью. Единственное, за что Света была благодарна своему клиенту, это за то, что он не настаивал на личных встречах и общение с ним происходило только по телефону, потому как видеть его воочию очень тяжело. Ей до сих пор кажется, что она чувствует исходящий запах гнили от его открытых ран, запах лекарств, которыми пропахло все в его доме и одежда Светы при том, единственном, визите.

— Тем не менее я считаю необходимым напомнить вам об этом, — сказала Света.

— А я напоминаю вам, что любые действия должны быть согласованы. Помните, не только ваша карьера является ценой успеха нашего проекта. Не только о ней идет речь. Но еще о кое-чем важном. Поэтому будем держать это в уме и усердно работать.