Манхэттен по Фрейду - Люк Босси Страница 26

— Странгуляция! — воскликнул Карл Юнг. — И вы говорите, ей известно о сексуальном значении этого действия?

Фрейд кивнул.

Они сидели в охотничьем зале «Астории». Фрейд заметил, что на всех картинах были изображены охотники, преследующие животных. Удивительно подходящий антураж для рассказа о жестокости, который он только что закончил.

— Это было сильнейшее проявление классического комплекса кастрации, — сказал он. — Грейс упрекает отца за то, что он произвел ее на свет, лишив при этом пениса. Она идентифицирует меня с ним и душит, чтобы тоже кастрировать.

— Я встречался с подобным у одной пациентки, — заметил Юнг. — Во время первой брачной ночи она, потеряв девственность, исступленно стиснула руками шею мужа… — Юнг провел пальцем по болезненному следу на шее учителя и прибавил: — Я почти завидую…

— Уверяю вас, сеанс был далеко не веселым, — сказал Фрейд. — Грейс старается усвоить все, что я рассказал ей за два дня. Поставьте себя на ее место. Во-первых, у нее есть двойник. Во-вторых, этот двойник то и дело полностью завладевает ею. В-третьих, он крайне жесток…

— А самое главное, — сказал Юнг, не дав Фрейду закончить, — ее случай оказался гораздо более сложным и интересным, чем можно было ожидать от американской пациентки!

Фрейда шокировала бесчувственность Юнга, но он тут же вспомнил, что и сам мечтал о том же — заняться лечением необычного заболевания, чтобы доказать успешность своего метода.

— Она потеряла мать, — продолжал Юнг. — И раздвоилась, словно гидра, замещая «отрезанную» голову, символизирующую ее родительницу…

Фрейду не хотелось пускаться вслед за Юнгом в теоретические изыскания. Столкновение с мягкой, растерянной Грейс и безудержно агрессивной Юдифью потрясли его больше, чем он ожидал, и признавать этого он не хотел.

— Главное, — сказал он, — чтобы Грейс согласилась продолжать лечение. Но она все больше боится Юдифи. Она даже подозревает, что Юдифь убила ее отца…

— Не так уж глупо, — заметил Юнг.

— Это не мое дело, — сурово произнес Фрейд. — Моя задача — вытащить наружу эдипов комплекс Грейс. У нее налицо какая-то сексуальная травма. После смерти матери она, несомненно, захотела символически занять ее место рядом с отцом, но процесс замещения встретил серьезное психологическое препятствие.

Юнг фыркнул и пожал плечами.

— У вас, кажется, другое мнение? — спросил Фрейд с легким раздражением.

— А что, если Юдифь просто вами манипулировала? — сказал Юнг. — Вдруг ее неуместные появления — ловушка, чтобы отвлечь внимание? Быть может, она боится только того, что вы обнаружите — Августа Корда убила она.

— Прекратите, — с досадой сказал Фрейд. — К чему все это?

— Вы должны одержать верх над этой обольстительницей. Нужно, чтобы она вас боялась, а для этого необходимо получить информацию, единственной обладательницей которой она считает себя.

— Пока у меня только один серьезный след — сон, который она мне рассказала, — вздохнул Фрейд.

— О небоскребе Зингера?

— Да.

— Почему бы нам его не посетить? — предложил Юнг. — Идя по следу Грейс и ее отца, мы, возможно, найдем какую-нибудь информацию, которая поможет интерпретировать сон. Вы ведь уже с успехом проводили подобные расследования.

— Не можем же мы просто так туда заявиться, — сказал Фрейд, разводя руками.

— Я попрошу Анну Лендис найти нам гида.

— Вы снова виделись? — Фрейд был неприятно удивлен.

Он совершенно забыл о молодой женщине. Хоть и заметил, что Юнг сделался более покладистым, и должен был догадаться, что психологически тот находится в фазе приручения.

— По моему совету, — сообщил Юнг, — ее муж уехал лечиться в мормонскую общину, где будет совершенно лишен алкоголя. Анна скучает и развлекается, показывая мне город, который знает как свои пять пальцев.

— Вас она теперь тоже неплохо знает…

— Наша встреча сделала ее счастливой. Да и меня тоже, — признался Юнг, не замечая иронии Фрейда. — С первой ночи мы почувствовали себя глиняными фигурками, слепленными друг для друга каким-то неутомимым богом-ремесленником.

— Несомненно, Дионисом, — усмехнулся Фрейд.

— Не смейтесь. Иногда мне кажется, что я совершенно забываю о Карле Юнге, родившемся 26 июля 1875 года в местечке Кессвиль в Швейцарии, и становлюсь другим человеком, который ищет священный источник..

— Вы расскажете мне об этом?

— Разумеется. Вы и сами видите, как люди лихорадочно и беззаботно стремятся к сильным ощущениям, словно играют в саду в прятки с ребенком. Наши иссушенные души потрескались от солнечного жара, как земля, слишком долго лишенная влаги. Иногда она…