Одиннадцатая заповедь - Джеффри Арчер Страница 25

Гутенбург вручил ему большой коричневый конверт, в котором лежали четыре паспорта, три билета на самолет и деньги в разных валютах.

— Я ведь должен за это расписаться? — спросил Коннор.

— Нет. Поскольку все делалось в большой спешке, мы оформим всю эту канцелярщину, когда вы вернетесь. Как только прилетите в Москву, вы сразу же пойдете в штаб-квартиру Жеримского и покажете им свое удостоверение внештатного корреспондента из Южной Африки. Вам дадут пакет документов для прессы с расписанием всех его поездок перед выборами.

— Есть у меня контакт в Москве?

— Да. Эшли Митчелл. — Гутенбург поколебался. — Это его первое большое задание, так что ему сообщили лишь то, что ему абсолютно необходимо знать. Ему также вменено в обязанность связаться с вами, только если будет дан «зеленый свет», и в этом случае он вручит вам оружие.

— Тип и модель?

— Обычный «Ремингтон-700», сделанный на заказ, — сказал Гутенбург. — Но если Чернопов будет опережать Жеримского в рейтинге, ваша помощь может не понадобиться, и в этом случае вы вернетесь в Вашингтон через день после выборов. Боюсь, вся ваша миссия окажется мыльным пузырем.

— Надеюсь, так и будет, — усмехнулся Коннор и ушел, не пожав руки Гутенбургу.

— Боюсь, они мне так выкрутили руки, что я не мог отказаться, — признался Коннор жене, укладывая в чемодан еще одну синюю рубашку.

— Ты мог отказаться, — ответила Мэгги. — То, что ты в начале месяца выходишь на новую работу, — это вполне убедительный предлог. А что сказал Бен Томпсон?

— Он был очень отзывчив, — сказал Коннор. — И не возражает, чтобы я начал работать на месяц позже. Кажется, декабрь — это всегда очень спокойное время.

Коннор надавил на свою одежду, чтобы втиснуть в чемодан косметическую сумочку. Он уже жалел, что не дал Мэгги уложить свои вещи, но не хотел, чтобы она увидела кое-что, что не согласовывалось с его рассказом о предстоящей поездке. Он сел на чемодан, Мэгги защелкнула замок, и они оба, смеясь, упали на кровать. Коннор обнял ее и слишком долго не отпускал.

— Все в порядке, Коннор? — спросила она.

— Все в порядке, дорогая, — ответил он, разжимая объятия.

Он поднял чемодан и снес его вниз по лестнице.

— Прости, что я не смогу быть дома в День благодарения. [32]Скажи Таре, что я надеюсь увидеть ее на Рождество, — сказал он Мэгги, когда она провожала его к выходу. Перед домом стояла машина, которой Мэгги раньше никогда не видела.

— И Стюарта тоже, — напомнила она.

— Да, конечно, — сказал он и положил чемодан в багажник. — Будет приятно его вновь повидать.

Он еще раз обнял жену. Но на этот раз он ее быстро отпустил.

— Слушай, а что мы подарим Таре на Рождество? — неожиданно спросила Мэгги. — Я об этом даже не подумала.

— Когда ты увидишь ее последний телефонный счет, тебе не нужно будет об этом думать, — ответил Коннор, садясь за руль.

— Я не помню эту машину, — сказала Мэгги.

— Это машина компании, — объяснил он и включил зажигание. — Кстати, скажи отцу Грэму, что в субботу ему придется найти себе другого партнера для бриджа.

Не сказав больше ни слова, он тронул машину с места. Он не любил долгих прощаний с Мэгги и всегда старался уехать как можно быстрее. Он посмотрел в зеркальце заднего вида. Мэгги стояла у конца подъездной дорожки и махала ему рукой, когда он свернул на Кембридж-плейс и поехал в аэропорт.

Подъехав к аэропорту имени Даллеса, он свернул на долговременную стоянку, спустился по пандусу, взял билетик из автомата и припарковал машину в дальнем углу. Заперев машину, он пошел в аэропорт. Там он поднялся на эскалаторе к стойке регистрации пассажиров компании «Юнайтед Эйрлайнз».

— Спасибо, мистер Перри, — сказала регистраторша, проверив его билет. — Посадка на рейс 918 начнется очень скоро. Пожалуйста, пройдите на выход С-7.