Неудобная женщина - Стефани Бюленс Страница 23

И, кажется, это сработало.

При виде последней фотографии глаза Дестини расширились. Снимок будто заворожил ее, но затем выражение ее лица изменилось. Казалось, она что-то рассчитывает, прикидывает возможности — совсем как человек на развилке, который пытается выбрать дорогу.

Внутренняя борьба продлилась пару мгновений. Затем Дестини решилась.

— Я знаю эту девушку, — сказала она. — Она все время тусовалась в районе пляжа. Рисовала там картины. Она всюду таскала с собой небольшой деревянный мольберт и стульчик — ну знаете, складной такой.

Я была поражена до глубины души.

— Что она рисовала? — спросила я.

— Да все подряд. Пляж. Пальмы. Она рисовала на рассвете, чтобы ее не поймали. Но это были не граффити — не всякие там названия банд, космические монстры и прочая фигня. Настоящие картины.

— А что именно?

— Дом. Но странный — как будто вот-вот развалится.

Помолчав, она добавила:

— Она нарисовала его на бетонной стене на Венис-бич. Сразу за «Макдаффи».

— Там есть подпись?

Джулия недоуменно посмотрела на меня.

— В новостях сказали, что ее не смогли опознать, — объяснила я. — Но если она подписала картину, тогда полиция хотя бы сможет узнать ее имя.

Джулия улыбнулась.

— Тебе бы в полиции работать, Клэр.

Без лишних просьб Дестини выложила все, что знала об утопленнице.

Она знала ее, но не близко, объяснила она Джулии. Дестини часто видела ее на Венис-бич. Она понятия не имела, кто она такая или откуда. Та девушка казалась дружелюбной, но они и словом не перекинулись. Она только и делала что рисовала — но не портреты и не за деньги. Вообще-то она просто раздавала свои картины любому желающему. Парочку она даже отдала Дестини.

Джулия пристально посмотрела на Дестини.

— Знаешь, девушки на пляже могли связаться с очень плохими людьми, — сказала она.

Дестини тут же насторожилась: ей явно не понравилось, какой оборот начинает принимать разговор.

— Это пляж, — отрезала она. — Там всегда полно народу. И ты заводишь знакомства. И конечно, не все они приятные.

— Мои источники в полиции говорили, что уличных девушек в районе Венис-бич подбирает некая Вики Пейдж.

Глаза Дестини потемнели, но она промолчала.

— Слышала про такую? — спросила Джулия.

Дестини по-прежнему не отвечала.

— В том районе ее многие знают, — добавила Джулия. — Среди бездомных, конечно же. И среди полиции. Вот я и подумала, что она тебе известна.

Дестини пожала плечами.

— Это значит «да» или «нет»? — спросила Джулия. — Ты знаешь Вики?

— Я слышала это имя — и все.

— Ясно, — сказала Джулия.

Она выключила телефон, и фотография мертвой девушки исчезла.

— Ясно, — повторила Джулия, вытащив из сумки ручку и блокнот. — Расскажи, как тебе удалось выбраться?

Видно было, что Дестини мечтает произвести впечатление своим усердием и находчивостью. Она рассказала Джулии больше, чем мне, но все равно ее история выглядела неполной. Она много «зависала то тут, то там» и сменила череду «отстойной» работы. Чистила конюшни, раздавала рекламу, наряжала цирковых обезьянок — и это, по ее словам, была самая тяжелая работа на свете, «потому что эти маленькие засранцы ненавидят, когда на них напяливают шмотки».

На губах Дестини играла легкая улыбка.

— Я ведь никогда не рассказывала тебе про обезьянок, да, Клэр? — спросила она.

Затем наступила череда скитаний. Она меняла города как перчатки. Страдала от мужчин и от погоды. Каждый вечер нужно было искать ночлег. Где она только не спала: сточные канавы, тоннели, большие картонные коробки, полиэтиленовые пакеты. В ее бродячей жизни было все.

Дестини явно приукрашивала. Она была героиней собственной истории. В любой ситуации ей всегда удавалось выйти сухой из воды. Она хотела, чтобы Джулия поверила в то, какая она умная и как ей всегда удавалось одурачить всех вокруг.

Джулия внимательно слушала и подмечала детали, но что-то в ее взгляде подсказывало мне, что она на это не купилась. Однако она терпеливо позволяла Дестини рассказывать свою сагу так, как ей того хотелось.

В конце концов Дестини дошла до наших дней. Я даже удивилась, услышав, что она признает роль, которую сыграли в ее «спасении» другие люди — социальные работники, кураторы…

— И, конечно же, Клэр, — добавила она напоследок. — Клэр — самая лучшая.

Джулия взглянула на меня.

— Лучшая, отвечаю, — сказала Дестини с легкой усмешкой.

Рассказ продолжался еще несколько минут. Дестини становилась все расслабленнее — очевидно, что Джулия смогла завоевать ее доверие тем, что сохраняла дружелюбие на протяжении всего разговора, несмотря на его скользкую тему.

Джулия не судила Дестини и ни в чем не обвиняла.

Через какое-то время Дестини уже легко рассказывала о самых темных аспектах своей жизни. Казалось, с каждым откровением она скидывала со своих плеч груз прошлого.

Интервью продолжалось, и я все больше восхищалась техникой Джулии. Она просто волшебница: выражала сочувствие, но не давала Дестини жаловаться на жизнь. Она подчеркнула, насколько Дестини независима и сообразительна. С каждым комплиментом Дестини раскрывалась все сильнее. Вскоре они уже казались сестрами — это тот уровень доверия, которого я тщетно пыталась достичь, так что мне оставалось только позавидовать.

Джулия посмотрела на часы.

— Это было великолепно, — с энтузиазмом сказала она. — Ты отличный источник. Ты, должно быть, устала к концу рабочего дня, не буду тебя задерживать.

— Да, мне не помешает снять эту форму.

— Надеюсь, ты будешь не против продолжить как-нибудь нашу беседу, — добавила Джулия.

— Конечно, — улыбнулась Дестини. — В любое время.

Джулия протянула руку, и Дестини с готовностью ее пожала.

— Спасибо, Дестини, — сказала Джулия. — Будем на связи.

Дестини ушла. Джулия убрала блокнот в сумку и, сделав глоток кофе, взглянула на меня.

— По-моему, прошло неплохо, — заметила она.

— Просто отлично.

Она улыбнулась.

— Как вы познакомились с Дестини?

— Ее мне назначили.

— И давно вы ее курируете?

— Год.

— По вашим ощущением, ей удастся?

— Что именно?

— Выстроить новую жизнь.

— Вы имеете в виду — не сорвется ли она?

— Да.