Дочь смотрителя маяка - Анн Росман Страница 20

– Я обычно езжу на «Вольво», но сегодня ее взял Вальдемар, – объяснила Сири, хотя Карин ничего не спрашивала.

– Может, позвонить кому-то из родных? – спросила Карин.

– Нет, не надо. У Вальдемара слабые нервы. Я справлюсь.

Карин положила карточку, разрешающую парковку, в машину. Сири достала ключи, заперла машину и пошла рядом с Карин, высоко держа голову и судорожно сжимая сумочку. Лицо у нее было напряжено. Интересно, рассказала ли она Вальдемару, куда собирается. Скорее всего, нет. Карин прошла за ней в палату, но держалась на отдалении. В комнате горел свет. Посетителям предназначались два стула, но Сири осталась на ногах. Сири долго стояла и смотрела на мумию перед собой на столе.

– Арвид, Арвид, – вздохнула она. – Как ты выглядишь… Как так получилось…

Поколебавшись, она подошла ближе и присела на стул.

– Где его обручальное кольцо? – спросила она спустя какое-то время, давая Карин возможность сообщить о находке.

– Может, потом посмотрим на все, что мы обнаружили.

– Хорошо. Вы не возражаете, если я попрошу вас выйти?

– Нет, конечно. Я подожду снаружи.

Спустя десять минут Сири вышла из палаты.

Карин нашла им комнату для разговора, но она оказалась слишком бездушной и серой, и находиться там было неприятно.

– Простите, но тут так душно, вы не возражаете, если мы присядем на лавке снаружи?

На улице дышалось легче. Сири тоже с облегчением присела на скамейку под японской вишней с распустившимися розовыми цветами. Подснежники уже отцвели, усыпав клумбы опавшими лепестками. А нарциссы выглядели так, словно готовы были раскрыться в любую секунду. Сири достала зеркальце в золотом футляре и поправила помаду.

– Кольцо? Кольцо Арвида? – снова спросила она.

– На его руке не было кольца, когда его обнаружили.

– Почему? И где же оно было? – удивилась Сири.

Карин задумалась, но решила сказать, как есть.

– Мы не знаем. Его нашли позже.

– Я могу его забрать?

– Конечно, когда криминалисты закончат экспертизу.

Карин сделала глубокий вдох.

– Судмедэксперты также проведут вскрытие.

– Это действительно необходимо? – спросила Сири.

– Мы уже сделали исключение из правил, позволив вам увидеть его до вскрытия.

– Разве я мало страдала? – спросила Сири, выпрямляя спину.

– Мы должны установить причину и время смерти. Мне жаль, но таковы правила.

– А вы в курсе, что я знаю начальника полиции? – спросила Сири.

– Нет, не в курсе, но мы делаем это для того, чтобы семья получила ответы на все вопросы. Что вы могли идти дальше.

– Это было так давно. Я не хочу больше копаться в прошлом, – сказала Сири. – Сегодня же свяжусь с бюро погребальных услуг. Когда можно будет забрать тело?

Она говорила резко и без эмоций. Время от времени Сири крутила свое обручальное кольцо на пальце. На нем был один крупный камень и несколько поменьше.

– Я позвоню, когда что-нибудь узнаю, – сказала Карин.

Сири поднялась. Карин пошла с ней к машине.

Мужчина с фотоаппаратом, спрятавшийся в кустах, следил за каждым их шагом.

…Полицейский участок располагался недалеко от Медисинарбергет, но дорожные работы и автобусы со школьниками сильно затрудняли движение.

Карин пересказывала утренние события Карстену, когда в дверь постучали. Это был Йеркер, криминалист, только что вернувшийся из свадебного путешествия. Вид у него был счастливый и отдохнувший. В руке у него был небольшой предмет, в котором Карин сразу узнала обручальное кольцо, найденное на Хамнесшере.

– Отчет будет позже, но я подумал, что вы хотите на это посмотреть. И кое-что услышать, – сказал Йеркер с хитрым видом.

– Как прошло свадебное путешествие? – спросила Карин.

– Очень хорошо, спасибо. Солнце и море.

Карин видела, что Йеркеру не терпится им что-то рассказать, и речь идет не о поездке. Он весь горел от нетерпения. Йеркер присел на краешек стула, словно был готов вскочить в любую секунду.

– После того, как я посетил много ювелирных бутиков в поисках кольца для жены, я не мог не заметить одну вещь с кольцом этого парня с маяка.

– Арвида, – поправила Карин.

– Знаю-знаю. Посмотри на мое кольцо.

Он снял обручальное кольцо, обнажив светлую полоску на загорелом пальце. Мы сразу поженились без обручения, а значит, что я ношу это кольцо всего две недели. Это недолго, но смотрите, сколько на нем уже мелких царапин. И обратите внимание на гравировку.

Карин посмотрела. Карстен тоже наклонился, чтобы лучше видеть.

– И? – спросил он.

– Арвид тоже сразу женился, поскольку в кольце только одна дата. И если мы посмотрим на царапины на его кольце, то заметим, что они весьма необычны, – с возбуждением сообщил Йеркер, недовольный тем, что мы не разделяем его волнения.

– Вернемся к моему кольцу. Вы можете посмотреть на свои тоже, чтобы понять, что я имею в виду. Карин дернулась, а Карстен начал подавать Йеркеру незаметные сигналы.

Карстен снял кольцо и положил на стол.

– Твое тоже, Карин, – попросил Йеркер.

– У меня его нет, – ответила Крин, краем глаза видя, как отчаянно трясет головой Карстен, а Йеркер ничего не замечает. До него так и не дошло, что не так с кольцом Карин.

– Ты его потеряла?

– У меня больше нет ни кольца, ни жениха, – пояснила Карин и добавила: – Не переживай, Йеркер, ты не мог знать. Продолжай. Мы умираем от любопытства.

Йеркер растерянно потрепал Карин по руке и продолжил.

– Посмотрим на кольцо Карстена. Видите, сколько грязи внутри гравировки? Тоже и со моим, хотя я ношу его всего две недели.

Он с многозначительным видом посмотрел на Карстен и Карин и показал им кольцо Арвида.

– А теперь посмотрите сюда. Гравировка чистая. Царапины слишком правильные. Такое ощущение, что их сделали при помощи наждачной бумаги.

Глаза у Йеркера горели.

– Хочешь сказать, что кольцо новое? – спросил Карстен.

– Осмелюсь утверждать, – ответил Йеркер, поднимаясь. – Дальше думайте сами, – сказал он и с улыбкой вышел из кабинета.

Карин тут же позвонила Роббану сообщить последние новости. Она рассказала об опознании и о кольце. Роббан присвистнул.

– И что это значит? – спросил он. Карин держала мобильный в одной руке, и кружку кофе в другой, и собиралась было ответить, когда в коридоре появился Фольке. Он направился прямо к ней и видно было, что он чертовски зол. Еще на середине коридора он начал орать: