Двадцать семь костей - Джонатан Нэсоу Страница 19

— Вы хорошо знаете Сахарный город? — спросил Пандер молодого офицера, когда Коффи ушел.

— Я ту ро’лся, — ответил Виджей на местном диалекте с примесью африканского и вест-индского.

— Извините?

— Родился здесь, я здесь родился.

— Ах, вы родились здесь! Вы не подскажете, как добраться до… — Пандер показал ему адрес, который быстро написал в своем карманном блокнотике, — Уошхаус-лейн?

— Я вас лучше провожу, сэр. Если уж вы меня не понимаете, то там вам точно понадобится переводчик.

2

Льюис Апгард покинул Большой дом в среду днем, чувствуя себя немного заторможенным после снотворных таблеток, прописанных Воглером. Сначала он заехал в «Недвижимость Апгарда» — офис располагался на втором этаже старинного, украшенного гипсовой лепниной здания на Данскер-Хилл. Первый этаж был арендован под ювелирный магазин, торговавший коралловыми бусами и дешевыми часами, которые при ввозе не облагались пошлиной. Дорис, секретарь, привлекательная женщина и дальняя родственница Льюиса, как раз заканчивала вносить данные по оплате аренды, когда он вошел.

— Доброе утро, кузина Доу. Чем порадуете? — спросил он, подходя к ней сзади и заглядывая через ее плечо на монитор компьютера.

— Доброе утро, кузен Льюис. Всего две неуплаты за это утро. Оба — жители Кора, — отозвалась Дорис, прокручивая файл к началу: Эндрю Арина и Фрэнсис Бендт. Первое имя удивило Льюиса. Арина работал на полную ставку барменом в «Короле Христиане» и считался одним из самых платежеспособных жителей маленькой лесной деревни.

Со вторым все обстояло иначе. Фрэн Бендт был внештатным репортером «Сентинела», его карьера в Штатах рухнула из-за пристрастия к кокаину и склонности к вуайеризму, но он сохранил свой уникальный нюх на сенсации. Если он был стеснен в средствах, то вместо арендной платы мог достать секретную информацию или откровенные (очень откровенные) фотографии. Льюис попросил Дорис связаться с Бендтом и назначить встречу в баре «Закат» — чем скорее, тем лучше. Тот согласился встретиться в полдень.

Независимо от сезона солнце на Сент-Люке всегда сияет ярко. Бендт был непривлекательным мужчиной с неряшливой бородой, которая не скрывала шрамов от юношеских угрей, придававших его коже сходство с лунным ландшафтом. В хлопчатобумажных брюках, белой рубашке с короткими рукавами и сандалиях на босу ногу он сидел в баре, потягивая пиво, когда появился Льюис.

После того как Льюис уладил кое-какие дела с Винсентом и приобрел пол-унции лесной травки (Хоки ничего не говорила по поводу того, что он должен завязать с марихуаной), они с Бендтом пошли прогуляться по пляжу. Репортер нес с собой пляжный зонтик и два пластиковых складных стульчика.

Бендт установил стулья и зонтик. Льюис набил свою кукурузную трубку, сделал очень глубокую затяжку, втянув больше, чем смогли вместить его легкие, и закашлялся, выпуская дым.

— И что у тебя есть интересного, чего я еще не знаю, приятель? — спросил он, когда кашель утих.

Бендт осторожно затянулся, подождал, пока наркотик проникнет в его легкие, и лишь потом ответил:

— У меня есть кое-что для тебя, но ты должен дать мне слово, что никому об этом не расскажешь. Это очень важное и секретное дело. Об этом знает не больше дюжины людей, и почти все они копы.

Льюиса это не впечатлило.

— Обещаю, — пообещал он, и они ударили по рукам.

— Ладно, помнишь девочку, которая пропала несколько лет назад?

— Ее тело нашли под деревом мешок Иуды?

— Точно. Ты ведь знаешь, что она была убита?

— Нет. Я думал, она сама себе отрезала руку и закопала себя заживо ради шутки.

— Очень смешно. — Бендт сделал еще одну затяжку, прежде чем отдать трубку, и снова подождал, пока дым рассеется. — В прошлую пятницу я подслушал разговор полицейских, они говорили о каком-то происшествии в северной части острова, у холмов. Я поехал туда. Вся полиция острова ползала по камням. Оказывается, приливом вынесло два тела: мужчину и женщину. Догадайся, какая часть тела отсутствовала у них?

— Даже не знаю… Рука?

— Правая рука. Как и у девочки Дженканс. Это значит, что на острове объявился маньяк. Мистер Фаартофт сказал, что его просили не писать об этом, пусть никто пока ничего не знает. Ах да, его еще называют Человеком с мачете.

Льюис подавил в себе дрожь ужаса. Шарлотта Куин и тетя Эгги пугали его в детстве историями о Человеке с мачете.

— Кто-нибудь еще знает о нем?

— Сейчас подумаю… Фаартофт, полицейские, следователь и, конечно, мы: ты и я. Но это еще не все. Ты читал сегодняшние газеты?

— Нет пока.

— Там на первой полосе фотография — пропавший турист из Флориды.

— Это как-то связано?

— Он — тот самый мужчина, которого выбросило прибоем на прошлой неделе. Но в статье написали только, что полиция разыскивает его как без вести пропавшего и все, кто его видел, должны обратиться в полицейское управление Сент-Люка и так далее. Да, с журналистикой здесь глухо. Я думал продать эту историю в одну из газет Виргинских островов или в «Сан-Хуан старз», чтобы потом новость просочилась и сюда и люди стали лучше беречь свои задницы.

Льюис выпустил кольцо дыма, наблюдая, как легкий ветерок с моря разрывает его на кусочки, потом отдал трубку Бендту.

— На твоем месте я бы не стал этого делать.

— Почему?

— Уничтожить свою работу ради одной статьи? Это все равно что убить курицу, несущую золотые яйца.

— Какие, на хрен, золотые яйца? Этот скряга Фаартофт не расплачивается со мной золотыми яйцами!

— Тогда подумай обо всех нас. Ты не был в «Синей долине» и не знаешь, что может случиться.

— А что может случиться, кроме того, что еще кому-нибудь отрежут руку?

— Я хочу сказать, что, если поползут слухи о том, что маньяк по прозвищу Человеке мачете орудует на Сент-Люке, мы сможем попрощаться с круизными лайнерами. Это цепная реакция. Не будет круизов — не будет и туристов, не будет туристов — рестораны начнут закрываться, люди не смогут платить аренду, мне от этого будет только хуже, к тому же гонорары в «Сентинеле» снизятся, а это уже будет плохо для тебя…

— Ладно, я понял. — Бендт сделал последнюю затяжку и отдал Льюису трубку.

Когда Льюис встал, чтобы уйти, Бендт подождал немного, показывая, что ему не хотелось портить такую хорошую затяжку, а потом сказал:

— Чуть было не забыл. — Он передал Апгарду конверт. — Я нащелкал их пару недель назад и сохранил специально для тебя.

Льюис раскрыл конверт. Там были фотографии Холли Голд, принимающей душ. Снято сверху, через ставни строения, известного среди жителей Кора как крапауд.

— Что скажешь? — спросил Бендт.

— Думаю, вопрос с арендой на этот месяц мы уладили, — произнес Льюис с улыбкой.