Клуб - Такис Вюргер Страница 18

– Я готовлюсь защищать кандидатскую степень по экономике, но вообще-то я консультант в BCG.

Я понятия не имел, что такое BCG, мне это было неинтересно. Шарлотта и блондин сказали еще пару ничего не значащих слов. А я вспомнил о том, как ее мизинец коснулся моей шеи, когда она завязывала мне галстук-бабочку.

– Очень рад, – произнес я, – извините, тренировка. Мне нужно бежать, удачи.

Я повернулся и помчался в ночь. И зачем я это сказал: «Удачи»? Я побежал быстрее и сразу же забыл лицо этого блондина шведа.

永远米利

Будильник: на 7 часов

Спорт: 50 отжиманий, вертикальные отжимания, 2 планки по 30 секунд

Мастурбация: до завтрака

Завтрак: лапша быстрого приготовления и цзяоцзы

Девиз дня: можно знать, как победить, не будучи способным это сделать

Цель дня: написать письмо эфиопскому принцу; быть лучшим

Уважаемый принц Маконнен Воркуа!

Меня зовут Петер Вонг, я студент Кембриджа и проживаю в Питерхаусе. Вы меня не знаете, но есть одно обстоятельство, которое нас объединяет. Мы оба прибыли в Кембридж чужаками. Вы приехали сразу же после путча на Вашей Родине Эфиопии. Я приехал, потому что не нашел на своей Родине, в Китае, то, что мне необходимо. Я прибыл сюда из-за клуба Питта, так как это великая организация. И я хотел бы попросить Вас как выпускника поддержать мое вступление в члены этого клуба. Вы были первым темнокожим в этой организации, а я хотел бы стать первым азиатским членом клуба. Я знаю, что Вы состоите в клубе, так как нашел в библиотеке старую фотографию комитета, в составе которого увидел Вас.

Я сын Бао Вена, генерального директора Технологической корпорации Северного Китая. Я сдал китайские государственные вступительные экзамены Гаокао лучше всех в Пекине и пробегаю марафон за 3 часа и 17 минут. Я говорю на севернокитайском (мандарин), английском, французском языках и немного на языке хакка. В Кембридже я закончил с отличием свой первый год обучения, являюсь членом Кембриджского союза, легкоатлетического клуба, общества ценителей вина и сыра и общества игроков в крокет. У меня много друзей в клубе Питта, но я считаю, что для меня было бы лучше, если бы именно Вы внесли мое имя в книгу, лежащую при входе в клуб.

Я охотно выражу Вам свою благодарность, поддержав Вашу борьбу за справедливость в Эфиопии. Я был бы очень рад, если бы Вы сказали мне, как я – идейно или финансово – могу поддержать Ваш фонд. Я с удовольствием приеду в Лондон, чтобы лично представиться Вам. Буду рад Вашему ответу.

С огромным уважением, Ваш Петер Вонг

Ханс

После Нового года я лежал у себя в комнате на паркете. Утром на тренировке я потянул спину и теперь не мог сидеть или лежать без боли. Лежа на твердой поверхности, я чувствовал себя еще более-менее, если при этом мои ноги располагались на краю кровати. Я читал книгу о книге Фуко.

Я был гол, так как всегда спал нагишом, даже если было холодно.

Кто-то постучал в дверь. Я натянул свои старые джинсы и открыл дверь. На пороге стоял Ангус Фарвэлл, одетый в смокинг. Он засмеялся, его длинные седые волосы покачивались от смеха.

– Одевайся, у нас встреча, – сказал он.

Я вернулся в свою комнату и удивился тому, насколько обрадовался, увидев его. Я побрызгал на лицо холодной водой и повязал на шею новый галстук-бабочку. Нашел ее пару недель назад в своем почтовом ящике, как раз после той ночной встречи у лошадиного загона. Она лежала в конверте из коричневой бумаги, без указания отправителя, но я знал, что это был подарок Шарлотты. Две недели подряд я каждый день тренировался его завязывать.

Я вышел в коридор в наполовину застегнутой рубашке. Фарвэлл стоял, прислонившись безупречной тканью костюма к отштукатуренной стене.

– Куда мы направляемся? – поинтересовался я.

Он спускался по лестнице впереди меня, так что я не мог видеть его лица.

– В клуб Питта. Комитет принял сегодня положительное решение о принятии тебя в члены клуба, – сказал он.

Я молча шел за ним, каждая пройденная ступенька приближала меня к моей цели. Но с каждым шагом я понимал, что обманываю мужчину, который поручился за меня.

Внизу я остановился и протянул Фарвэллу руку. Все это было фальшивым.

– Спасибо Вам, мистер Фарвэлл, – сказал я.

– Пожалуйста, называй меня Ангус.

Мы дошли до клуба Питта, не проронив ни слова. От реки тянуло влажным холодом. На нас не было пальто, но мы оба слишком нервничали, чтобы замерзнуть. Мы вошли в клуб и направились по лестнице вверх. Передо мной в очереди стояли около тридцати мужчин, все в вечерних костюмах, на шее у каждого был повязан галстук-бабочка в серебряную, голубую или черную полоску. Фарвэлл и я пошли в направлении бара, и каждый из мужчин пожал мне руку. Мне бы очень хотелось иметь такое же крепкое и сухое рукопожатие, как у Фарвэлла, но мои ладони стали влажными от волнения.

На стойке бара стояли два металлических бокала, наполненных шампанским. Краем глаза я увидел, что Фарвэлл выпил напиток до дна. То же самое сделал и я. Он потянул за конец моей бабочки, развязал ее, засунул в карман моего пиджака, а вместо нее повязал мне бабочку клуба Питта.

– За Ханса Штихлера! – выкрикнул Фарвэлл. Затем он наклонился ко мне и сказал: – Теперь ты часть всего этого.

Мужчины подняли свои серебряные бокалы и тоже выкрикнули мое ненастоящее имя, произнося его как «Штиклер». Но, несмотря на это, я был счастлив.

Вечер прошел в ритме выстреливаемых из бутылок пробок. От лилий, стоявших в вазах у стены, исходил такой запах, что у меня разболелась голова. Мне стало интересно, кто оплачивает все эти напитки. Вокруг себя я видел лица мужчин, знакомых мне по университету, среди которых была пара боксеров.

Иногда ко мне подходили пожилые мужчины, говорили что-то незначительное или интересовались, в каком колледже я учусь.

– Ну, как обстоят дела с зайцами в этом году? – спрашивал один.

– Кем работает твой отец? – спрашивал другой.

– Увлекаешься ли ты конной охотой? – интересовался следующий, а затем еще долго рассуждал о преимуществах немецкой таксы.

Джош обнял меня, но мне это совсем не понравилось. Он извинился за то, что забыл добавить кервель в винегрет, и сказал, имитируя небольшие удары в направлении моего лица, что мы в этом году размажем команду Оксфорда по стенке.

– Бам, бам, бам, – произнес он.

Я провел рукой по деревянной поверхности стойки, пока моя ладонь не коснулась места, в котором откололся кусочек лака.

Чья-то рука схватила меня и потянула к двери, затем вниз по лестнице, на улицу, где в мои легкие тут же устремился холодный воздух. Это был Фарвэлл.