Безупречный муж - Лиза Гарднер Страница 17

– Я их оскальпировал, – прошипел Джим.

И опять он засунул ее пальцы во что-то податливое, перепутанное и жирное.

– Кишки, много, много кишок… А вот здесь, детка, моя главная драгоценность. Ее сердце. Горячее и пульсирующее.

Он силой заставил Терезу сжать пальцы. В свою очередь его толстые пальцы стали сжимать ее горло. Все сильнее, и сильнее, и сильнее. Она услышала, как от волнения участилось его дыхание.

– Ты даже не представляешь себе, что я за человек, Тереза. Даже не представляешь…

И в тот самый момент, когда перед глазами у Тесс появились черные мушки и она уже была готова провалиться навечно в ничто, он разжал руки, и воздух хлынул в ее изголодавшиеся по кислороду легкие.

Повязка упала с ее глаз. Она смотрела на кровь. На реки крови.

От ужаса Тесс не могла пошевелиться. Когда она, наконец, подняла глаза, то ясно увидела его зловеще ухмыляющееся лицо.

Джей Ти Диллон изучал ее черными щелочками своих глаз.

Когда Тесс резко проснулась, крик застыл у нее на губах, а сердце колотилось как сумасшедшее. Руками она сжимала горло, пытаясь восстановить дыхание. Пот тек по ее щекам, как слезы.

Подождав секунду, она выбралась из взбаламученной кровати и зажгла все лампы, которые смогла найти. Правда, их в комнате было очень мало. Ей надо было больше света, гораздо больше, чтобы разогнать тени, прячущиеся по углам. Женщина оказалась перед стенным шкафом, двери которого были надежно заблокированы прислоненным к ним стулом.

Открой эти чертовы двери. Убедись, что его там нет. Что ты победила, победила, победила.

Внезапно с яростным криком она откинула ногой стул и распахнула дверцы.

– Ну, где ты здесь, чертов ублюдок?

Перед ней висели пустые плечики. Тесс несколько раз вздохнула и постепенно перестала дрожать.

Ты в Аризоне. В безопасности. У тебя на руках нет крови.

То сердце было коровьим. Коровье сердце, лингвине [32]в оливковом масле, шелковые нити и виноград без шкурок. Такие вещи можно найти в любом доме.

– Оглянись вокруг себя, Тереза, – велел ей тогда Джим, после того как зажег свет. – Посмотри, от чего ты пришла в ужас. Если ты готова поверить, что очищенные виноградины – это не что иное, как глазные яблоки, то неудивительно, что ты видишь настоящего монстра, когда смотришь на меня.

Женщина без сознания свалилась на землю.

– Я же говорил, что запрещаю спускаться в подвал, – сказал Джим, глядя ей прямо в глаза. – Но ты это сделала. Ты абсолютно уверена, что я занимаюсь чем-то не тем. Почему ты так плохо думаешь о своем муже, Тереза? Почему тебе нравится меня бояться?

Она не могла произнести ни слова в ответ.

– Знаешь, о чем я думаю? Мне кажется, что у тебя очень низкий уровень самооценки, Тереза. Мне кажется, что твой отец и то, как он с тобой обращался, превратили тебя в ничто. А вот теперь у тебя появился этот красивый, приятный, украшенный наградами офицер полиции, твой муж, который тебя любит, и ты просто не в состоянии в это поверить, а? Ты уверена, что со мною что-то не так. Мне кажется, что тебе лучше прекратить думать о моих проблемах и заняться своими собственными.

И он вышел из подвала.

Женщина осталась лежать, размышляя, почему же она не доверяет своему идеальному мужу.

Такова была сила убеждения, которой он обладал.

Но потом к ней пришли другие образы: руки Джима, сжимающие и отпускающие ее горло, руки, которые ласкают, гладят и душат. Вздымающаяся бейсбольная бита, выглядящая в лунном свете как волшебная палочка. Быстрое движение вниз. Треск ломающегося бедра…

Тесс бросилась к двери и успела добежать до ванной комнаты как раз в тот момент, когда ее вывернуло наизнанку.

– Это из-за того, что я сказал? – В дверях показался Джей Ти.

Глаза Анджелы были крепко зажмурены. Она продолжала стоять, наклонившись над унитазом. Ее руки дрожали, а ноги подгибались. Во рту у нее был привкус желчи. А привкус отчаяния легко перебивал его.

– Прошу, уходи, – прошептала она.

– Прошу прощения, но ни один вирджинский джентльмен не уйдет от женщины, которая плохо себя чувствует. Считай, что это у меня в крови.

Она услышала, как его босые ноги зашлепали по плиткам пола, и почувствовала легкий запах перекиси водорода, когда Диллон приблизился. Своим торсом он прижался к ней, и она непроизвольно напряглась. Раздалось его недовольное бурчание.

– Я просто хочу включить воду, – объяснил Джей Ти. – По вкусу она напоминает ржавую трубу, потому что получаем мы ее из Колорадо, но все-таки это лучше, чем рвота.

Он отошел в сторону, и Тесс со вздохом облегчения плеснула воду на лицо и шею, а затем набрала ее в рот. У нее действительно был привкус металла и ржавчины.

– Ну что, лучше? – спросил он через минуту.

Она закрыла кран и посмотрела на него. Джей Ти был обнажен, если не считать пары плавок, которые висели слишком низко на бедрах, так что была видна тонкая полоска незагоревшей кожи. С его плеч стекали капли воды, которые исчезали в густых волосах на его животе.

Подняв полупустую бутылку пива к губам, он допил ее, глядя Тесс прямо в глаза.

– Возьми.

– Что именно?

– Полотенце, chiquita. Выглядишь ты просто ужасно.

Тесс с запозданием увидела, что в руках у него полотенце для рук. Она с опаской взяла его. Джей Ти еще ничего ей не сделал, но она уже была смертельно напугана. Ее опыт говорил ей, что мужчины – особенно мужчины мускулистые – это прямая угроза женскому полу. Тереза не могла вспомнить отца без того, чтобы не увидеть как наяву его разъяренного лица цвета свеклы и руки, сжатой в кулак и занесенной для удара. Равно как и своего бывшего мужа – не вспомнив его пустых, холодных глаз, безразлично глядевших на нее, пока ее подвенечное платье исчезало в пламени.

Но Джей Ти порекомендовали серьезные люди. Наемники не убивают своих клиентов. Это наверняка плохо скажется на их бизнесе. А как же тогда полицейские, которые убивают налогоплательщиков? Это ведь тоже плохо для бизнеса…

Но Тесс провела в доме десантника уже почти сорок восемь часов, и с ней еще ничего не случилось. Он накормил ее завтраком и прикрыл от полиции. Наверняка, если бы у него была склонность к жестокости, она бы это уже заметила.

Хотя, чтобы увидеть жестокость Джима, ей понадобилось два года.

Тесс подняла руку и потерла лоб. Она хотела принадлежать и доверять только себе самой. С того момента, как она посадила Джима в тюрьму, прошло уже два с половиной года, а она все еще не могла в это поверить. Женщина замерла где-то на полпути между бывшей Терезой Бекетт и будущей Тесс Уильямс.