Одиннадцатая заповедь - Джеффри Арчер Страница 15

— Надеюсь, это вы, — улыбнулся Ллойд.

— Боюсь, что нет.

— Не говорите мне, что он работает на Декстер.

Джексон кивнул.

— Хотя он — мой лучший друг, но если Декстер прикажет ему убить меня, в Вашингтоне нет страховой компании, которая застрахует мою жизнь. Если вы хотите одолеть их обоих, надейтесь, что за последние восемь месяцев я еще не утратил сноровки.

Оба поднялись.

— До свиданья, мистер Ллойд, — Джексон пожал руку собеседнику. — Очень жаль, что это — наша первая и последняя встреча.

— Но мне казалось, мы договорились… — сказал Ллойд, вглядываясь в своего нового рекрута.

— Сотрудничать, но не встречаться, мистер Ллойд. Видите ли, если мы встретимся еще раз, Декстер сочтет, что это не простое совпадение.

Ллойд кивнул.

— Ладно, жду от вас известий.

— И мистер Ллойд, — добавил Джексон, — не ходите снова в Национальную галерею — разве что лишь для того, чтобы посмотреть картины.

— Почему? — Ллойд нахмурился.

— Потому что сонный сторож в 71-й галерее был посажен туда в тот день, когда вы поступили на свою нынешнюю службу. Это — данные из вашего досье. Вы ходите туда раз в неделю. Кто ваш любимый художник? Все еще Хоппер?

У Ллойда пересохло во рту.

— Значит, Декстер уже знает о нашей встрече?

— Нет, — сказал Джексон. — Вам повезло: сегодня у сторожа выходной.

Хотя Коннор много раз видел, как его дочь плачет, когда она была еще девочкой — поранив ногу, или из-за задетого самолюбия, или просто потому, что что-то пошло не так, как ей хотелось, — сегодня все было иначе. Когда она обнимала Стюарта, Коннор притворился, будто рассматривает книжки на стенде киоска, и вспоминал минувший отпуск — наверное, самый приятный в его жизни. Он прибавил в весе пару фунтов и почти обучился серфингу. Мэгги даже перестала каждое утро напоминать ему, что Тара предыдущим вечером не вернулась домой. Это значило, что его жена пусть неохотно, но одобрила роман своей дочери.

Коннор купил в киоске газету «Сидней монинг гералд» и перелистал ее, читая только заголовки, пока не дошел до раздела «Международные новости». Поперек трех колонок на нижней части страницы шел заголовок: «Блестящая победа Эрреры на выборах в Колумбии». Он прочел, что Эррера подавляющим большинством голосов победил кандидата от национальной партии, выдвинутого перед самыми выборами, после гибели Рикардо Гусмана. Дальше говорилось, что скоро Эррера отправится с официальным визитом в Соединенные Штаты, чтобы обсудить с президентом Лоуренсом проблемы, с которыми в настоящее время столкнулась Колумбия. В частности…

— Как ты думаешь, это подойдет для Джоан?

Коннор посмотрел на жену, державшую в руках эстамп с изображением Сиднейской гавани.

— Я бы сказал, это слишком современный стиль.

— Заканчивается посадка на рейс 816 компании «Юнайтед Эрлайнз» на Лос-Анджелес, — объявил громкоговоритель аэропорта. — Пассажиров просят немедленно пройти к выходу № 27.

Коннор и Мэгги быстро направились к залу для улетающих, стараясь держаться на несколько шагов впереди своей дочери и Стюарта, которые шли, взявшись за руки. Пройдя паспортный контроль, Коннор задержался, пока Мэгги говорила служащему, что за ней следуют еще два пассажира. Когда Тара появилась из-за угла, Коннор нежно обнял ее за плечи.

— Я понимаю, это не утешение, но мы с твоей матерью думаем, что он…

— Знаю, — ответила Тара, всхлипывая. — Как только я вернусь в Стэнфорд, я сразу же попрошу разрешения закончить свою докторскую диссертацию [25]в Сиднейском университете.

Коннор увидел, что Мэгги разговаривает со стюардессой у выхода на рейс.

— Что, она так боится летать? — прошептала стюардесса, увидев, что девушка всхлипывает.

— Нет, ей просто пришлось оставить очень дорогую для нее вещь, которую не пропустили через таможню.

Почти все четырнадцать часов, что длился полет от Сиднея до Лос-Анджелеса, Мэгги спала. Тара всегда удивлялась, как это ей удается. Сама она никогда не могла даже вздремнуть в самолете хотя бы на несколько минут, сколько бы снотворного она ни приняла. Она взяла отца за руку. Он улыбнулся ей, но ничего не сказал.

Тара улыбнулась в ответ. Всю ее жизнь отец был центром ее существования. Она никогда не беспокоилась о том, что, может быть, никогда не встретит человека, который займет его место; ее гораздо больше волновало то, что отец не сможет с этим примириться. Теперь, когда это случилось, она с облегчением обнаружила, что отец — на ее стороне. Труднее оказалось добиться поддержки матери.

Тара знала, что будь на то воля матери, она все еще оставалась бы девственницей и, возможно, до сих пор жила бы дома в Вашингтоне. Только в одиннадцатом классе она перестала верить, что может забеременеть, если поцелуется с мальчиком. Это произошло тогда, когда ее одноклассница дала ей изрядно потрепанный экземпляр книги «Радость секса». По ночам, съежившись под одеялом, Тара при свете карманного фонарика перелистывала страницу за страницей.

Но только после окончания школы в Стоун-Ридже она потеряла невинность — и, если верить тому, что ей говорили подруги, она была последней в своем классе. Тара отправилась с родителями в долгожданную поездку в страну прадедов. В Ирландию и ее народ она влюбилась сразу после приземления в Дублине. В первый вечер за ужином в гостинице она сказала отцу, что не понимает, почему столько ирландцев не захотели оставаться на родине, а предпочли эмигрировать в Америку.

Молодой официант, который обслуживал их, посмотрел на нее сверху вниз и продекламировал:

«В Ирландии всем людям было больно,

Своей страной все были недовольны».

«О нет! Довольны были все кругом,

Когда мечом владели и пером».

— Уолтер Сэвэдж Лэндор, [26]— сказала Мэгги. — А вы знаете, какая следующая строка?

Официант поклонился и продекламировал:

— «Когда же Тара [27]поднялась высоко…»

Тара покраснела, а Коннор рассмеялся. Официант озадаченно посмотрел на нее.

— Меня зовут Тара, — объяснила девушка.

Перед тем как убрать тарелки, официант снова поклонился. Пока Коннор расплачивался, а Мэгги надевала пальто, официант пригласил Тару выпить с ним в пабе, когда кончится его смена. Тара охотно согласилась.