Зигзаг - Хосе Карлос Сомоса Страница 12

Она даже не подозревала, что этот вечер станет началом кошмара.

На стойке бара были наклеены обычные для университета плакатики с забавными описаниями студентов различных факультетов. На плакатике без картинок, посвященном физикам, большими буквами было напечатано несколько фраз:

ТЕОРИЯ — ЭТО ЗНАНИЕ О ТОМ, КАК ВСЕ РАБОТАЕТ, ДАЖЕ ЕСЛИ ОНО НЕ РАБОТАЕТ.

ПРАКТИКА — ЭТО УМЕНИЕ ЗАСТАВИТЬ ВСЕ РАБОТАТЬ, ДАЖЕ НЕ ПОНИМАЯ ПОЧЕМУ.

НА ФИЗИЧЕСКОМ ФАКУЛЬТЕТЕ НАШЕГО УНИВЕРСИТЕТА ТЕОРИЯ СОЧЕТАЕТСЯ С ПРАКТИКОЙ, ПОТОМУ ЧТО НИЧЕГО НЕ РАБОТАЕТ И НИКТО НЕ ЗНАЕТ ПОЧЕМУ.

Этот изящный силлогизм рассмешил Элису. Она попросила кока-колу без сахара и теперь держала пластиковый стаканчик и бумажную салфетку и искала какое-нибудь укромное местечко, чтобы выпить его и уйти. Вдали она заметила Виктора Лоперу, беседовавшего со своим другом, неописуемым Валенте Шарпом, и прочими представителями этого вида. В тот момент ей совсем не хотелось присоединяться к «Круглому столу Великих Мудрецов». Она спустилась по склону и села на поросшей травой земле, опершись спиной о ствол сосны.

Отсюда ей было видно темнеющее небо и даже поднимающуюся над горизонтом луну. Элиса рассматривала луну, медленно отхлебывая кока-колу. Ее с детства влекли к себе небесные тела, так что поначалу она даже хотела стать астрономом, но потом обнаружила, что обыкновенная математика таит в себе намного больше интересного. Математика была чем-то близким, что она могла менять по своему желанию, луна — нет. На луну можно было лишь завороженно смотреть.

— Древние считали, что это богиня. Ученые говорят о ней менее романтичные вещи.

Она с удивлением подумала, что уже во второй раз за вечер с ней заговаривает кто-то незнакомый. Оборачиваясь к своему собеседнику, Элиса молниеносно обдумывала наиболее вероятную (и наиболее желательную?) возможность. Но она ошиблась: это был не На-Четыре-Сотых-Меньше-Валенте-Шарп (как только она могла о нем подумать?), а другой парень, высокий и симпатичный, с темно-каштановыми волосами и светлыми глазами. На нем была футболка и бермуды цвета хаки.

— Это я о луне, ты так прикольно ее разглядываешь. — Свой рюкзак он поставил на траву, протягивая ей руку. — Хавьер Мальдонадо. Это луна. А ты, наверное, Элиса Робледо. Я видел твою фотографию в факультетском журнале, а теперь вот встретил вживую. Подфартило. Не возражаешь, если я присяду?

Элиса возражала, в особенности потому, что парень уже уселся, вторгшись в ее личное пространство и вынудив ее отодвинуться, чтобы избежать контакта с его ногами, обутыми в сандалии. Но ответила, что не возражает. Она была заинтригована. На ее глазах парень достал из рюкзака какие-то бумаги. Такой способ знакомства с девушкой был для нее в диковинку.

— Я попал сюда через черный ход, — признался Мальдонадо так, как будто посвящал ее в какую-то тайну. — На самом деле естественные науки — не мое. Я учусь тут, в Алигьери, на журналистике, и нам сказали подготовить репортаж, ну как дипломную работу. Мне досталось задание взять интервью у студентов последних курсов физфака. Ну, знаешь, поспрошать их, как они живут, как учатся, что делают в свободное время, как занимаются любовью… — Возможно, почувствовав, что Элиса смотрит на него с серьезным спокойствием, он вдруг запнулся. — Ну и мудак же я. Короче, опросник солидный. — Он показал ей бумаги. — Вас я выбрал, потому что вы знаменитости.

— Кого нас?

— Студентов, попавших на курс к Бланесу. Блин, говорят, что вы просто надежда всей физики… Ты могла бы ответить на вопросы потенциального журналиста?

— Вообще-то я уже собиралась уходить.

Мальдонадо вдруг очень смешно опустился на колени.

— Умоляю… Мне еще никого не удалось уговорить… Мне нужно сделать диплом, иначе меня не возьмут даже в желтую прессу… Хуже того — меня отправят в Конгресс депутатов брать интервью у какого-нибудь политика. Сжалься надо мной. Это не займет много времени, честное слово…

Элиса с улыбкой взглянула на часы и встала:

— Очень жаль, но последний автобус на Мадрид уходит через десять минут, и мне обязательно надо на него успеть.

Мальдонадо тоже встал. На его лице, по мнению Элисы, не лишенном привлекательности, возникло хитрое выражение, которое ее насмешило. Наверняка думает, что он неотразим.

— Слушай, давай договоримся: ты ответишь на несколько вопросов, а я отвезу тебя домой на машине. Прямо до самого дома, слово чести.

— Спасибо, но…

— Не хочешь, понятно. Неудивительно. В конце концов мы только что познакомились. А что скажешь насчет этого: сегодня я задам тебе пару вопросов, и если они покажутся тебе интересными, мы продолжим в другой день, ладно? Это займет не больше пяти минут. Ты успеешь на автобус.

Элиса все еще улыбалась, ему удалось заинтриговать и рассмешить ее. Она уже собиралась согласиться, когда Мальдонадо снова заговорил:

— Ты согласна, вижу. Ну, давай.

Он указал на то место, с которого они только что поднялись. Пять минут я могу послушать его вопросы, — подумала она.

Но слушала она его долго, а говорила еще дольше. Винить в этом Мальдонадо было нельзя — он вовсе не вел грязную игру, а был сама любезность и внимательность. В определенный момент он даже напомнил ей, что пять минут уже прошли.

— Бросаем? — спросил он.

Элиса представила себе этот вариант. Мысль о том, чтобы покинуть это подобие природного рая и влезть в ужасный автобус, идущий в Мадрид, казалась ей невыносимой. Кроме того, последние месяцы она жила, замкнувшись в мире своего интеллекта, и теперь, начав с кем-то говорить (с кем-то, кто уважал ее как личность, а не просто видел в ней блестящую студентку или красивую девушку), она поняла, насколько острой была ее потребность в такой беседе. «Еще минутка есть», — сказала она. Вскоре Мальдонадо снова прервал вопросы, чтобы предупредить, что она опоздает на автобус. Эта вежливая заботливость ей понравилась. Она сказала, что хочет продолжать. Больше он не напоминал.

Элисе было приятно выговориться. Она отвечала на вопросы о своем желании изучать физику, об атмосфере на факультете, о своем бесконечном интересе к природе… Мальдонадо давал ей высказаться в ее удовольствие и что-то записывал в блокнот. В какой-то момент он заметил:

— Ты не вписываешься в мое представление об ученых, подруга. Никак.

— А какое у тебя представление об ученых?

Мальдонадо ненадолго задумался.

— Уродливые такие чуваки.

— Будь уверен, некоторые из них очень даже ничего, и есть чувихи, — усмехнулась она. Но, судя по всему, настало время серьезного разговора, потому что шутку он не подхватил.

— Есть в тебе еще что-то, чего я не понимаю. Ты лучшая на курсе, стипендия в лучшем университете мира тебе обеспечена, перспективы с работой самые радужные… К тому же ты только что окончила универ и могла бы… не знаю, спать по двадцать часов в сутки, отправиться в Альпы… Но ты, недолго думая, записалась на совершенно жуткое тестирование, чтобы стать одним из двадцати слушателей двухнедельного курса лекций Давида Бланеса… Наверное, Бланес того стоит.