Охота на лис - Майнет Уолтерс Страница 12

Он отошел от дома и проследовал к коттеджам дачников. Бóльшая их часть была заколочена на зиму, но в одном он отыскал четверых обитателей. Двое толстенных близнецов — сыновья лондонского банкира, владевшего домиком, — проводили здесь время с парочкой хихикающих девиц, истерически визжавших при каждом произнесенном ими слове. У Лиса с его брезгливостью подобная сцена не могла не вызвать омерзения. Твидлдум и Твидлди в рубашках, насквозь пропитавшихся потом греха и пресыщения, потом, который крупными каплями блестел на толстых лбах, праздновали Рождество с парочкой доступных шлюшек.

Единственное, чем близнецы могли привлечь женщин, было богатство их папаши, которым они без удержу хвастались, а тот энтузиазм, с которым пьяные девки предавались разгулу с толстяками, предполагал в них решимость попользоваться хотя бы частью этого богатства. Подобных экземпляров лагерь, разбитый в Роще, вряд ли заинтересует.

В двух домах, сдаваемых в аренду, он разглядел нескольких членов степенных семейств, но, кроме них, оставались еще только Вудгейты в Пэддок-Вью, муж с женой и тремя маленькими детьми, в чьи обязанности входило присматривать за сдаваемыми жильцам зданиями. Ну и, конечно, Боб и Вера Доусон в Мэнор-Лодже. Лис не мог предвидеть, как Стивен Вудгейт отреагирует на присутствие компании бродяг буквально у самого своего порога. Впрочем, насколько Лису было известно, Стивен — страшный лентяй, и потому вполне можно предположить, что он предоставит разбираться во всем Джеймсу Локайер-Фоксу и Дику Уэлдону. Если ничего не изменится к первым числам января, Вудгейт, возможно, позвонит своим хозяевам, однако вряд ли они предпримут что-либо существенное до начала дачного сезона в конце весны.

А вот реакцию Доусонов Лис мог предсказать вполне определенно. Они предпочтут зарыть голову в песок, как делали всегда. Не в их положении задавать вопросы. Они жили в своем домике только милостью Джеймса Локайер-Фокса, точнее, пока полковник хранил верность обещанию, данному Доусонам его покойной женой, и потому они во всем будут его поддерживать.

Вера была также «приклеена» к экрану телевизора, как в особняке Бартлеттов Элеонора, а Боб сидел на кухне и слушал радио. Если они и общались тем вечером, то все их общение скорее всего свелось к очередной ссоре, так как любые теплые чувства, которые они когда-то испытывали друг к другу, давно угасли.

Лис на какое-то мгновение задержался, глядя, как старуха что-то бормочет себе под нос. По-своему она была не менее злобной, чем Элеонора Бартлетт, но ее злоба была злобой прожитой впустую жизни и больного старческого мозга. Главным объектом ее нападок всегда был муж. Лис презирал ее не меньше, чем Элеонору. В конце концов, они сами выбрали такую жизнь, никто их не принуждал.

Он вернулся в Рощу и стал пробираться по лесу к своему наблюдательному пункту рядом с Особняком. Место вполне удачное, подумал Лис при виде Марка Анкертона, склонившегося над бумагами в библиотеке. Даже стряпчий под рукой. Не всякому бы это подошло, но Лиса вполне устраивало.

Они все, все до одного, виноваты в том, что с ним стало.

* * *

Первым, кто увидел лагерь, был Джулиан Бартлетт, примерно в восемь часов утра второго дня Рождества отправившийся в Комптон-Ньютон на место сбора охотников из Западного Дорсета. Он притормозил, заметив веревку, натянутую при входе в лес. Посередине висела картонка с надписью «Не входить!», и, конечно же, взгляд Бартлетта сразу же привлекли автофургоны, расположившиеся за ветвями деревьев.

На нем был охотничий костюм: желтая рубашка, белый галстук, бриджи из буйволовой кожи, за машиной тащился прицеп со всем необходимым для лисьей охоты, и потому, не желая ввязываться, Джулиан снова прибавил скорость. Выехав за пределы долины, он отогнал машину на обочину и позвонил Дику Уэлдону, к землям которого примыкала Роща.

— У нас в Роще гости.

— Какие такие гости?

— Я не стал останавливаться. Не исключено, что защитники лис, и мне как-то не хотелось, имея при себе полную экипировку для охоты, привлекать их внимание.

— Саботажники?

— Наверное. А еще вероятнее, просто бродяги. Большинство автобусов выглядят так, будто их вытащили со свалки.

— А людей в них вы видели?

— Нет. Думаю, они еще спят. Повесили щит с надписью «Не входить!», поэтому, как мне кажется, в одиночку связываться с ними небезопасно.

— Черт! Я же знал, что когда-нибудь у нас обязательно возникнут проблемы с этим куском земли. Придется нанимать адвоката, чтобы от них избавиться… и он нам недешево обойдется.

— На вашем месте я бы вызвал полицию. Они с такими проблемами сталкиваются каждый день.

— М-м-м…

— Ну что ж, думаю, вы как-нибудь разберетесь.

— Ублюдок! — с возмущением выдохнул Дик.

В ответ раздался смешок.

— По сравнению с той схваткой, на которую я еду, здешние проблемы — детская игра. Ходят слухи, что саботажники всю ночь прокладывали ложные следы, и только одному Богу известно, во что может вылиться мое сегодняшнее развлечение. Позвоню, как только вернусь домой.

И Бартлетт выключил свой мобильник.

Раздраженный Уэлдон взял собак и крикнул жене, которая спала наверху, что едет в Рощу. Возможно, Бартлетт и прав, это дело полиции, но вначале ему хотелось увидеть все собственными глазами. Внутреннее чувство подсказывало, что он найдет там саботажников. Сбор охотников на второй день Рождества шумно разрекламировали в прессе. После десятимесячного моратория на охоту из-за эпидемии ящура обе стороны готовились к серьезному сражению. Если его предположение верно, то к вечеру они должны убраться отсюда.

Уэлдон затолкал собак на заднее сиденье своего забрызганного грязью джипа и отправился в Рощу, от которой его ферму отделяло примерно полмили. Дорога заиндевела, и Дик отчетливо различал на ней следы шин бартлеттовской машины, следовавшие от Шенстед-Хауса. Вокруг не было никаких признаков жизни, из чего Дик сделал вывод, что жители поселка, подобно его собственной женушке, решили воспользоваться выходными, чтобы хорошенько отоспаться.

В Роще ситуация оказалась совсем иной. Когда Дик подъехал ко входу в лес, за веревкой, преграждавшей проезд, выстроилась группа каких-то людей. В толстых зимних куртках, с лицами, скрытыми под натянутыми по самые глаза вязаными шапками и шарфами, они производили устрашающее впечатление. Как только машина Дика остановилась, пара овчарок на поводках с лаем рванулась вперед, агрессивно скаля клыки. Два лабрадора Дика в ответ устроили в машине оглушительный лай. Ну надо же, чертов Бартлетт спокойно проехал мимо!.. Если бы у него хватило ума сорвать веревку и вызвать подкрепление, все их запреты на вход в лес не имели бы никакого основания. А теперь — у Дика закралось мрачное подозрение, — теперь, возможно, они действуют вполне в соответствии с законом.

Дик открыл дверцу машины и вышел.

— Эй, что здесь происходит? — резко спросил он. — Кто вы такие? И что вы здесь делаете?