Любовь за кадром - Эммануил Тафель Страница 9

– Нет, так больше работать невозможно! – возмущённо заявил режиссёр. Это чёрт знает что, а не съёмка. Я просто отказываюсь работать в таких условиях. Мне нужно выполнять план, а вы все только тем и занимаетесь, что вставляете мне палки в колёса.

– Владимир Сергеевич, – стараясь охладить пыл режиссёра, сказал Виноградов, – мы с вами за людей поручиться не можем, а вы хотите, чтобы техника никогда не отказывала.

– Да, я этого хочу! – запальчиво произнёс режиссёр. – Мы собрали сильный творческий коллектив и я требую, чтобы люди отвечали за технику, которую им доверяют. Любой человек, работающий в кино, понимает, что если актриса вошла в роль и делает именно то, что я от неё требую, то надо немедленно снимать, а вы в это время ищете оправдания для своих сотрудников, которые не могут устранить неисправность.

Светланов, высказавшись, с досадой отвернулся.

– Такая ситуация возникает всегда, когда режиссёр, пришедший из театра в кино, приносит с собой на съёмку свои театральные замашки, – раздражённо сказал Виноградов. – И нет ничего удивительного в том, что этот режиссёр может создать фильм, на экране которого двигаются не люди, а манекены и живых характеров нет! А всё происходит от того, что режиссёр плохо разбирается в технике кино и не может понять того, что без камеры, плёнки и осветительных приборов кинематографа существовать не может!

Светланов с удивлением посмотрел на оператора, не ожидая от него такого красноречия.

– Если вы всё это сказали в мой адрес, Александр Михайлович, то я обязательно приму это к сведению, – режиссёр говорил негромко, стараясь подавить волнение, – но давайте не будем обострять наши отношения, так как нам ещё всю картину работать вместе. Ваши замечания я учту, но и вы пожалуйста примите к сведению, что больше подобных случаев я не потерплю.

– Понятно, – ответил оператор и вернулся к камере.

В это время осветители закончили ремонт прибора. Воспользовавшись паузой, актрисе Ваильевой подошла гримёр Инна Михайловна и начала поправлять грим, а Татьяна Переверзева и Виктор Кравцов, выйдя в коридор, разговорились.

– Таня, мы с вами на площадке работаем по разные стороны баррикад: я в операторской группе, а вы в режиссёрской, но мне бы хотелось чтобы в жизни мы стали друзьями.

– Я думаю, что это во многом зависит от вас, Виктор.

– Я постараюсь сделать всё, что в моих силах!

– Попытайтесь, – усмехнулась Таня и направилась в павильон, где громко звучал голос второго режиссёра Петра Свиридова.

– Всем участникам съёмки срочно вернуться на площадку!

Татьяна и Кравцов подошли к камере, у которой стоял Виноградов.

– Александр Михайлович, – бодро сказал Виктор, – у нас всё готово и мы можем продолжить съёмку.

– Ну что ж, давайте, – отозвался оператор и оглянулся в поисках режиссёра, но ни его, ни актрисы в павильоне не было.

Татьяна, сразу же оценив ситуацию, быстро сказала:

– Я сейчас сбегаю в буфет, возможно Наташа там.

Виноградов попытался ей возразить, но Таня уже побежала к выходу из павильона. Она вернулась через несколько минут, а вслед за ней, на ходу дожёвывая бутерброд, появилась Наташа Васильева.

– Уж и на минутку в буфет нельзя заскочить, – недовольно сказала она, вытирая салфеткой руки. – Обед-то не объявляете!

– Тут кинопроизводство, а не детский сад, – серьезно заметил Виноградов.

К нему подошёл второй режиссёр и спросил всё ли готово к съёмке.

– У нас всё в порядке, – ответил оператор. – Вот только Светланова нет.

– Я сейчас позвоню ему в группу, – сказал Свиридов и направился к телефону, висевшему на стене у входа в павильон.

Через несколько минут режиссёр был на площадке и, отдав последние распоряжения, начал съёмку.

Всё было хорошо: и игра актрисы, и работа массовки, и движение камеры, но Светланов всё-таки остался недоволен. Он подошёл к Виноградову и тихо сказал:

– Прошу тебя, Александр Михайлович, снимай актрису как можно крупнее чтобы её глаза и улыбка были ясно видны на экране. Только в этом случае мы сможем выйти из положения, ведь Наташа ещё ничего не умеет.

– Хорошо, – коротко ответил Виноградов, – но повозиться с техникой мне ещё придется.

– Возись себе на здоровье, – режиссёр заметно повеселел, – у нас ещё есть время.

Он подошёл к Петру Свиридову и они начали обсуждать варианты съёмки предстоящих кадров.

Виноградов попросил своих помощников поставить на камеру трансфокатор, с помощью которого можно было плавно изменить крупность снимаемого кадра. Теперь вместе с операторской тележкой, поставленной на рельсы, достигалось динамичное изменение всего изображения.

– Владимир Сергеевич, мы готовы, – громко сказал оператор, садясь за камеру. – Снимаем крупный план актрисы. Поправьте грим, пожалуйста.

Вокруг Наташи засуетились гримёры, поправляя тон, подкрашивая глаза и губы.

– Все готовы? – спросил режиссёр. – Сейчас сделаем последние уточнения и будем работать.

Он подошёл к актрисе и коротко пояснил ей, что съёмка будет происходить как и раньше, но только с одним добавлением:

– Когда ты выйдешь на крупный план к камере, постарайся играть не жестом или движением, это тебе сейчас не нужно, так как в кадре только твоё лицо, а улыбкой или даже глазами, чтобы выразить своё состояние: влюблённость, неуверенность, надежду.

Наташа внимательно слушала режиссёра.

– Тебе всё ясно? – Светланов с сомнением посмотрел на неё.

– Да, я поняла и готова работать, мне только не нравится очерёдность снимаемых кадров: сперва мы снимаем трагедию, почти горе моей героини, а затем начинаем снимать, как она на вершине радости и счастья. И всё это в один съёмочный день. Тут в сценарии всё перепутано. Мне тяжело так!

– Ах вот ты о чём! – воскликнул режиссёр. – Так ведь это же специфика кино, в том-то и вся соль: сначала снимается смерть героини, а уж затем её рождение. И не думай пожалуйста, что мы это делаем специально, якобы во вред актёрам, нет! Просто технические особенности съёмки нас к этому обязывают. Дело в том, что какие-то кадры снимаются в павильоне, а какие-то на натуре и допустим, что рождение героини происходит в весеннем саду, так записано в сценарии, а её смерть – на убогой кровати в тёмном подвале. Съёмочной группе, по плану студии, сначала предоставляют павильон, так как на дворе зима и снимать весну невозможно. Творческий коллектив вынужден работать над последними днями героини, а заодно и над всем действием, которое происходит в павильоне.

И только весной, когда устанавливается погода, съёмочная группа выходит на натуру и снимает рождение героини или её свадьбу. В общем всё, необходимо для фильма. В результате получается, что актёры и съёмочная группа переносятся не только в разные города и страны, но и в различные промежутки времени.