Венский бал - Йозеф Хазлингер Страница 9

– Я, – говорит, – миссионер.

– У нас тут, – говорю, – и так все христиане.

И что, думаете, он мне на это ответил со своим американским акцентом?

– Вы, – говорит, – еще не знаете, что скоро конец света.

Я ему:

– Нам об этом и свидетели Иеговы все время талдычат. Вы знаете, кто это такие?

Оказалось, не знает. Так мы с ним иногда перекидывались парой слов. Не скажу, что он был назойлив. Правда, старался всем всучить свои листочки. Мне бы и в голову не пришло, что он из террористов. Вы говорите, что после пожара на Гюртеле он был их беглым главарем? Ну, теперь-то он дождался своего конца света. Сначала в списке погибших он значился еще как Стивен Хафф. Его стали подозревать и разыскивать незадолго до бала, так как вроде бы он был на игрищах с костром в Иоаннову ночь. Поблизости от Раппоттенштайна. На видеозаписи, показанной в Отделе по борьбе с государственной изменой и уголовными преступлениями против государства, мелькнул человек, поразительно похожий на Мормона. Я тогда это подтвердил. Но, честно говоря, считал сходство случайным.

В подмузейном углу обходилось, как говорится, без происшествий. Но за этим местом стоило присматривать побдительнее – с тех пор, как однажды утром я там палец нашел. Натуральный мизинец без ничего. Дело было год назад, нет, вру, года полтора, весной, в ночное время. И когда в день бала мы случайно мимо этого места проходили, разве мог я подумать, что вечером с этим пальцем будут носиться как с писаной торбой. Он имел какое-то отношение к катастрофе. Я все ждал, когда меня вызовут на комиссию для дачи показаний. Как-никак я первый его увидел. Я бы мог точно указать место. В ту ночь я случайно наткнулся на него во время патрулирования. Со мной был один новичок. У нас совпадало время дежурства. А новичков в полиции всегда поручают опекать кому-нибудь опытному. Этот всегда меня перед начальством защищал, если что. Отличный был парень. Теперь всё не так.

– Гляди-ка, палец, – сказал я ему. А он немного приотстал. Он сперва не поверил. Пока не подошел. Я поначалу решил, что это так, бутафория, карнавальная шутка. Он легонько пнул палец носком ботинка и нагнулся. Самый настоящий палец. У меня случайно оказался чистый носовой платок. Жена очень следит за этим делом. Каждый день спрашивает: «Взял свежий платок?»

Парень аккуратно завернул палец. В участке мы положили свою находку в морозильник. Не звонить же сию минуту дежурному врачу из-за отрубленного пальца. И что, интересно, он мог бы с ним сделать, если руки-то нет? Мы составили протокол, но никак не могли решить, с какой он руки: правой или левой. То и дело доставали его из морозильника, разворачивали и рассматривали. Обнаженная кость, обрывок сухожилия, на лоскутках кожи – запекшаяся кровь или неустановленная грязь. Первые две фаланги – воскового цвета, почти белые. Ноготь имел продольные бороздки и был коротко обстрижен. Он казался прозрачным. Все сходились на том, что это – мизинец взрослого человека. У начальника патрульно-постовой службы было другое мнение. Он считал, что это указательный палец ребенка. Никто с ним не согласился. Но ведь он всегда знает все лучше других. Когда наконец выяснилось, что он не прав, он больше не заводил разговора на эту тему. Но если он вдруг оказывался прав – затыкай уши. Целыми днями он ни о чем другом говорить не мог. Такой уж человек.

Наш доктор обзванивал больницы, но никого с отрубленным пальцем обнаружить не удалось. Нам он был ни к чему, поэтому мы сняли отпечаток и передали находку судебным медикам. «…Поверхности сквозных рваных и резаных ран». Мы и сами могли бы сделать такое заключение. Это был палец очень молодого человека, мизинец правой руки. Еще в заключении экспертов было сказано, что в области рваной раны обнаружены следы татуировки. Но это мало что давало нам. Татуировки сейчас накалывает каждый второй юнец. Отпечатки отсеченных пальцев получаются прекрасно, так как ничто не мешает добиваться нужной плотности приложения. Отпечаток вышел идеальный. По нему криминалисты сделали точную копию кончика пальца. И при встречах с молодыми людьми мы первым делом смотрели на пальцы. Интересно было узнать, из-за чего парень остался без пальца. Наркотики? Или торговля краденым? Почему палец оказался в переходе? Не было ни заявлений, ни срочных вызовов.

В дежурной части кое-что знали, чего нам не говорили. Дескать, работайте дальше, ищите. Отпечаток не зарегистрировали. Наш доктор считал… Вообще-то он чиновник медицинского ведомства, советник медицины Блехнер. Мы говорим «наш доктор», потому что он нам всегда помогает, если что надо. Он человек сговорчивый… ну, с ним хорошо сотрудничать, к тому же он играет в тарок, в общем, мы, можно сказать, друзья-приятели.

За картами мы с ним об этом деле перемолвились. Палец еще лежал у нас в морозилке. Тогда выпала редкая возможность посидеть узким кругом. Почти все наши ушли поддавать, бухать, жбанить и т. д. и т. п. Раньше были у нас даже любители преферанса, но они давно на пенсии. Теперь и тарокистов-то не осталось. За картами доктор принимал с нами по стопке и становился разговорчивым… Так вот, наш доктор заявил: «Если хотите знать мое мнение – палец отрезан тупым ножом. Несчастный случай исключается».

Он извлек сверток из холодильника, развернул платок и прихватил палец щипцами для сахара. Края кожи и мышечные волокна были кое-где размочалены, а где-то более или менее ровно обрезаны. На торчавшем наружу сухожилии – что-то вроде зарубок. Создавалось впечатление, что его просто разодрали. Это кое о чем говорило. Значит, надо было рыть дальше. Тем более что начальство постоянно требует тщательно изучать место преступления. В данном случае лучше сказать – место находки. Этим делом никто не занимался как следует. Даже в оперативном отделе. У нас был палец, а они вышли на человека, который мог быть потерпевшим, и не поставили нас в известность. Вот такая у нас тогда была петрушка.

Только я один, пожалуй, и осмотрел место более или менее внимательно. Никаких следов крови. По моим соображениям, палец попал туда после трех часов ночи. Между часом и тремя в переходе на Карлсплац делают уборку. Вы хоть раз видели, как это происходит? Сперва выкатывают две тележки с шампунем. Это два таких бочонка на колесах. Раньше к ним добавляли еще и баллон со сжатым газом. Вся эта штука фонтанирует, что твой огнетушитель. Один из уборщиков толкает тележку, другой держит брандспойт. Обратите внимание на пятна на полу в переходе. Это следы ночной уборки. В час ночи, как только загремят эти танки, даже нам не до шуток. Не успеешь вовремя унести ноги – бесплатная головомойка тебе обеспечена.

«Зеленые» настояли на отказе от сжатого газа – из-за озоновой дыры. С тех пор уборщикам приходится выводить шампунем каждое пятно. Один качает, другой разбрызгивает. За ними идут еще двое, у них – тачка с опилками и лопаты. Опилками посыпают уже ошпаренные химией пятна. А заканчивают уборку еще двое – с широченными метлами. Пальца все они просто не заметили, хоть он и лежал у самой стены. Как-то во время ночного дежурства я спускался в переход, чтобы расспросить бригаду уборщиков. Ни один из них по-немецки ни бум-бум. Я показал им слепок. Они чуть со смеху не покатились. Ничего путного из этой затеи не вышло.