Загадать желание - Ольга Кай Страница 80

– Подождать дозволишь?

– Отчего нет? – девушка дернула плечиком, поглядела на нас с Алиной – промокших, озябших. Ни сочувствия в ее взгляде не мелькнуло, ни удивления. Хозяйка достала одеяла, положила возле нас на лавку, чтобы взять могли, если надо. Пообещала: – Сейчас воды вам нагрею – и попить горячего, и помыться. А, может, баньку истопить?

– Не надо баньку, – хором ответили мы с Алиной и, запоздало поблагодарили за заботу: – Спасибо.

Хозяйка только плечами пожала и вышла.

– Почему не надо? – удивился Леон. – Вреда не будет, зато точно не заболеете.

Арис усмехнулся, видно угадал наши мысли.

– Потому что, – объяснила я, – во всех сказках Баба Яга сначала попариться предлагает, а потом в печку сажает.

– Зачем? – поинтересовался сын воеводы. Неужели ему в детстве сказок не рассказывали?

– Как – зачем? Чтобы съесть!

– Не станет она вас есть, – негромко возразил Арис. Пока хозяйки не было, он бесшумно ходил по горнице, все разглядывая: и посуду, и столовые приборы, украдкой в спаленку заглянул, что было совсем уж некрасиво. – Она-то человек, а вот хозяина мы еще не видели… Ладно, вы переодевайтесь пока.

Мужчины вышли на улицу. Мы с подругой, не торопясь, разделись. Полотенца хозяйка тоже принесла – широкие, выбеленные, но зачем брать чужие, когда свои есть? В доме тепло было, хоть голышом ходи, будто печь топили, и пахло травами и еще чем-то, сухим и горячим, как от раскаленных на солнце камней.

Одеваться мы не спешили – рубашки накинули и сели на лавку сушить волосы. Вскоре послышался стук, дверь приотворилась.

– Вы уже оделись? – спросил Леон, не заглядывая, что-то в его голосе заставило насторожиться.

– Нет еще, – Алинка отложила полотенце. – А что случилось?

– Арис сказал поторопиться.

Переглянувшись, мы с подружкой кое-как позапихивали влажные полотенца в рюкзаки, завернув в них снятую одежду, натянули сухие штаны, подвернув до колен. Промокшие мокасины надевать не хотелось, мы связали обувь шнурками, прицепили к ремешкам на рюкзаках и вышли на крыльцо, едва не столкнувшись на пороге с хозяйкой.

– Уже согрелись? – без удивления спросила она и не стала ждать ответа. Ушла в дом.

Горыныч стоял у резного столба, подпирающего навес. Обернулся, недовольно скривился, увидев, что мы босиком.

– Уводи их, – сказал Леону.

– А ты? – я обратила внимание, как напряженно Горыныч поглядывает то на дорожку, по которой мы пришли – здесь она была единственной, – то на прояснившееся небо.

– Хозяина подожду, – глаза Ариса решительно сузились. – Дорогу-то спросить надо, иначе не выйдем.

– Так, может, вместе? – Алинка растерянно оглянулась на кувшин с теплым молоком, потерла опухший нос, но Леон вручил мне повод навьюченной лошади, схватил за руку мою подругу и поволок к тропинке.

Горыныч так и стоял под навесом, опершись о столб, провожая нас взглядом из-под насупленных бровей. А потом что-то сверкнуло в ясном небе, и будто молния ударила у подножия холма. Я рванулась было вперед – посмотреть, но Леон придержал за руку, остановился. Горыныч, в мгновение оказавшись рядом, встал впереди, выхватив из чехла позаимствованный у разбойника топор.

Навстречу нам все по той же дорожке через лужайку шел мужчина – высокий, светловолосый. Вышитая красным и золотым рубашка перехвачена богато отделанным широким кушаком.

– Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие, – он приветливо улыбнулся, словно не замечая настороженности наших спутников. Был совершенно безоружен и все же не боялся. – Какими судьбами?

Леон так и не выхватил меч, но ладонь от рукояти не убрал. Алина и я взялись за руки и выглядывали из-за его спины.

– Дорогу спросить зашли, – негромко ответил Арис, опуская топор.

– Заблудились, значит? – незнакомец наклонил голову, посмотрел на Алину, на меня. В теплом взгляде светлых глаз можно было растаять, как сахар в парном молоке. – Что ж, дорогу я покажу. Только вы наверняка устали и проголодались. Окажите любезность, составьте мне компанию за ужином.

Предложение показалось очень заманчивым. Я подергала Ариса за рукав, но он даже не обернулся.

– Спасибо, мы не голодны.

– Разве, – улыбнулся хозяин лесного домика. – По-моему, твои спутницы не прочь перекусить, правда ведь?

Теперь ясные серые глаза смотрели прямо на меня. Не знаю, наверное, я кивнула. Горыныч обернулся, посмотрел как-то странно, только в тот момент все его взгляды, все подозрения не значили ровным счетом ничего. Ведь мы действительно проголодались! Да и… разве можно емуотказать?

Не обращая внимания на окрики Леона, попытки схватить нас за руки, остановить, мы с Алинкой едва ли не вприпрыжку побежали к накрытому столу и, дождавшись приглашения, сели по обе стороны от хозяина, ревниво поглядывая друг на дружку. Вот же, подружка, неужели ей Леона мало? Я недовольно зыркнула на нее, получила в ответ такой же, полный ревности взгляд.

Сын воеводы попытался вытащить Алинку из-за стола, но, к сожалению, ничего у него не вышло – подруга вцепилась в край столешницы, замотала головой, мол, не пойду никуда, и Леон растерянно отступил, поглядел на Ариса, стоявшего прямо у меня за спиной.

– Отпусти нас, – услышала я голос Горыныча.

– Разве я держу? – хозяин улыбнулся, махнул рукой, приглашая за стол. – Сперва еда, потом разговоры. Поужинаете со мной, а после поговорим, как вам из моего круга выйти.

Хозяюшка поставила еще четыре тарелки, положила ложки. Запахло жареным мясом. Из-под белоснежного полотенца показалась золотистая корочка высокого круглого каравая. Я потянулась к еде, Арис перехватил мою руку. Хозяин весело засмеялся.

– Что же ты девушку голодом моришь? – он прищурился и вдруг подмигнул. – Успокойся, братец, я не ем человечины.

Горыныч таки вклинился между мной и хозяином. И есть мешал, и любоваться тоже… Чтобы поймать взгляд серых глаз, приходилось выглядывать из-за Ариса, шею вытягивать. Где была в это время чернокосая хозяюшка – сидела ли за столом или в дом ушла – не помню. Только ощущение тепла, как от ночного костра – вот так идешь, идешь на огонек, а после, пригревшись, смотришь, как танцует пламя на хворосте, и медленно растворяешься в этом невероятном, древнем, как мир, танце.

– Ну как, наелись? Вкусно было? – ласково спросил хозяин.

Слова терялись, я всего-то и смогла, что снова кивнуть. И еще раз кивнуть. И тут же заметила, что и Алинка радостно кивает, словно это ее спрашивали. Возмущению не было предела, радовало только, что между подружкой и светловолосым красавцем сидит Леон и, стоит Алине дернуться, подскочить, сажает ее обратно на лавку. И правильно! На чужой каравай, как говорится… А вот взгляд Леона, брошенный на хозяина дома, мне не понравился – еще слово обидное скажет или на поединок вызовет.