Московское Время - Юрий Быков Страница 74

– Да, спасибо ему. Мог ведь и не выйти… У меня до сих пор поджилки трясутся. Съездила тетю проведать…

– Что, все уж так плохо было? – придвинулся к ней Александр Павлович.

– Сашка, отстань, – уперлась она ладонью в его грудь. – Не сейчас, потом… Мы же встретимся в Москве?

– В Москве? А завтра?

– Завтра утром я домой. Очень к маме хочется. После всего…

Она быстро поцеловала его куда-то в подбородок, захлопнула калитку и побежала к светящейся в глубине сада веранде.

На следующий день Александр Павлович увидел спешившего по улице Виктора Ивановича. Тот виновато отвел глаза, под одним из которых светился фингал, – очевидное последствие его ночной встречи с Железным человеком Лялиным.

Александр Павлович снова посмотрел за окно и удивился: теперь там с ясного неба светило солнце, и серый денек стал сверкающе бело-голубым. Да, так бывает – не ждешь радости, а она случается. Однако скорее происходят внезапные беды.

Через пару лет, уже студентами, Александр Павлович и Оля поженились. Они прожили почти год, и ничто не предвещало ее ухода. Но он случился. Оля написала записку – полюбила другого – и исчезла.

Александр Павлович вычеркнул ее из своей жизни, а вот из памяти не получилось. Память вообще не подвластна человеку, даже если он и договорится с самим собой о чем-то забыть. За долгую жизнь без Оли ничего у него так и не сложилось, хоть и был потом дважды женат. Про нее слышал, что она замужем за чехом, но было это еще в конце перестройки – их общая знакомая завидовала: молодец, Олька, живет в цивильной стране, у них там «бархатная революция», а у нас снова мордобой намечается…

Александр Павлович прошел в ванную, достал станок «Жиллет», выдавил в ладонь гель для бритья. Прежде, чем нанести его на лицо, всмотрелся в зеркало. «Старик стариком… А Оля? Мы же ровесники… Как в сказке – жили – были старик и старуха. Нет, ну вот зачем? Зачем она едет?»

Неделю назад он получил от нее письмо – из Венгрии (все-то напутала их общая знакомая). Ничего необычного в нем не было: она вдовствует, дети выросли и разъехались, тоскует по Москве и вообще…тоскует. Взяла билет на поезд – самолетом лететь врачи не велят – и 20-го будет в Москве. Он должен ее встретить, потому что больше никого из близких у нее в России не осталось. В средствах же она не стеснена и так далее и тому подобное. Позавчера Александр Павлович сообщил телеграммой, что встретит ее. А разве был у него выбор?

Александр Павлович вышел из дома и, окунувшись в сиянье света, с радостью глотнул морозца. «Какой чудесный день! И чувствует он все так же, как тогда, когда писал свой этюд. Ничего не изменилось! И кто придумал сравнивать жизнь с временами года?! Однако что-то он замешкался. Опоздает – будет Олька на него дуться, знает он ее! Еще надо цветов купить! Да, и не забыть рассказать ей про Железного человека: те давние слухи о Лялине – правда! И флотское прошлое, и тюрьма…

Недавно по телевизору передача была о разведчиках Великой Отечественной. Александр Павлович с изумлением узнал на фотографии одного из них – лысоватого майора со звездой Героя Советского Союза – странного человека из их детства…

Все же он припозднился: на полпути дал о себе знать сустав большого пальца на ноге, который всегда некстати начинало ломить. Александр Павлович появился на перроне, когда поезд медленно входил в створ между платформами. Это означало, впрочем, что есть еще время, чтобы найти нужный ему шестой вагон. Александр Павлович успел, прежде чем состав, качнувшись, замер на месте.

Он тяжело дышал, но был спокоен: оставалось лишь дождаться, когда выйдет из вагона его любимая Олька.