Герцеговина Флор - Виталий Павлов Страница 73

- Какая прекрасная коллекция! — воскликнул восторженный профессор, как только дверь за пленниками захлопнулась.

Он переходил от одного приспособления к другому, пристально всматривался в инструменты, щупал каждое сочленение.

- И это совсем не подделка! Это — все настоящее! восхищался профессор.

Сатера явно не разделял восторгов учителя, особенно глядя на зубоврачебное кресло. Ненависть к зубным врачам у него была закоренелая, еще со школьных лет, когда какой-то практикант, шлифуя свое мастерство, вырвал ему совершенно здоровый зуб.

- А как вам эта гильотина?! По меньшей мере ей лет сто пятьдесят!

- Послушайте, профессор, — наконец не выдержал Сатера, — вы что, не понимаете, это — не экскурсия!

- Да, а что же это?!

Сатера не ответил, и блаженная улыбка или, скорее, улыбка блаженного медленно стала сползать с лица профессора.

- Но… — начал, было, он. — Неужели вы думаете, что они… — взгляд профессора снова упал на гильотину, которая теперь не вызывала столько радостных эмоций. — Неужели они посмеют?

- Прекрасно! Добро пожаловать в реальный мир! То, что они посмеют, у меня нет никаких сомнений! Вы видели их глаза?

— Но на дворе конец двадцатого века!

- Это для нас — конец двадцатого, а для них правила игры те же, что были в одиннадцатом. И нам приходится тоже играть по этим правилам, раз уж мы попали в их игру!

— Но…

- Профессор, давайте беречь силы и эмоции. Посидим тихо и попытаемся хоть что-то придумать. Скажу вам честно, я не собираюсь умирать на дыбе, как бы романтично это ни выглядело, — и доктор вновь посмотрел на зубоврачебное кресло. Воцарилась тишина, ни единого звука не долетало ни из-за стен, ни из-за дверей.

- Кстати, что вы там говорили о кузнеце? — вдруг спросил Сатера.

- О ком?

- Ну, о кузнеце! Вы же что-то говорили о кузнеце, когда мы спускались?

- О кузнеце… Ах да! Ну конечно! Кузнец! «Кузнец» — первое слово кодовой фразы! Вся фраза звучит так: «Меч возьмешь там, где кузнец бреет конь».

- Может быть, коня?

- Нет-нет, именно «конь»! В том-то все и дело! «Бреет конь»! Так вот, когда мы спускались, свет падал так, что я вдруг увидел силуэт кузнеца! Я не понимаю, как вы его не увидели?!

- Я смотрел под ноги.

- А надо было смотреть по сторонам!

- Ну конечно, а кто бы нес тогда меня, если бы я тоже подвернул ногу?!

- Это, конечно, правильно, но мы обязаны смотреть по сторонам!

- Согласен, согласен! Просто я думал, как выбираться из этой ситуации. Значит, вы увидели силуэт и, что это, по-вашему, было?

- По-моему камень…

- То есть?

- Ну, что-то вроде скульптуры…

- И что он делал, этот кузнец?

— Не знаю, ковал, может быть… Я не разглядел, понял только, что это кузнец.

- Ковал.. — Сатера задумался. — А мне было сказано: «Найди коня, который доскачет до меча… Коня покажет кузнец, который бреет». Поэтому я искал кузнеца в парикмахерской… Полный бред!

— Как знать, ведь мы с вами встретились именно в парикмахерской… Кстати, вы ловко расправлялись там С этими детинами.

— Если начнут с меня, профессор, то вы сможете увидеть и противоположную картину.

— Значит, вы продолжаете думать…

- Но прежде чем они начнут, мне бы хотелось понять смысл остальных слов. Вы видели «коня, которого бреет кузнец»?

- Не коня, не коня, я вам еще раз говорю! «Бреет конь» — вот в чем все дело!

- В каком смысле?

Однако доктору не было суждено узнать ответ на свой вопрос. Снаружи поехал в сторону тяжелый засов, потом медленно отворилась дверь, впустив в комнату трех человек в красных одеждах. Лица скрывали островерхие капюшоны. Сомнений не оставалось даже к профессора — прибыли палач и два его ассистента. «Гнетущая тишина повисла в камере, и, чтобы как-то ее нарушить, Сатера попытался шутить:

— Вы вызвали официантов? Нет? Я тоже не вызывал. У нас пока все есть, когда проголодаемся, мы позвоним…

- Вы думаете, это официанты? — профессор явно шутку не оценил.

У пришедших на плащах не было никаких знаков отличия, но один явно стоял выше других на служебной лестнице, хотя ростом был намного ниже. Именно он кивнул в сторону жаровни. Помощники поклонились и двинулись в указанном направлении. Один из них взял в руки мехи, другой принялся шевелить угли.

Работа спорилась, и вскоре пленники почувствовали, что температура в помещении начала подниматься. Впрочем, может, это был простой страх?

- Думаете, они начнут сразу с раскаленного железа? — зашептал профессор и, увидев утвердительный кивок товарища по несчастью, спросил: — Но почему, есть более гуманные средства?!

- Потому что он садист.

Теперь утвердительно кивнул палач.

Испарина покрыла лицо профессора, а палач подошел к жаровне, чтобы убедиться, что инструменты доведены до нужной кондиции. Потом он коротко указал ассистентам, какие именно нужно подготовить к работе, и направился к доктору Сатере. Ассистенты понесли большие щипцы разной конфигурации к основному месту действия. Палач указал на стол, и доктору пока ничего не оставалось, как повиноваться. Он покорно лег на стол, думая лишь о том, в какой момент он сможет нанести удар. Палач протянул руку, чтобы взять щипцы, и кивнул на ремни, которые ассистенты должны были застегнуть на руках и ногах пленника. Однако этого не произошло. Один из покорных ассистентов вместо того чтобы исполнить приказ, вдруг что было сил врезал палачу горячими щипцами по голове. Узник не успел ни удивиться, ни обрадоваться, как второй ассистент нанес второй разящий удар по спине. Палач рухнул на пол мешком картошки. Такого поворота событий не ожидали ни профессор, ни даже готовый ко всему доктор Сатера.

- Ну, как вам эта хохма со щипцами? — сказал профессор.

Ассистенты сняли капюшоны, и удивленный доктор увидел Василису и ее непутевого брата.

Что это была за встреча! Что это были за объятия, что за поцелуи. Василису просто невозможно было оторвать от доктора. Так же, как и доктора от девушки. В общем, детям до шестнадцати…

Оставив палача-садиста торчать в деревянной стенке с прорезями для головы и конечностей, все четверо двинулись к двери, предварительно приняв меры предосторожности. Со стороны выглядело так, что подмастерья палача тащили полуживого профессора. Впрочем, это было не так далеко от истины. Сатера играл роль палача. Он тихонько стукнул в дверь, и она тут же открылась. Шестеро воинов ждали палача и помощников на пятачке у двери. В обратный путь отправились по той же винтовой лестнице, и доктор ждал момента, когда он увидит кузнеца. Вот наконец он мелькнул. Тут бы остановиться и рассмотреть получше, кто там кого бреет, но воины шли размеренно, как хорошо отлаженные автоматы. Лестница крутилась вокруг своей оси часто, и разобрать хоть какие-нибудь детали Сатере не удалось.