Дети Владимировской набережной (сборник) - Сергей Надькин Страница 7

– С изгороди снимайтесь, отходите, дорога под обстрелом.

Утром пятого июня отряд посажен на пароход для высадки во фланг Шуньгуского бора. С парохода десант брал Соломенку, пять штук растянул на линию. В это время между Вытегорским отрядом и белыми началась перестрелка. На берегу Тукачев заметил патруль белых. По нему открыли с парохода стрельбу. Ребята Петрозаводского отряда выскочили на берег по лодкам, вбежав на гору, дали два залпа по профилю окоп. Кричали «Ура!» Бежали до деревне. Белые бросили окопы и бежали, оставив в окопах два пулемета, несколько банок с консервами, печенье и одного пленного.

– Какие потери, товарищи?

– Нет никаких потерь у нас. У Вытегорцев в отряде товарищ Ланский пулей ранен в колено.

После двухчасового отдыха отряд развернутым фронтом продолжил наступление на деревню Дергачи. Штабс-капитан Бессонов стрелял из нагана в воздух, видя, как его солдаты второй роты в панике отступления бросали на землю винтовки, патроны, шинели, фляги, убегали по дороге.

– Товарища Шишкина убило, теперь новый командир взвода – товарищ Антонов, прошу любить и жаловать, – слышались команды перед атакой.

Ответом Игорь приказал открыть огонь по второму взводу прапорщика Вотенцева. Пачками автоматный огонь про противнику, сменяя одиночную стрельбу на ураганный огонь. Пули пролетали, щупали красных бойцов по всей линии фронта. Товарищ Антонов шел во главе первого взвода.

Кончился лес, впереди видны мост и деревня. Оттуда пачками строчил автоматный огонь, хлопали выстрелами винтовки. Антонов приказал: пачками открыть огонь по деревне. Обратно ружьями и автоматами застрочили с огневых точек восемь пулеметов. Товарищи Мелкен, Тукачев лежали рядом с командиром взвода Антоновым, прижавшись к земле за стволом старой ольхи. Сучья крупной толщины. Они сыпались на их головы. Командир встает на ноги, командует: «Бегом!» Побегав, командует: «Ложись!»

Ребята вышли на открытое место, короткие перебежки продолжались до моста. Группы бойцов, находившиеся в стороне дороге, пробирались по топкому болоту до реки. И те, кто бежал по дороге, услышал приказ командира передвигаться вправо за изгородь в болото. Сильный неприятельский огонь по мосту не давал красным бойцам вперед ходу, загнал отряд в топкое болото с зарослями в глубине около речки.

После беспорядочной стрельбы огонь неприятеля значительно уменьшился. В атаку за мной бросилась приказом команда товарища Антонова. Антонов шел на мост. Ребята в первой шеренге бросились на мост следом за командиром взвода. Мелкен, Тукачев со взводам бежали, преодолевая болота, к речке. Кто-то забулькал в воде. Тонули в глубине речки. Огонь неприятеля развился такой шквальный, что от моста остались щепки да ножки.

– Что делать, товарищ Шишкин, – спросил, желая узнать, Метелкин.

– Остановить атаку, ложиться, открыть огонь по деревне.

Противник стреляет по атакующим разрывными пулями. За мостом убило на глазах у командира Горского Дарушова, Кулагена, Варфаломева пули изрешетили насмерть. Командир Горский с Петром Богдановым живые. Прокофьева на глазах Тукачева пробило пулей, когда он шел по болоту. Рядом в ногу ранило Сергея Богданова.

Пароход, стоявший на рейде, вместо открытия орудийного огня по деревне Дергачи пушечными выстрелами отбивался от наседавших на него моторных лодок. Командир товарищ Горский вплавь добрался назад, плывя по речке с того берега. Приказал отступать. Раненые позли с зоны огня, ползком пробирались к лесу. Целые шли по топкому болоту, кто-то бежал впереди. Скрепя сердце Иван Тукачев, Миша Соляков, Заводовский постреливали по деревне, прикрывая отход своих товарищей.

* * *

В июне 1919 года, когда белые обстреливали Медгору, белый отряд занимал деревню Уницы. Грохотание орудий было слышно на Заонежском полуострове. Красный отряд отступил, забрав с собой архив документов из исполкома, коров, лошадей, весь молодняк до полугода и весь ценный товар с кооператива.

– Товарищи, через два часа будет сожжена деревня! Белые там недалеко, могут забрать в плен, – слышались по центру села панические крики.

Среди остававшихся в домах жителей чувствовалось абсолютное бессилие. Большинство крестьян во главе Мининой Еленой покинули село. Меньше оставалось на месте, описав кооператив для учета остававшегося товара. Вечером в деревне поднялась новая тревога. Два белых солдата на конях въехали в деревню, потребовали от председателя кооператива Мининой снять печать, выдать керосин. Собрав под себя селян, солдаты приказали сжечь мост. Войска добровольческой армии подходили близко.

Строение загорелось сильным огнем. Селяне окончательно заволновались, метались из конца в конец, не зная, чего делать. На другой день под угрозой расстрела реввоентрибунала как трусов и подлецов, исполком в полном составе вместе с архивом, с повозками, запряженными лошадьми вернулся обратно. Следом вернулось прятавшееся в лесу население. Переправившись на лодках, население начало восстанавливать мост. Белые находились в шестнадцати километрах от Униц, у деревни Федотовых. Туда на конях товарищи отправились в разведку.

На другие сутки Уткин отправил председателя исполкома Германова охранять горелый мост. Пошел по деревне с винтовкой, увидел – идет человек и кричит: «Стой!». Сошлись. Поставив этому человеку подножку, Германов свалил неприятеля на землю. Пошла свалка, человек вырвал из рук Германова ружье. Освободился человек, побежал в деревню, начал стрелять. Ружье три раза выстрелило и три раза дало осечку. Стрелок был тронувшийся умом красноармеец Яков Петрович Богачев.

Пять недель кооператив в Уницах жил мирной жизнью. Наладилось дело в кооперативе, в исполкоме. Население взялось за хозяйственную работу. Недостатков в продовольствии не было. Соседние деревни были при хлебе. На вторые сутки после восстановления горелого моста в Уницы вошел отряд красноармейцев с тяжелыми батареями, во главе с Николаем Надкиным. Установили орудия на Данилову гору, все недели стояния постреливали на Данилову гору фугасами.

Часть отряда стояла в Уницах пять недель, пока следом за отступающими от Федотовых частями белые не подошли к селу.

– Высока Данилова гора, назад за Уницы хода нет, – говорил Николай Надкин своим товарищам, когда пошли слухи, что поселок обошли белые отряды.

Но разговор разговором, а отходить все ж пришлось. 24 июня белая армия вошла в Уницы. В английском обмундирование зеленого цвета, с погонами на плечах, в кожаных батниках с шерстяными обмотками, с одинаковым военным снаряжением. Заняв Уницы, белые тщательно обыскивали усадьбы крестьян. Рыли солому штыками.

– Где коммунисты-активисты, до смерти запорю, если не скажешь, – сыпались угрозы офицера.

– Есть ли красные на заводе? – спрашивал капитан Беляев.

– В заводе нет, за деревню не ручаюсь, – отвечал сторож завода Колестратов.

– Почему здесь много народу?

– Боялись боя. Здесь все с того конца деревни, откуда пришли белые войска.

– Где ваши мужья? Ушли с красными? – разговаривал с женщинами офицер.