Двое на дороге (сборник) - Евгений Рогачев Страница 7

Раз в неделю, по субботам, они приглашали старика в баню, помыться. Иногда он ходил. Хотя у самого, во дворе, рядом с домом стояла большая баня. Осталась от прежних хозяев. Но за столько лет она уже требовала капитального ремонта. Надо печку перекладывать, да и венцы нижние подгнили, менять пора. Когда было настроение и желание, он ходил в общественную баню. Но это было далеко и неудобно. Общая баня стояла на другом конце деревни. Пока идешь обратно, весь употеешь, хоть опять в помывочную залазь. Поэтому предпочитал мыться дома или у соседей, когда пригласят.

Пелагея с сыном были невысокого роста. И баню строили под себя. Когда старик первый раз у них мылся, всю макушку отбил о низкий потолок. Дочке, когда та приехала, в сердцах сказал: «Больше я в этот курятник не полезу». Но со временем привык. Головой уже не стукался и ходил в баню почти каждый раз, когда они его звали. После бани, распаренный, любил посудачить с хозяевами о жизни.

Старик почувствовал, что на него кто-то смотрит. Он открыл глаза и увидел кота.

– Мурзик, иди сюда. Кис, кис, кис, – позвал он.

Кот был диковатый. Черный с белыми полосами, он недоверчиво смотрел на старика, как будто ожидая подвоха и готовый сразу, при малейшей опасности, сигануть в траву. Потом подошел ближе и позволил почесать себя за ухом. Негромко замурлыкал, потерся о дедову штанину. Старик достал из кармана черствый пряник и кинул его на землю. Кот подошел, обнюхал его со всех сторон и отвернулся.

– Что, холера, сытый? Опять мышей где-то таскал, – незлобно пробормотал старик.

Он вспомнил один случай и невольно улыбнулся воспоминаниям. Прошлым летом в хлеву, где раньше держали скотину, завелись здоровенные крысы. Их писк разносился по всему дому. Старик с трудом, оцарапав все руки, поймал кота и запер его в сарае. А для пущей надежности, чтобы тот не сбежал через какую-либо щель, привязал ремнем к перегородке. За неделю кот передавил всех крыс и отъелся, как боров. Когда старик сжалился и отвязал кота, тот с диким воплем кинулся вон. И еще долго не подпускал хозяина к себе, опасаясь с его стороны какой-нибудь каверзы.

День близился к вечеру. Солнце уже полностью скрылось за домом, и наступила долгожданная прохлада. В траве, очнувшись от жары, застрекотали кузнечики. По дороге проехала, переваливаясь на ухабах, машина. После нее еще долго висело облако пыли. Стало немного зябко. На затекших ногах старик с трудом поднялся и пошел в дом. Обычно после обеда он часа два-три спал – как раз хватало, чтобы до вечера чувствовать себя бодрым. Сегодня из-за визита гостьи график был нарушен, поэтому его сильно клонило ко сну. Он прошел в комнату, неторопливо разделся и забрался под одеяло. Через пять минут он уже спал.

Ночью его разбудил странный треск. Он открыл глаза и увидел, что комната освещена багровым светом, а на стенах прыгают причудливые тени. Почуяв недоброе, кряхтя слез с кровати и выглянул в окно. От увиденного сразу закололо под грудью, и стало тяжело дышать. Горел соседский дом. Пламя поднималось высоко в небо, а все вокруг было затянуто сизым дымом. Две пожарные машины поливали горевшее строение. Одна стояла на улице, а вторая въехала во двор, смяв недавно поставленный забор. Жар был такой силы, что даже через окно старик ощущал его дыхание.

– Боже мой! Боже мой! – вполголоса запричитал он и, забыв о палке, переваливаясь, поспешил на улицу. Впопыхах зацепился непослушной ногой за порог и упал, больно ударившись локтем о стену. С трудом поднялся и кое-как выбрался на улицу. Вышел за калитку. Народ уже собрался. Все стояли небольшими группами, переговариваясь между собой. Подошел к пожарному в закопченной робе. Тот разматывал пожарный шланг.

– Сынок, что же это делается? Мой-то дом не сгорит, ведь рядом совсем стоит?

– Тихо, дед, не мешай. Отойди в сторону, а то, не ровен час, придавит чем-нибудь. – Пожарный снял каску, вытер пот. – Если твой загорит, то и его потушим.

– Да ты что такое говоришь, нехристь? Совсем обалдел. Ну и шутки у тебя. – У старика опять заболело сердце.

– Шучу я, дед, шучу.

Тем временем одна из машин подъехала к дому старика. Пожарные быстро размотали шланги и начали поливать стену.

– Видишь, дед, а ты расстраивался. Не дадим сгореть твоему добру. Давай, отходи дальше, не путайся под ногами.

Старик не знал, что и делать. Идти обратно в дом он боялся. Вдруг дом все-таки загорится, тогда сгоришь вместе с ним. Заметил двух погорельцев, стоявших отдельно от всех в стороне. Молодой паре дом достался в наследство от недавно умершей бабушки. Парень стоял в одних плавках. Девушка, в накинутом на худенькие плечи халате, прижималась к мужу. У ног – большой тюк. Видимо, все, что удалось вынести из дома. Подошел к ним.

– Что же вы, сволочи, наделали? Совсем ополоумели.

На его слова они даже не отреагировали. Все так же стояли и молча смотрели на огонь. Тут раздался предостерегающий крик, последовал страшный треск, и у горевшего дома обвалилась крыша, подняв снопы искр. В темном небе засверкали мириады ярких светлячков. На людей враз пыхнуло нестерпимым жаром, и все отошли подальше. У старика от жары и дыма заслезились глаза. Он привалился к дереву и с беспокойством поглядывал на свой дом. Поливать его уже перестали, но рядом, равнодушно покуривая, остался один из пожарных. Временами искры долетали почти до дома. Тогда пожарный втаптывал их в землю. Старик обошел двор. Вроде все спокойно, огня нигде не заметно. От влажной стены валил пар. Старик опустился на завалинку и привалился к сырой стене. Соседский дом почти догорел. Еще виднелись местами очаги пламени, но пожарные, ходившие с баграми по пепелищу, быстро тушили их. Вскоре они уехали. Народ принялся потихоньку расходиться. Только парочка погорельцев все так же стояла на одном месте. К старику подошла Пелагея и села рядом.

– Вот беда-то, – она вздохнула. – Куда им теперь, бедным, деваться?

– Нечего самогонку по ночам гнать, – хрипло проговорил старик. – Мало что сами сгорят, так еще и сожгут кого-то. Скоты.

Сердце не переставало болеть. Старик растирал рукой грудь, но это не помогало.

– Что-то ты бледный совсем. Все ли ладно? – Пелагея повернулась к нему.

– Сердце давит. Дышать тяжело. Этот чертов пожар полжизни у меня отнял.

– На валидол, положи под язык. Полегчает, – она протянула таблетку.

Старик взял, сунул в рот.

– Ты иди в дом, не сиди здесь. А то простынешь еще, вдобавок ко всему.

– Да не могу я уйти, пойми ты. Мало ли что может еще случиться? – старик опять разволновался.

– Что может случиться? Видишь, пожарник один остался.

И вправду, один из пожарных стоял посреди сгоревшего дома, выискивая недогоревшие участки. Заметив, он растаскивал багром бревна и тушил очаг.

– Пойдем, пойдем в дом. Давай я тебя провожу.

Она заботливо накинула на плечи старика сползший пиджак и помогла подняться. Так, поддерживая под руки, проводила его в дом. Старик шел медленно, с трудом передвигая отяжелевшие ноги и шатаясь из стороны в сторону, как пьяный. Если бы не Пелагея, то давно упал бы. Зашли в дом, включили свет. Старик еще раз через кухонное окно посмотрел на то, что осталось от соседнего дома. Вздохнул.