Муляка. Две повести - Дарья Верясова Страница 6
Муляка. Две повести - Дарья Верясова читать онлайн бесплатно
— У нас те, кто много говорит, уже сидят, где нужно.
По пути мы заезжаем проверить некоторые адреса. Люди часто звонят в лагерь и рассказывают про соседей, про друзей и знакомых, которым нужна помощь. Мы останавливаемся возле грязного саманного домика, в котором живёт всеми покинутая старушка. Собака беснуется за забором, но старушка на наши крики и стуки не реагирует, видимо, дома её нет, и мы идём через дорогу — там выстроен дворец, из которого выходят вполне благополучные обитатели. Под ногами хрустит засохшая муляка.
— К ней сын приехал. Вроде бы помогает.
И мы едем дальше.
— Андрей, — спрашивает Стелла нашего водителя. — Ты же местный, ты знаешь: про «магнитовские» фуры — это правда или легенда?
— Да какая легенда, — тяжело вздыхает Андрей. — Правда, конечно.
— Что за фуры? — спрашиваю я.
— Фуры магазина «Магнит». В них рефрижераторы, удобно перевозить трупы.
Трупы вывозили в другие города, местные морги не справлялись. От друга знакомых дошла закрытая информация из администрации Краснодара. По его словам, в этом городе было заказано 4 тысячи гробов для крымчан. Кроме того, постоянно натыкаюсь на рассказы местных жителей о массовых захоронениях в одной могиле и о сжигании трупов неподалёку от города. Насколько можно доверять этой информации, я не знаю. И про «сердечную недостаточность» мы наслышаны вполне — именно этот диагноз ставят утонувшим людям, чтобы не платить миллионную компенсацию их семьям.
В городе расклеены объявления о пропавших в ночь наводнения детях. С фотографий глядят улыбающиеся малыши.
Вечером с Лоттой пьём заначку. Из Москвы мы привезли фляжки с водкой. Лотта рассказывает про «морскую волчицу», у которой ей довелось сегодня побывать.
— Это потрясающая женщина! Она всю жизнь работала поваром на флоте, надолго уходила в море, сейчас на пенсии. Как она про наводнение рассказывает — никакой КВН не сравнится! Очень смешно.
Мы чокаемся фляжками.
— Она ночью проснулась от того, что вода поднялась почти до кровати. Быстро схватила документы, в основном, морские удостоверения, и села ждать. Вода не останавливалась. Потом она выглянула в окно — и оказалось, что всё, она в аквариуме. Ну, я, говорит, сняла внутреннюю дверь с петель, стою наготове, жду, чем всё кончится.
Кончилось тем, что вода выломала внешнюю дверь, затопила дом, а «морская волчица», рассчитав время, нырнула под косяк и на внутренней двери, как на плоту, выехала во двор. Покружила там, зацепилась за что-то и стала ждать, пока вода схлынет.
— Всем бы бабулькам такое хладнокровие! — и мы чокаемся.
— А вместе с ней спаслась змея. Она мне фотку показывала: вокруг карниза для штор обвилась и сидела, пока вода не ушла. А дети к ней отказались приехать помогать. Сказали, что заразы от муляки боятся. И к себе не зовут.
«Ёбаный стыд, — думаю я. — Ё-БА-НЫЙ СТЫД!»
Но это повсеместно. Старики — самая пострадавшая часть населения. Мне довелось услышать про парня, спасавшего парализованную мать. Он успел закинуть её на крышу, потом подошла волна, и сам он выплыть не смог. Парализованная женщина осталась одна. Стеллу судьба свела с бабушкой, у которой утонули муж, сын и собака. Женщина сидела на лавочке во дворе и глядела остановившимся взглядом на выжившую кошку.
Но рассказывают и жизнеутверждающие истории: как мать успела выхватить из кроватки крохотную дочку, прежде чем дверь лопнула под напором воды и кроватка перевернулась. Найти девочку в муляке было бы невозможно. Обе — и мать и дочь — спаслись. Рассказывают, как вода дошла до икон, стоящих на комоде, и начала опускаться. Как три разнонаправленных волны обошли местную церковь на «Святой ручке» с трёх сторон, не задев её.
— Лотта, моя девичья честь под угрозой. Этот Дима так смотрит. Таааак смотрит! Я теряю волю!
— Он милый, — ответила Лотта. — Няшка-костыляшка. Крепитесь, Дарья, крепитесь.
Утром ко мне подошёл мотоволонтёр и спросил, не хочу ли я поехать с ним спасать котёнка? Накануне туда же ездила Настя Топор, и я думала, что котёнок — это эвфемизм, а на самом деле надо снова что-то чистить. И согласилась. Только спросила, надевать ли сапоги? Нет, ответил мотоволонтёр, там чисто.
— А ты знаешь первое правило байкеров? — спросил меня костыляшка Дима, весело прищурясь. — Села — дала!
Я прокашлялась.
— А второе? — не унимался Дима. — Уронил — женился!
И я потуже натянула шлем.
Прежде чем тронуться, мотоволонтёр погладил меня по бедру. Я ткнула его локтём в бок. И мы поехали спасать котёнка.
В подъезде пятиэтажки, в коробке, застеленной тряпками, кошка кормила трёх полуслепых котят.
— Вот они, — сказал мотоволонтёр. — Этих мы вчера-позавчера вытащили.
Я изумилась:
— Мы что, по правде — приехали спасать котёнка?!
Он посмотрел на меня с удивлением:
— А ты думала, я тебя трахаться везу?
Такого я, конечно, не думала.
— Всё утро пищит и пищит! — горевала хозяйка квартиры, откидывая крышку подвала. — Выбраться не может.
Деревянная лестница в три ступени, вдоль цементных стен коридорчика иду полуприседью, да ещё и согнувшись. Пахнет плесенью и затхлостью. Подвальная каморка усыпана раскрошившимся цементом, в углу навалены камни. Из другого угла, из-за кирпичной кладки, доносится писк котёнка.
— Вот отсюда мы тех доставали, — мотоволонтёр посветил фонариком в узкую щель и высветил открытую баночку мясного детского питания. Потом вытащил её и радостно заявил:
— Котёнок ел! Видишь, мы специально ему оставляли!
Ел — то есть знает, как выбраться наружу, — и мы начинаем его выманивать.
— А если это не он ел? Если это крысы?
— Крысы его самого бы уже сожрали.
Мне очень жалко котейку, и через десять минут бессмысленных кис-кисов я начинаю мяукать. Котёнок усиливает голос и, кажется, приближается, но не выходит. Выломать кирпичи тоже не получается, со стороны этого подвала торчит только угол кирпичной сумки. Мы идём к соседям — в подвал за стенкой.
Он не такой цивильный, пол усыпан неровными горами битого кирпича, из разбросанных досок торчат гвозди, с потолка свисают грязные клочья паутины с высохшими трупиками пауков. Чтобы добраться до нужной нам точки, приходится ползти по-пластунски под низкими балками. Маленькая резиновая собачка валяется на моём пути, мне кажется, что это крыса, и я подпрыгиваю, как лягушка, сквозь рубашку царапая спину о балку.
— Когда я только приехал, я доской эту паутину сбивал, а то не пройти было — шторкой висела.
Мотоволонтёр — парень хоть и симпатичный, но крупный и с пузом, и мне странно видеть, что и он сумел пролезть под балками.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments