Горький квест. Том 2 - Александра Маринина Страница 59

– Вы позволите детям просить о смене куратора? – спросил Вилен.

Вопрос поставил меня в тупик. Об этом я как-то не думал.

– Если вы это допускаете, то пусть сначала выберут куратора, а потом уже кураторы определятся с жильем, – посоветовал он. – Иначе может получиться, что ребята начнут просить, чтобы их поселили с теми, кто вытащил по жребию более комфортные условия. Это неправильно. Дети должны принять те условия, в которых существуют их старшие, а не выбирать тех родителей, у которых квартира получше.

– Вы полагаете, будут желающие сменить куратора?

– По моим наблюдениям – не должно быть, – улыбнулся Вилен. – Мне показалось, что все остались довольны, кроме Марины. За мальчиков могу поручиться безусловно, Тимур буквально прилип к Юре, Сергей вполне доволен соседством с Виссарионом, у них там живая аудиокнига в действии. Что касается Артема, то не думаю, что он захочет жить с Семеном. Семен – переводчик, а Артема куда больше интересуют вопросы психологии, восприятия информации, интерпретации. Кроме Семена у нас нет больше мужчин-сотрудников, так что без вариантов. Остается, правда, доктор Качурин, но его вряд ли кто-то выберет, он человек новый, никто не знает, какой у него характер, какие привычки и вообще каково это – жить с ним бок о бок. Кроме того, доктор должен постоянно находиться в пределах досягаемости, а ведь куратору придется сопровождать своего подопечного, если он захочет выйти или даже съездить в город.

– Хорошо, а девочки?

– Я поговорил с Надеждой и с Ириной, они заверили меня, что все в полном порядке. Надежда с Наташей сосуществовали душа в душу, у Ирины к Евдокии тоже никаких претензий. Проблемы могут возникнуть только с Мариной. Галия Асхатовна слишком строга и серьезна для этой девушки.

– Но у нас для Марины остается одна Полина Викторовна, – с сомнением заметил я. – Если уж Галия ей не подходит… Полина, мне кажется, еще строже, суше. Галия все-таки веселый человек, с чувством юмора, всегда готова пошутить и посмеяться, а Полина Викторовна – дама совсем другой закваски. Хорошо, давайте подождем, когда все участники приедут, посмотрим, что они скажут насчет кураторов.

Вилен как в воду глядел! Все-таки молодец Вера Максимова, толкового психолога рекомендовала. Первое, о чем спросила Марина, когда они с подругой Наташей появились в нашем временном доме, была именно возможность смены куратора.

– Давайте лучше я буду жить с Ириной, – заявила она Назару. – Можно?

– Нельзя. С Ириной живет Евдокия.

– Ну и что? На отборе с ними еще Лена жила, и нормально было. И мы с Евдокией будем как сестры. Почему тогда можно было, а сейчас нельзя?

– Один куратор – один подопечный, таково правило квеста. На отборе правила были другие, потому что участников было больше. Не хочешь жить с Галиной Александровной – будешь жить с Полиной Викторовной. Без вариантов.

– Тогда пусть с Полиной Викторовной живет Евдокия, а я с Ириной, – упрямилась девушка.

– Без вариантов, – строго повторил Назар. – Из-за твоих прихотей и капризов жизнь других людей меняться не будет.

– Но с Галиной Александровной невозможно жить! – заныла Марина. – С ней даже поговорить не о чем, она старуха совсем! Она мне в бабушки годится, и Полина ваша тоже.

– Вот и считай, что твоя жизнь так сложилась: жить с бабушкой. Не любишь жить в молчании – думай сама, ищи, о чем можно с бабушкой разговаривать. Сама, поняла? Никто за тебя решать твои проблемы не будет.

Разговор этот состоялся, когда Назар привез девочек из аэропорта в поселок. Пересказывая мне всю сцену в деталях, Назар искоса и чуть смущенно посматривал на Галию, а та откровенно веселилась:

– Вот она, современная привычка к свободе! Нынешние детки сами могут выбирать, где и с кем им жить, чуть что не нравится – дверью хлопнул, квартиру или комнату снял, денег мало – можно снимать в доле с двумя-тремя друзьями, но они ни за что не станут терпеть, приспосабливаться и жить с теми, с кем жить не хотят. Привыкли к роскоши психологического комфорта! А в семидесятые мы об этом даже не мечтали, мы ведь и не знали, что он в природе существует, комфорт этот психологический. Где прописан – там и живешь, с кем прописан – с тем и проживаешь, конфликтуешь или злишься – терпишь, и никто тебя не спрашивает, комфортно тебе или нет.

– Да уж, – подхватила Полина с печальной улыбкой, – для нас жить без комфорта было нормой. Я-то москвичка, в огромной коммуналке выросла, на двенадцать семей, а у нас на курсе почти все ребята были иногородними, жили в общаге. Все ходили показываться в московские театры, многих взяли, но жилья-то нет, и вот они мыкались по общагам годами, все ждали, когда очередь на квартиру подойдет. Вы не поверите: хороший актер, много играет, в кино снимается, а живет в общежитии в семиметровой комнате с женой и маленьким ребенком. Диван разложишь – и все, уже к окну не пройти, не говоря уж о том, что ни стола, ни стульев в комнате нет, помещается только диван, детская кроватка, шкафчик для одежды и тумбочка, больше ногу поставить некуда. А ребята гостеприимные были, веселые, постоянно компании у них собирались. Так мы, помнится, дверь открывали – и сразу начинался разложенный диван, на котором мы рассаживались, кто как мог, забирались прямо с ногами. На этом диване и ели, и пили, и роли учили, и песни пели, и спали. И ведь не от бедности так жили, а от невозможности что-то изменить. Квартиру можно было либо получить от государства, простояв в очереди много лет, либо вступить в кооператив, но для этого нужны очень большие деньги и очень хорошие связи. Вот и мыкались.

Мне всегда трудно было представить, как можно существовать при отсутствии права собственности на недвижимость. То есть я знал, что в Советском Союзе такое положение было закреплено на законодательном уровне, но не очень понимал, каково это и как выглядит. Месяц назад, во время отборочного тура, стало появляться некоторое понимание, весьма, правда, слабое.

– Так чем в итоге дело кончилось? – спросил я Назара. – Марина будет жить с Галией или просит перевести ее к Полине?

– Просится к Полине.

– А я возражаю, – неожиданно заявила актриса. – И что теперь?

Я с любопытством посмотрел на нее.

– Вы действительно возражаете? Не хотите жить с Мариной?

Полина вздохнула наигранно тяжело, но глаза у нее вдруг стали лукавыми.

– Дик, ну неужели вы сами не понимаете? Мы с Галией примерно одного возраста, то есть принадлежим к одному поколению. Мы обе для Марины старухи, с нами обеими одинаково скучно и некомфортно, мы действительно ведем себя как строгие старорежимные бабушки, потому что именно такова наша роль в вашем проекте. Так чем я лучше?

– Тем, что Полина – актриса, а я – всего-навсего ученый сухарь, – тут же подхватила смеющаяся Галия. – А актриса – это окно в другой мир, в котором полно известных людей и всеразличных возможностей. Ну очевидно же! Ваша Марина не периодом семидесятых интересуется, она сюда жизнь свою устраивать приехала. Так что рекомендую всем сотрудникам мужского пола быть начеку, эта красивая девочка своего не упустит.