Вероника желает воскреснуть - Вадим Норд Страница 59

– Хорошо. Тогда у меня такой вопрос – а вы сами способны улучшить свою внешность при помощи операции?

– Вы считаете, что мне есть над чем задуматься? (Смеется.) А почему бы и нет? Ничто человеческое мне не чуждо и стремление к красоте в том числе. Возможно, когда-нибудь я решу изменить что-то в своем облике. Пока что я об этом не думал.

– Александр, а как вы относитесь к такой неоднозначной теме, как смена пола? Не секрет, что далеко не все пластические хирурги соглашаются делать подобные операции.

– Если человек реально нуждается в смене пола, если он не ассоциирует себя с тем полом, который достался, так сказать, от рождения, то пол надо менять. Этот вопрос не решается сразу, в одночасье, ему предшествует длительное обследование, определенная подготовка. Поменять пол ради развлечения вряд ли возможно. Я отношусь к этим операциям точно так же, как и ко всем остальным своим операциям.

– Вам доводилось менять кому-то пол?

– Мне доводилось делать некоторые операции из этого комплекса. Смена пола – это же не одна операция, а несколько операций, которые делаются поэтапно. Долгий процесс. Знаете, в этом случае сама готовность человека пройти все эти этапы уже говорит о том, что ему это действительно нужно.

– У вас не было ощущения того, что вы совершаете нечто запретное, вторгаетесь в высший промысел?

– Нет, не было. Я делал то, что должен был делать. Того, что я считаю запретным, я не делаю.

– А можно ли узнать, что вы считаете запретным?

– То, что идет во вред пациенту или идет вразрез с законами.

– У вас есть любимые и нелюбимые операции? Есть такие, которые вы хотите делать, и такие, которые вы делать не хотите?

– Нет. Я не делю операции на любимые и нелюбимые. Только на простые и сложные. Знаете, как только человек начинает в рамках своей специальности рассуждать о том, что это он хочет делать, а то не хочет, он сразу же умирает как профессионал. Если считаешь себя профессионалом, то обязан уметь все.

– А вы считаете себя профессионалом?

– Я смею надеяться на то, что мои коллеги считают меня профессионалом. Сам я вечно недоволен собой, мне кажется, что вот это можно было бы сделать лучше, и это вот тоже я сделал не так уж хорошо… Такое вот перманентное самоедство.

– У вас есть хобби?

– Есть. В свободное время я занимаюсь изучением истории своего рода, поиском своих корней. Кроме этого я увлекаюсь каллиграфией. Когда-то серьезно занимался айкидо. К сожалению, сейчас на айкидо не остается времени.

– На мой взгляд, врачебная профессия как-то не очень вяжется с восточными единоборствами. Или я ошибаюсь?

– Наверное, ошибаетесь. К тому же все восточные единоборства это в первую очередь философия, концепция жизненного пути, и только во вторую – собственно единоборство. Айкидо привлекло меня гармонией, заложенной в его основу. И это как раз очень вяжется с моей профессией, ведь я стараюсь сделать людей красивее, а красота – это гармония. Любое проявление красоты изначально гармонично. Без гармонии нет красоты.

– Как вы хорошо объясняете…

– Это часть моей работы.

– Если бы вы начали жизнь заново, то стали бы пластическим хирургом? Только честно, положа руку на сердце.

– Стал бы, непременно стал. (Смеется.) Только давайте я не буду начинать жизнь заново, потому что моя меня вполне устраивает.

Продолжение следует.