Серебристый луч надежды - Мэтью Квик Страница 58

Пэт,

уже столько времени прошло — надеюсь, достаточно много.

Если ты еще не разорвал это письмо, пожалуйста, дочитай до конца. Как ты уже понял, пишу я сейчас куда лучше, чем говорю.

Меня все ненавидят.

Ты знаешь, что твой брат приходил и угрожал убить, если я попробую хотя бы приблизиться к тебе? Он явно не шутил, и я здорово испугалась, иначе бы написала раньше. Даже мои родители упрекают меня за эти письма от лица Никки. Психотерапевт считает это предательством, возможно непростительным, и по тому, как она говорит «непростительное», ясно, что она во мне разочаровалась. Но то, что я сделала, я сделала для твоего блага. Да, я надеялась, что ты, перестав страдать по Никки, сможешь дать шанс мне, тем более что мы так замечательно станцевались, нам обоим нравится бегать, и ситуация с жильем у нас одинаковая, и посмотрим правде в глаза — каждому из нас сложно справляться с окружающей действительностью. У нас много общего, Пэт. Я все еще верю, что ты появился в моей жизни не просто так.

Я хочу рассказать тебе кое-что, чего не рассказывала никому, даже своему психотерапевту, — рассказать потому, что я люблю тебя. Это все довольно сумбурно и не очень адекватно, но, надеюсь, ты разберешься. Поначалу я вообще не собиралась ничего такого тебе говорить, но подумала: вряд ли наши отношения станут еще хуже, а немного честности им не повредит.

Не знаю, известно ли тебе, что Томми был полицейским. Он работал в полицейском управлении Мидоувиля, а еще был кем-то вроде социального педагога в школе. Так что половину своего рабочего времени он проводил, общаясь с трудными подростками, а другую половину был обычным копом. Я все это пишу потому, что важно понять: Томми был хорошим человеком. Он не заслуживал смерти, и то, что он умер, полностью доказывает, что в мире все произвольно, до хрена запутанно и случайно — пока ты не найдешь кого-то, кто привнесет в твою жизнь смысл, хотя бы на время.

Как бы то ни было, Томми замечательно ладил с детьми, он даже основал при школе клуб, призванный разъяснять опасность вождения в пьяном виде. Многим родителям казалось, что этот клуб потворствует употреблению алкоголя несовершеннолетними, ведь он не порицал пьянства как такового, а лишь выступал против вождения в нетрезвом состоянии, так что Томми пришлось как следует побороться, чтобы удержать свое детище на плаву. Томми рассказывал мне, что большинство старшеклассников напивались каждые выходные, а родители смотрели на это сквозь пальцы. Самое смешное, по-моему, заключается в том, что учредить клуб его попросили сами школьники — они боялись, что кто-нибудь пострадает или даже погибнет, если их друзья и дальше будут садиться за руль после бурных вечеринок. Можешь представить, чтобы ты в подростковом возрасте обратился к копу с подобной просьбой? Вот такой был Томми — люди мгновенно проникались доверием к нему.

Итак, Томми проводил собрания и даже организовал караоке-вечер, где школьники могли заплатить деньги, чтобы их любимый учитель спел какой-нибудь хит. Томми умел убеждать людей. Я ходила на все эти мероприятия, помню, как он стоял на сцене с кучей старшеклассников, как пел и плясал с другими учителями. Он их всех уговорил одеться в совершенно невообразимые костюмы — и родители, и ученики, и администрация были просто в восторге. Иначе с Томми просто невозможно было — оптимизм и энергия били из него ключом. И на таких собраниях он всегда произносил речь — приводил всякую статистику, связанную с пьяной ездой. И люди слушали Томми. Люди любили его. Я любила его, Пэт, до чертиков любила.

У Томми была забавная особенность: он жить не мог без секса. Постоянно хотел заниматься любовью. Я не шучу. Придет домой с работы и сразу давай меня лапать. Утром глаза разлепить не успею, как он уже на мне. Вряд ли у нас хоть однажды получилось поесть без того, чтобы он запустил руку под стол к моим ногам. А если Томми был дома, я даже телевизор спокойно не могла посмотреть — стоило начаться рекламе, а он уже как камень и смотрит на меня таким особенным взглядом. Это была полная дикость, и поначалу мне все безумно нравилось, но за десять лет нашего брака я немного устала. Согласись, не сексом единым жив человек. В одно прекрасное солнечное утро, когда мы позанимались любовью под кухонным столом, засвистел чайник, я встала и налила две чашки чая.