Lady Покер - Олег Селиверстов Страница 56

Сыщик по-дружески обругал меня и тут же заявил, что теперь все ясно, как божий день.

– Даю голову на отсечение, – провозгласил Алесандро, размахивая ножом и вилкой, – что за всей этой историей стоял адвокат Марк. Он знал о проблемах между акционерами фабрики и решил помочь своему приятелю Новому Боссу прибрать ее к рукам. Но не рассчитал: Бывший Директор вырвался из его лап и продал акции нам. Барбара, узнав об этом, тут же смекнула, каких бешеных денег теперь стоят ее три процента. Она решила сорвать куш и сбежала от любовника и Марка. Вот молодец, стерва! А с виду – такая серенькая мышка! Они стали ее искать, но она сменила квартиру и не отвечала на звонки. Марк понял, что разыскать Барбару будет сложно, но она обязательно придет к нам, чтобы попытаться продать свои акции. Мы же были самыми заинтересованными покупателями и явно заплатили бы ей больше, чем обещал Марк. Поэтому к тебе приставили шпионов – Элизабет и ее байкеров.

– Я и сам думал, что моя встреча с Элизабет произошла не случайно, но не мог в это поверить.

– Конечно! Зачем молодой симпатичной девушке знакомиться с лысым дядькой в шляпе?

– А Марго? – спросил я. – Зачем она познакомилась со мной?

– Думаю, что Марго прикомандировали на всякий случай – вдруг младшая сестра тебе не понравится. А тебе пришлись по вкусу обе. Но ты никак не мог выбрать. Ай, ке бурро!

«Да. Точно. Я лысый осел, – подумал я. – И не только потому, что метался меж двух женщин, но и потому, что доверил вести дела еще одному ослу, с хвостиком».

– Они все правильно рассчитали, – продолжал сыщик, уплетая ягненка. – Барбара пришла к нам, байкеры выследили ее у офиса. Но нам, а точнее, мне удалось незаметно вывести ее через черный ход. Это привело их в бешенство, они выманили ее из казино и сбросили с моста.

– Выманили? И как же, интересно?

– Какая разница – как? Выманили, и все тут. Забрали деньги и концы в воду.

– Что ж, похоже… – пробормотал я, хотя не совсем уловил логику в рассуждениях сыщика. – Сеньор Алесандро, ты – настоящий Пинкертон!

Мы чокнулись и выпили.

– Стоп, – меня вдруг осенило. – А что, если каждый играл сам за себя? Представь: однажды на семейном ужине Марк поведал родственникам и присутствовавшему на нем банкиру…

– Нелогично. Почему там был банкир?

– Он же друг семьи, так?

– Так, – подтвердил Алесандро, наполняя бокалы. – Но все равно нелогично.

– Алесандро, помолчи, не сбивай меня, а то я запутаюсь. Итак, Марк рассказал своему семейству, что два владельца фабрики разругались в пух и прах. Но… – я поднял бокал и выдержал драматическую паузу, как это обычно делал Алесандро, – но никто из них не владеет контрольным пакетом акций. А три «золотых» процента – у жены одного из них, а она не любит своего мужа, и к тому же…

– Хочет переспать с другим, – встрял сыщик.

– Алесандро, ты меня сбил. Я не про секс, а про акции.

– Да я все уже понял. По твоей версии, каждый из присутствующих начал играть сам по себе.

– Точно. И банкир, и дядя Марк, и Элизабет, и… – я умолк и добавил про себя: «…и Марго».

– Нет, это слишком сложно! – запротестовал Алесандро. – Всем руководил кто-то один, некий серый кардинал.

– В коротком красном платье, – усмехнулся я, продолжая думать о своем.

– Кардиналы носят мантию, а не платье, – заявил пьяным голосом Алесандро.

– А некоторые – платье, – не сдавался я, подливая сыщику вина.

Думаю, что мы бы еще долго дискутировали на эту тему, но Алесандро позвонили.

Он ответил на звонок и растаял в улыбке. Судя по тому, как изменился его голос, на проводе явно была одна из соскучившихся клиенток.

Я отломил корочку хлеба и макнул в остатки соуса на тарелке. Запах камамбера напомнил о веселых ресторанчиках Ниццы: вино, еда, шум моря и безмятежная ночь. Я почувствовал грусть и усталость. Меня виртуозно заманили в капкан и теперь сдерут шкуру. Я одним глотком допил вино. Самое печальное, что Элизабет действительно шпионила – не зря же она постоянно пропадала.

Алесандро закончил телефонный разговор. Глаза его загорелись, он беспокойно заерзал на стуле: похоже, его уже где-то ждали. Долг компаньона требовал от него не бросать товарища, но желание плоти влекло в чьи-то объятия.

– Проваливай, – сказал я. – Скачи, кабальеро, развлекайся.

– Прости, амиго. Сам знаешь, что женщины…

– … не любят ждать, – договорил я за него.

Сыщик ретировался мгновенно. Официант убрал пустые тарелки. На столе рядом с недопитой бутылкой вина пугливо притаилась розочка. Казалось, она жалась к бутылке, ища у нее защиты и поддержки. Я вспомнил клумбу с астрами на фабрике. Теперь вряд ли удастся посадить вместо них розы. Официант взял бутылку, чтобы наполнить бокал, но я остановил его. Вино – слишком романтичный напиток, чтобы пить его в одиночестве. Для покинутого всеми неудачливого бизнесмена лучше всего подходит виски.

Расплатившись, я отправился в ирландский бар.

Через полчаса, когда я добрался до дверей бара, позвонила Элизабет.

– Привет, учитель, ты меня искал?

– Да, хотел узнать, как дела.

– Нормально. Еще сижу на работе.

– Пишешь договоры залога акций?

– А что?

В голосе Элизабет мелькнули напряженные нотки.

– Ничего, совсем ничего. Просто немного выпил. А как зовут твоего дядю?

– Марк.

– Он адвокат?

– Да.

Я подавился смешком.

– Мистер Джек, я могла бы тебе все объяснить…

– И так все ясно.

– Поверь, мне жаль, что так получилось с этими акциями. Прошу тебя, не обижайся.

– Я и не обижаюсь. Дружба дружбой, бизнес бизнесом. Ничего личного.

– Ты неправ! Ты просто не понимаешь! Дядя Марк защищает интересы своих клиентов, и я обязана ему помогать, это моя работа. Сегодня вы противники, а завтра, может быть, тебе понадобятся его профессиональные услуги, и вы станете партнерами. Разве не так?

– Возможно… Мы с тобой случайно оказались по разные стороны баррикады – вот что грустно.

– Я так и знала, что все этим закончится! – в сердцах воскликнула Элизабет. – Ты где? Давай я приеду.

– Не надо.

– Мистер Джек, пожалуйста, прекрати! Мне не хочется портить с тобой отношения из-за денег, ты же мой учитель. И ты сам говорил, что в игре нет места чувствам и эмоциям.

– Конечно, нет. Как нет места и предательству…

На другом конце звуковой волны вдруг стало тихо, а потом раздались короткие гудки.