Тигры в красном - Лайза Клаусманн Страница 55

Огромная карта занимала всю заднюю стену, показывая расположение подводных лодок и маршруты конвоев Союзников. Перед картой располагался металлический помост, по которому сновали женщины в форме, передвигавшие на карте отметки, — а снизу им сообщали новое местоположение. Хьюзу стало нехорошо, когда он увидел, как близко к черным отметкам прошел их конвой. На корабле есть только глубинные снаряды, и, хотя их выпускали постоянно, они редко попадали в цель. Ты знаешь, что субмарины здесь, притаились совсем рядом, но поскольку ты их не видишь, то можешь воображать, будто ты в безопасности. Хотя бы иногда. Ева была права: в Цитадели были «сплошные карты и все такое подобное, и все страшно заняты», но после того, как он увидел это своими глазами, ее замечание обрело иной, зловещий смысл.

К ним подошел капитан-лейтенант:

— Полагаю, у вас для меня депеша, лейтенант. — Глаза его смотрели словно сквозь Хьюза.

— Капитан Нейпир. — Хьюз отдал честь. — Да, сэр.

Он вытащил конверт и протянул его капитану.

Капитан-лейтенант ничего не сказал, кивнул и пошел прочь. Хьюз огляделся. Ева болтала с каким-то офицером — хохочет, голова запрокинута, кудрявые волосы вот-вот рассыплются. Он не знал, стоит ли ему ждать ее. Было бы грубо уйти, не сказав ни слова, после долгой и странной поездки, но ему почему-то казалось, что так будет лучше.

Хьюз бросил последний взгляд на карту и, миновав охрану, вышел в коридор. Там он постоял, соображая, откуда они пришли, слева или справа. И в тот момент, когда решил свернуть налево, кто-то сжал его руку.

— Вы же не думаете, что я брошу вас в одиночестве перед ужасом танцев, — сказала Ева.

Хьюз не знал почему, но в тот миг его накрыла волна облегчения.

Им каким-то образом удалось поймать такси, на котором настояла Ева; Хьюз не возражал, поскольку только что получил жалованье. Но когда она велела водителю ехать в «Кларидж», он запаниковал. Заметив выражение его лица, Ева рассмеялась:

— Не беспокойтесь, я не собираюсь вас заставлять угощать меня ужином, лейтенант. Моя семья держит там номер.

В Лондоне она преобразилась. Напряжение, раздражительность и грусть оставили ее. В такси она вытащила из волос шпильки и сунула в карман куртки.

Хьюз не стал спрашивать, откуда у ее семьи средства на номер в «Кларидже», ему это было безразлично. Но он был не прочь посмотреть на отель, где останавливались знаменитости, включая его кумира лорда Черчилля.

Машина затормозила перед отелем, и Хьюз невольно улыбнулся. Величественный вход было не разглядеть за мешками с песком, совсем как оперативный штаб в Цитадели, точно не было никакой разницы между службой и праздностью. И, так же как в Цитадели, Ева устремилась через фойе, ее нелепые ботинки стучали по полированному черно-белому мрамору. На сей раз Хьюз не испытывал желания держаться неприметно. Он глазел по сторонам, на многоярусные люстры, на уютные клубные кресла. Устрашающий портрет невероятно чопорной дамы висел над камином, от которого волнами распространялось тепло. Он подошел к стоявшей у конторки Еве.

— Добрый вечер, леди Ева, — сказал старик за стойкой.

Леди Ева? Да кто такая, черт побери, эта девица?

— Добрый вечер, Уинсон, — ответила Ева.

— Надеюсь, сегодня вы не слишком замерзли в дороге. — Он протянул ключ с латунной пластинкой, на которой было написано: «Кларидж, комната 201».

— Сегодня пришлось ехать на автомобиле.

— Очень хорошо, — сказал старик.

Ева повернулась к Хьюзу.

— Лифт там, — сказала она, беря его под руку и увлекая через фойе.

— Старик, похоже, знает свое дело, — улыбнулся Хьюз, — леди Ева.

— Да, Уинсон незаменим. — Ева будто не слышала, как он ее назвал. — Чего стоят только его остроумные высказывания.

Они стояли перед лифтом.

— Мне нужно принять ванну и избавиться от этой одежды, — сказала Ева. — А затем я угощу вас выпивкой в «Козери».

Хьюз высвободил свой локоть.

— Я подожду вас здесь, — сказал он, чувствуя себя по-дурацки. — А затем я угощу вас.

— Не глупите, — ответила Ева. — Никто не ждет в фойе.

Она втолкнула его в лифт.

Глядя куда-то в потолок, лифтер закрыл дверь.

Возле номера 201 Хьюз остановился:

— Послушайте, я подожду вас снаружи. И не говорите, что никто не ждет в коридоре.

— И вас сочтут извращенцем, — ответила Ева. — Или моим любовником, ждущим сигнала. Но как вам угодно.

— Господи, — произнес Хьюз, поспешно входя за ней в номер.

Оказавшись внутри, он, проклиная себя, оглядел резные деревянные шкафы, плюшевые ковры. От Евы следовало ждать проблем, он же понял это сразу. Он подумал о Ник, делящей с Хеленой хлипкий домишко на Вязовой улице, и почувствовал себя виноватым. Ему не следует здесь находиться. Но он знал, что ему хочется здесь быть, и если испытывал чувство вины, то лишь от того, что на самом деле совсем не думал о Ник.

— Садитесь сюда, — предложила Ева, показав на кремовое кресло.

Хьюз остался стоять.

— Не дурите, — сказала она. — Вот, можете почитать, чтобы не скучать. — Она протянула ему «Иллюстрированные новости Лондона».

Передовица была посвящена Арденнской битве, разгоревшейся в Бельгии, и ужасным погодным условиям. Хьюз снова подумал о дивизии, которую они потеряли в Гавре. Он устроился поудобнее в кресле и провел рукой по волосам.

— Я быстро! — крикнула Ева из ванной; Хьюз поднял глаза и успел заметить краешек зеленой мраморной раковины, исчезнувший, когда закрылась дверь.

Он слышал, как она поворачивает краны, как льется вода. Ему следует уйти. Он может спуститься в бар и подождать ее там.

Вместо этого он принялся листать газету. Углубился в статью о том, как лондонцы отпраздновали Рождество, исхитрившись приготовить сладкие булочки и пирожки с начинкой из продуктов, выдаваемых по карточкам. И сразу засосало в животе. Интересно, что ела Ник на Рождество. Она поехала к родителям, а у их поварихи Сьюзен есть связи на черном рынке, — по крайней мере, так писала ему Ник, не без зависти. У Ник был неукротимый аппетит к жизни, который плохо сочетался с продуктовыми карточками и экономией. Он хмыкнул, вообразив, как она приберегает масло для пирога с корочкой. Она нетерпелива и временами неумеренна, но именно это и привлекло его в ней. Уверенность, что весь мир принадлежит ей. Это, и ее странная уязвимость. Она заворожила его с первой же встречи, ему захотелось стать частью того мира, что она обещала. Но сейчас чувство это было уже не таким сильным, хотя Ник осталась прежней, и это его тревожило.

Хьюз слышал, как Ева плещется и напевает в ванной. Это просто нелепо. Он встал и подошел к полированному столу возле окна. Надо написать ей записку, предложить встретиться в баре. Он достал из ящика ручку и пачку бумаги с названием отеля. И тут понял, что не знает, как начать. Дорогая Ева, или просто Ева, или миссис Брук? Или вообще без обращения? Просто: Спустился в бар, но это грубовато. Он уставился на бумагу, затем взял ручку и написал: