Слева молот, справа серп - Михаил Шахназаров Страница 49

– Говорят, талант был к журналистике.

– Рома, не был, а есть. Пословицу о том, что талантливый человек талантлив во всем, ты и без меня уже миллион раз слышал.

– Борис, а почему Менделеев в компании с Горбачевым и Марксом?

– Рома, это люди, к которым я отношусь с огромным уважением и даже любовью. Карлуша написал финансовую Библию. А каковы его афоризмы: «Мир никогда не удавалось ни исправить, ни устрашить наказанием». Гениально! Они стараются, но получается у них не всегда. Особенно в последнее время. И благодаря кому? А вот ему, – Боря ладонью указал на портрет Горбачева. – Рома, раньше я дышал плохо. Я дышал вполноздри. А при нем я дышу как скаковая лошадь. И ртом, и обеими ноздрями. Теперь к Дмитрию Ивановичу. Человек изобрел уникальный в своем роде напиток. Напиток, заставляющий и радоваться, и страдать, и думать. Напиток, способный быть и эликсиром, и ядом.

– Я бы добавил – напиток, являющийся неким катализатором.

– Именно, Рома! Мы знакомы считаные минуты, а понимаем друг друга с полуслова. Еще бы я повесил портрет Софи Лорен. Но ты, наверно, догадываешься – иногда здесь бывают товарищи, которые не оценят.

– Борь, а ты кто по образованию?

– Филолог.

– Я так и подумал.

– Рома, важно не кто ты по образованию и призванию. Важен результат твоей деятельности. Который должен быть полезен семье, друзьям, окружающим в целом. Ну и, естественно, самому себе. Мне скоро в горхозторг уезжать, поэтому давай к делу. Иришка покажет тебе, как с кассовым аппаратом обращаться. Разъяснит некоторые тонкости работы. Не удивляйся, но здесь их, как и в журналистике, – предостаточно. То есть – короткая стажировка. Касательно напитка Менделеева. Рома, скажу так – можно. Но только в меру. К самому главному вопросу. По деньгам все будет нормально. Уж точно лучше, чем было в редакции. Завтра в 10 утра ждем.

Рома ожидал увидеть надменного хапугу, высокомерного жлоба. Именно таким ему представлялось большинство работников торговли. Но к Боре эти определения явно не подходили. Деловой, бойкий, с юмором. Домой Хузин вернулся в радостных чувствах. За ужином красочно пересказал Зое весь разговор с Гельманом. Но ей новое место работы сожителя пришлось не по нраву.

– Под одной статьей ты уже ходишь, Рома. Смотри, не заработай у Борьки еще на одну.

– А почему так фамильярно – у Борьки? Ты его знаешь?

– Знакома.

– Спала с ним?

– Прекрати… Я не спала, у подруги отношения были.

– Слава Богу! Скажи ты, что спала с Борей, я бы точно начал жить заново.

– Это как, интересно?

– Работа дворником, запой, проживание у деклассированной женщины. На дурно пахнущем диване под ковриком с лебедями.

– Единственная женщина, способная выдерживать твои выходки, сидит напротив.

– Не люблю, когда ты себя обманываешь, Зоенька. Так что ты скажешь про Борю?

– Веселый он. Бабник, мотовство любит. Но и делец хороший. Некоторые годика с два-три отработают – и на посадку. А Борька сколько лет уже на плаву.

– На первое впечатление опираться нельзя, конечно, но мне он понравился.

– Рома, главное, чтобы ты ему понравился. И не занимался ерундой. И еще. Рядом с магазином находятся курсы парикмахерского мастерства. Слетаются на эти курсы бл. ди со всего Союза.

– Зоя, любой труд в почете. Нельзя всех парикмахерш клеймить словом «бл. дь». Это с твоей стороны некрасиво. Тяжелая работа. Я бы даже сказал, не работа, а искусство, Зоя. И ты одним словом унижаешь всех представителей профессии. У меня ведь тетя покойная была парикмахершей.

– И слава Богу, я ее не знала. Еще раз повторяю. Узнаю, что ты был в этом рассаднике бл. дства – к моральным увечьям добавлю и физические. Я без шуток. Хорошо, скажи честно: твоя покойная тетя была порядочной женщиной?

– Зоя, давай о чем-нибудь приятном.

– В редакцию приходил Андрюша. Завтра принесет Матвеичу статью. А мне иконку Николая Чудотворца подарил.

– Пройдет время, и он напишет книгу. Назовет ее «Путь к Богу за 72 часа».

– Не усматриваю ничего дурного в том, что Андрей стал верующим. Разговаривала со Светой. Да, его поведение немного изменилось. Но ее радует, что Андрюша стал более предсказуем.

– Что значит «предсказуем»? Непредсказуемыми могут быть дикие животные и болезни.

– И от одной Марьин, похоже, вылечился. Но он с помощью Господа от недуга избавился. А тебе предстоит кодировка.

– Мне не нравится это слово, – с раздражением ответил Рома. – Я не робот и не чемоданный замок. И попомни мои слова: придет время, и Светка с горечью в голосе будет, как заклинание, произносить: «Да лучше бы он пил!»

Стоя на пандусе черного хода, Гвидо Шнапсте с удовольствием затягивался сигаретой «Ротманс». Курил он мало и предпочитал только эту марку. Ему нравился мягкий табак, золотой ободок у кромки фильтра и поблескивающие грифоны, сжимающие в лапах нарядный герб. Настроение официанта было приподнятым. У него появилась эрекция. Пусть и не такая впечатляющая, как раньше, но подарившая надежду. Месть, ставшая внутренней потребностью, почти свершилась. Гвидо с нетерпением ждал суда. Он уже видел сидящих за решеткой Марьина с Хузиным. По бокам – суровые конвоиры с автоматами. Взгляды подсудимых сверлят пол. Прокурор запрашивает по десять лет тюрьмы каждому. Нет. Марьину восемь, а Хузину – двенадцать. У Марьина семья. Они бросаются на колени и молят о пощаде. Пока судьи в комнате заседаний решают их будущее, несчастные рыдают, не веря в происходящее. В тишине зала раздается голос судьи: именем суда Латвийской Советской Социалистической Республики…

Мечты Гвидо прервал голос его юного коллеги Антона Дрискина:

– Денек на загляденье, Гвидо. Что погода, что касса. С утра прет.

– У меня тоже хорошо идет. Два чанчубека залетных перед шалавами дензнаками швыряются.

– Видел. Укуренные, по-моему. Гвидо, слушай, а я спросить хочу. Правда, что тебе какие-то клоуны таблетки для увеличения х. я продали с эспандером специальным?

Гвидо резко дернулся и тут же замер.

– Ты что, идиот, Антон? Ты что придумал? Какие таблетки с эспандером? – отшвырнув сигарету, взвился Шнапсте.

– Во-первых, я не идиот. Во-вторых, я просто спросил.

– А почему это ты спросил?

– От людей услышал и спросил. И к чему так нервничать, если это все неправда?

– А я не нервничаю. Мне просто смешно. Как такую ахинею можно вообще придумать? Таблетки для увеличения члена, да еще и с эспандером. Хорошо, не с гидравлическим насосом. А кто тебе эту гадость сказал, Антон?

– Гвидо, весь ресторан об этом судачит. Будто ты купил эспандер с «колесами», а они никакого эффекта не дали. И ты пошел и написал заявление в милицию.