Серафима прекрасная - Каринэ Фолиянц Страница 48

– Ой, здрасте… А я к вам…

– Знаю, что ко мне. Знаю зачем. Воротить его не воротишь. Слишком крепко милый твой повязан.

Она крутанула шар хрустальный, заговорила быстрее:

– Что было – в прошлом все. И нет моих сил повернуть все вспять.

– Не хочу воротить. Отомстить хочу…

– Порчу навести? Это дорого.

– Заплачу, – согласилась Ира.

– Очень дорого, – усмехнулась колдунья.

– Отдам все, что есть! – Ира протянула деньги.

Женщина деньги взяла, вздохнула, снова покрутила шар.

– Есть она. И есть он. Его ты любишь, ее ненавидишь… С кого начнем?

Ира подумала… посмотрела глазами своими прекрасными на колдунью:

– С него!

– Точно, не путаешь?

– Он предал меня… С него! Потому что люблю его до сих пор и забыть не могу. С него!

– Будь по-твоему! – согласилась колдунья. – Денег ты заплатила достаточно!

Вечером в конюшне Виктор осматривал лошадь.

– Стой смирно, Альма, вот так. Не бойся. Что тут у нас с ногой? Ага, давай другую…

Сима появилась в конюшне внезапно.

– Чего ты? Спать пора! Что, некому кроме тебя коня посмотреть?

– Иду, Сим, иду!

– Ложился бы! Завтра в город ехать рано.

– Тебя от дела за уши не оттащишь. А я чем хуже? А?

Сима засмеялась, подошла к нему, обняла, взъерошила Вите волосы.

– Ты лучше! Ты самый хороший. Пусть мне все завидуют!

Маленький аккуратный джип Симы летел на бешеной скорости. Она сама была за рулем.

– Ты б не гнала так, а? – заволновался Витя.

– Хочу успеть быстро обернуться. Я Вале вечером обещала сказку прочитать.

– Ну няня ее прочтет. Она ж не безграмотная!

– Дурак ты! Мать должна с ребенком заниматься, а не чужая тетка. Мать… Ой, Витя, Витя, что с тобой?

Медленно, как подкошенный, Витя сползал вдоль кресла вниз.

– Витенька, что с тобой? Витя, Витя!

Виктор потерял сознание. Сима резко затормозила машину. Она хлестала Виктора по побелевшим щекам.

– Витя, родной, Витенька!!! Очнись, что с тобой, Витя!

Он пришел в себя. И, несмотря на сопротивление, в тот же день Сима отвезла мужа в больницу. Она ждала в коридоре врача, не находя себе места. Из палаты Виктора вышел доктор:

– Не буду говорить ничего, пока не готовы анализы.

– Доктор, может, я его домой заберу, там он скорей в себя придет! Отлежится. Он устал просто, устал!

– Он останется тут. А без анализов я никуда не пущу!

Сима сидела на нерасстеленной кровати в спальне. Она не могла уснуть. К ней пришел Ваня – большой уже парень двенадцати лет.

– Мам, чего не спишь?

– Иди к себе, Вань. Посмотри, как сестренка.

– Да она давно дрыхнет в обнимку с плюшевым мишкой!

– Ваня, ты уже взрослый. Ты один мне помощник. Если что, ты мне надежда и опора.

– Ну ты что, конечно, мам! – заверил мать Ваня.

– Если надо в Москву ехать, поедешь со мной?

– Ну конечно, мама! Не вопрос! А чего с отцом-то? Ты мне скажи: он чем заболел?

– Доживем до утра – узнаем!

Мучилась Серафима до утра, так и не уснула…

Утром примчалась в больницу ни свет ни заря. Ждала часа три, пока врачи с ней поговорят. Наконец ее позвали.

– Мужайтесь, Серафима Ивановна. Мои худшие подозрения подтвердились… – начал разговор врач.

– Что?

Врач назвал страшную болезнь. Ноги Серафимы подкосились, она чуть не рухнула, но в руки себя взяла. Она не имеет права быть слабой!

– Надежда есть? – только и спросила она.

– Надежда всегда есть, Серафима Ивановна. Лечиться вот надо серьезно и срочно! Я ничего ему не сказал.

– И не говорите. Я отвезу его в лучшую клинику. Я сделаю все. Он будет жить, слышите, будет! – кричала Сима, веря в свои слова.

Виктор был в палате один. Сима тихо вошла, села к нему на кровать.

– Только врать мне не надо. Знаю я все. У врача выпытал, Сима… – прошептал муж.

– Это не конец, Вить, слышишь, это не конец! Ирке тебя не отдала, а смерти тем более не отдам! Не отдам!

– Смерть тебя не спросит. Она никого не спрашивает, – горько усмехнулся Зорин. – За что, Сима?

Он повернулся к ней, обнял жену.

– Что же, я грешил больше всех? Что ж я сделал не так, Сима! Почему я? Ведь дети еще малые! Почему?

– А ну не раскисать! – вскочила она на ноги. – Ты нужен, Витя, нам. И мне, и Ване, и Валечке. Обещай, что будешь держаться, обещай мне, обещай же, обещай!

Она стояла перед ним такая большая, грозная и решительная, что не поверить ей было просто невозможно!

«Не раскисать!» – сказал он себе.

И началась у Симы самая страшная борьба – борьба за жизнь мужа!

Сима стояла в коридоре у запертой дверцы в купе. Она серьезна и сосредоточенна. Только иссохшиеся, потрескавшиеся губы выдают волнение.

Они едут в Москву. Лечиться и побеждать. Они победят болезнь – верит Сима. Она же сильная, а силой всегда надо делиться!

В квартире Полины прозвучал звонок. Полина открыла дверь, Сима стояла рядом. Пришел профессор Красин. Он постарел немного, но был все такой же подтянутый, поджарый.

– Завтра его положат в онкоцентр. Там друг мой завотделением. Сделают все, что возможно, Серафима.

– Мне не надо, что возможно! Мне надо, что невозможно… Нет меня без него, профессор. Просто нет!

Дочку Сима оставила на Марию Ивановну, а Ваню взяла с собой. Жили они у Полины. К Вите Сима приходила дважды в день: еду носила и с врачами разговаривала, пыталась поднять мужу настроение. Зорин почти никогда не оставался один.

Вот она ушла, уложив его спать. Но Виктору не спалось. С ним в палате лежал молодой человек, совсем мальчишка – Игорь. Он решил рассказать свою историю любви.

– А я подумал: ну зачем я ей? Зачем я ей больной, а она такая красавица. Я, Виктор Михайлович, ей письмо написал: мол, так и так, полюбил другую, а ты свободна.

– И она что? – поднялся с подушки Витя.

– Она, к счастью, поверила. Наговорила мне ужасно много обидных слов…

– А ты?

– А я молчал. Я плакать хотел, но я молчал. Потому что зачем я ей больной? Я же обуза. Не надо ей такого. Никого никогда напрягать не надо.