Прекрасные сломанные вещи - Сара Барнард Страница 47

Все говорят, что извинения помогают, но это неправда. Во всяком случае, если и помогают, то не сразу. Рози отвернулась. Лицо ее осунулось, и рот подрагивал, словно она вот-вот расплачется. А ведь Рози никогда не плакала.

– Она тебе нравится больше, чем я? – скороговоркой спросила она, не глядя в мою сторону.

– Нет, Роз. Боже мой. Конечно нет.

– Она нравится тебе только потому, что с ней ты чувствуешь себя нужной.

– Это неправда.

– Еще как правда. Ты думаешь, я не заметила, что ты начала с ней дружить, только когда узнала, что ее били в семье?

Наступила внезапная тишина. От правоты в словах Рози меня слегка затошнило. Я потеплела к Сьюзан, когда всплыла правда о ее семье. Что это говорило обо мне? Может, так просто совпало? Или нет?

– Мне она не поэтому нравится, – сказала я наконец и сама услышала, как неуверенно звучат мои слова.

– Угу, конечно, – саркастично проятнула Рози. – И ты вчера с ней ушла не потому, что тебе нравится роль спасателя. И ты ей нравишься не потому, что ты миришься с ее говенным поведением и не говоришь, чтобы она перестала себя жалеть.

Я тяжело сглотнула. Теперь я и сама боролась со слезами.

– Ты ее не знаешь, – жестко продолжила Рози. – Уверена, что ты думаешь иначе. Но ты правда ее не знаешь. Ты видишь ее, лишь когда она натягивает на себя маску.

Сердце у меня ушло в пятки.

– Что? Ты о чем?

Я видела, как Рози прикусила язык и отвернулась.

– Ты не видишь, какая она в школе. Как она себя ведет иногда. Будто ей плевать. Не в смысле «школа скучная, мне на нее насрать». Нет, ей по-настоящему плевать. На все, на всех.

Я не понимала, какое это отношение имело ко мне.

– Она просто притворяется с тобой. Потому что может. Потому что ты ей веришь.

В уголках глаз у меня защипало. Я открыла рот. Снова закрыла. Еще одна долгая пауза. Наконец, когда я почувствовала, что могу говорить, я сказала:

– Ты закончила?

Она молчаливо кивнула, тяжело дыша.

– Ты понятия не имеешь, как она ведет себя, когда тебя нет рядом, – сказала я дрожащим голосом. – Ни малейшего понятия.

Она изумленно распахнула глаза. На этот раз у меня получилось ее удивить.

– И знаешь, почему мы подружились? Иногда она приходит ко мне ночью, и мы разговариваем. Наверно, даже больше, чем вы с ней. Если кто и ошибается насчет Сьюзан, то это ты.

Я никогда, никогда раньше не говорила так с Рози. Но я не почувствовала никакого облегчения. Лишь одиночество.

– Я сказала, что прошу прощения за то, что оставила тебя одну, – медленно проговорила я, еле пробираясь через собственные слова. Мне нужно было это высказать. – Я поступила хреново. Но мне нравится Сьюз. Нравится наша с ней дружба. И она хорошая подруга. Я знаю, что иногда она страшно тупит, но я хочу ей помочь. И тебе бы хотела помочь, если бы ты вела себя так же. Ты ведь знаешь это, да?

Мой голос потеплел, я старалась растопить выросший между нами айсберг.

Она молча таращилась на меня, изучая мое лицо.

– Давай обнимемся? – спросила я, не ожидая, что она согласится.

Рози слегка качнула головой, но, похоже, огонь ярости уже затихал. Прогресс. Потом она спросила:

– Она приходит к тебе по ночам?

Черт. Не надо было этого говорить.

– Эм… Ну было несколько раз.

– Непохоже, чтобы ты имела в виду пару раз.

– Только когда ей нужно ненадолго выбраться из дома. Ей просто надо с кем-нибудь поговорить.

– Это ненормально, Кэдди. – Рози пристально вглядывалась мне в глаза. – Нет никакого «просто» сбегать из дома и будить подругу посреди ночи. Разве ты не понимаешь?

– А что мне делать? Не пускать ее?

– Ага! – Рози недоверчиво скривилась. – Да, именно так. Сказать: «Давай поговорим об этом при свете дня. Иди домой. Иди и поговори с тетей, которая пытается тебе помочь».

Когда Сьюз в последний раз пришла под мое окно – почти неделю назад, – она принесла с собой страницу журнала про гольф, где на фотографии была изображена похожая на меня девушка. «Разве не прекрасно? – спросила она, и глаза ее блестели в темноте. – Я весь день хотела тебе показать!»

Как объяснить Рози, что значат для меня эти визиты? Что мне самой они нужны не меньше, чем Рози?

А Сьюзан это знала, потому что она знала меня. Нет, я не могла этого объяснить. Я только все испорчу.

– Ты права, – сказала я, и не то чтобы я соврала: она была права. Просто я была не согласна. – Ты все еще злишься на меня?

Рози неуверенно прикусила губу.

– Ты меня прощаешь? – спросила я.

Она издала неопределенный звук, но я увидела, как дернулся в улыбке ее рот.

– Если тебе станет легче, родители ужасно разозлились на меня, – сказала я. – И запретили Сьюз приходить к нам.

– Я не удивлена. Боже, она просто притягивает к себе неприятности. Жаль, что она вообще сюда переехала.

– Нет, тебе не жаль. – Я попыталась улыбнуться. – Ты ведь ее любишь, так? Со всем ее драматизмом.

Рози приподняла брови. Не будь так уверена.

– А еще напоминаю, что это я ее увела вчера, – добавила я. – Она не виновата.

Рози устало вздохнула.

– Кэдди, хватит ее оправдывать. Это она напилась и стала лизаться с чертовым Диланом Эверсом, самым главным козлом в нашей школе, из-за которого ее отстранили от учебы. И потом она говорит, что это я веду себя как ребенок!

– А что мне еще сказать? – спросила я. – Хочешь, чтобы я перестала с ней дружить? Нет, Роз, этого не будет. Она, конечно, не подарок, но мы ей нужны. Мы ее лучшие подруги. Мы обе.

Роз пожевала губу и бросила взгляд на фотоколлаж у меня на стене. Я слегка коснулась ее лодыжки стопой.

– Ага?

– Наверное, – сказала Рози.

Она надолго замолчала, а потом посмотрела на меня с решительной улыбкой.

– Ладно. Дам ей последний шанс.

Я широко улыбнулась, чуть не плача от облегчения.

– Ты лучше всех. Можно тебя обнять?

На этот раз она мне позволила.