Слева молот, справа серп - Михаил Шахназаров Страница 46

– Ты же молитв не знаешь, – усмехнулся Рома.

– Боженька любые принимает. Главное, искренне просить. Поехали в церковь, что на Ленина.

– Андрюша, храмы уже закрыты, думаю. Успеем еще.

– Ну оно и верно. Успеем еще. До сих пор не верится… И деньги все вернули, Ромка.

– Ничего удивительного. Это же не районное отделение милиции.

Света рыдала в трубку и говорила, что больше любимого Андрюшеньку никуда не отпустит. Зою на сантименты не тянуло. Обозвала Рому гадиной, из-за которой она гробит свои лучшие годы, и обещала по приезде серьезно поговорить. Оба недавних арестанта честно признались, что немного задержатся. Телефон Малютки Джоки не ответил, что в день, предваряющий выходные, было неудивительно.

– Нас в таком виде ни в одно приличное заведение не пустят, – заметил Андрей.

– Нам в приличное и не надо. Нам сейчас по статусу в забегаловку положено.

– М-да. Статус у нас теперь интересный, – грустно проговорил Андрей.

– Ты подписку о невыезде имеешь в виду? А куда здесь уезжать? Тем более что мысли о переезде за железную занавеску мы откинули.

Над толчеей пивного бара слышались пьяные разговоры и голоса звезд итальянской эстрады. По запотевшим краям ледяных кружек стекала пена. Пахло рыбой и жареными охотничьими колбасками.

– Куда трудиться пойдем, Андрюха? Самый важный сейчас вопрос.

– Думаешь, с журналистикой закончено?

– Не думаю, а уверен. Даже если нас оправдают – шанс возвращения за клавиши «Ятрани» равен один к пяти. Или с понижением. Еще и из комсомола выпрут.

– А если не оправдают, Ром?

– Тогда станем авторами уникальной стенгазеты, выходящей в единственном экземпляре.

– Угу… И будем делать ее в свободное от работы время на благо Родины. Но с Матвеичем все равно поговорить надо. Может, предложит чего, посоветует.

– Безусловно. В понедельник занесем деньги в кассу взаимопомощи, заодно и послушаем Матвеича. Говорить, правда, он нам вряд ли даст.

– Рома, но у меня к тебе большая, даже огромная просьба. Пожалуйста, забудь на время следствия о существовании Шнапсте. Не усугубляй.

– Это я тебе обещаю. Но на очных ставках нам все равно с ним общаться придется.

– Тогда дай слово, что это общение не сделает наше положение более сложным.

– Андрюш, у меня там было время подумать. И я сделал один хороший для себя вывод. Лучше этим процессом заниматься дома. Я о «подумать».

– Вот это правильно, Ромка. А про работу даже и не знаю. Такой график был, такая зарплата. Как тут слова Матвеича не вспомнить?

– В прошлом. И график, и зарплата в прошлом. Но не надо все красить черным. И забивать голову пораженческими настроениями тоже не стоит.

– У тебя у самого идеи какие есть?

– Есть. Помочь нам сейчас может только блат. А блат у нас имеется. Малютку подключим, Мишу Абалмасова, Вадика Эпштейна. Мы же не судимые еще. Как там говорят, под статьей только ходим.

– Блат… Главное, чтобы от нас люди не отвернулись. Сам знаешь, как бывает. Не успеешь в каталажке оказаться, а про тебя уже половина друзей и знакомых забыла. Примеров – масса.

– Брось, Андрюха. Сам же видишь, что времена при этом пятнистом косноязычном уродце меняются.

– Смотришь, может, и под амнистию попадем, – с надеждой произнес Андрей.

– Типун тебе на язык, балбес. Чтобы попасть под амнистию, нужно получить срок. А мы должны быть полностью оправданы.

– Значит, адвокаты нужны хорошие.

– Андрюша, сейчас в первую очередь нужно успокоиться. Впереди два выходных. Поспим, воздухом и пищей нормальной насытимся. Любовью, само собой. Мне секса так никогда в жизни не хотелось.

– Тебе, кстати, худоба идет к загару. И щетина тоже. Ты на испанского идальго стал похож, Ромка.

Зоя изменений во внешности Ромы не оценила. Накормив ужином, принялась читать морали. Без пафоса и фальши. Голос не повышала, интонации не раздражали. На сей раз Рома внимательно слушал, не пытаясь перебить хохмами. И все же не выдержал. Поклявшись закодироваться и найти работу, пообещал, что к моменту смерти станет самым примерным кандидатом в покойники. Потом ему вдруг стало грустно. Шум ливня, печаль в глазах Зои, ощущение пустоты. Накинув легкую куртку, Рома выскочил на улицу. Вернулся с бутылкой шампанского. Острослов и ерник с минуту стоял в растерянности.

– Полагал, что все это будет несколько по-другому… Но, думаю, пришло время. В общем, я считаю, нам пора пожениться.

– Считаешь или делаешь предложение? – рассмеялась Зоя.

– Делаю предложение.

– Видишь, Ромка, как тяжело тебе быть серьезным.

– Зато я еще не разучился быть искренним.

Выходные Зоя с Ромой провели в постели.

Света встретила Андрея в стиле слезливого романтизма. Гладила по макушке, называла «несмышленым дурашкой». Дочка спросила, где пропадал, и сказала, что от папы чем-то пахнет. Андрей долго стоял в душе, морщась при воспоминаниях о запахе параши и голых досках, на которых приходилось спать. С жадностью накинулся на бульон и паровые котлеты.

– Ты хоть прожевывай, Андрюшенька. Вон как изголодался, бедолажка. Там, наверное, и не кормили совсем.

– Кормили. Павда, даже хуже, чем в пионерлагерях и больницах. Но с Божьей помощью выдюжил.

– А не били тебя, соколика?

– Слава тебе, Господи, – Андрей обратил взор к потолку. – Не били. Бьют, наверное, только особо опасных.

– И то хорошо. Андрюш, а как думаешь, милый, обойдется все? На воле останешься?

– Это уже как Царь наш Небесный порешит, Светочка.

– Андрюш, ты чего это Господа в каждом предложении поминаешь? Грех же.

– Как это грех? А разве не наоборот?

– Сказано же – не поминай имя Господа всуе. Да и не замечала я раньше такого за тобой. Точно не били тебя?

– Нет. Но я все эти дни молился, Светочка. Дни и ночи просил Господа о скором освобождении. Я вот слышал фразу, что все беды наши от неверия. И, наверное, так оно и есть. У нас ведь книги дома на религиозные темы имеются?

– Библия только, Андрюша. Та, что от бабушки моей осталась. Но она на церковнославянском.

– Вот и буду Библию читать вместо детективов.

В понедельник друзья встретились у «Часов мира». Время шло к обеду, и у тотема фарцовщиков и валютчиков было немноголюдно.

– Что в пакете, Ромка?

– Коньяк армянский. Думал до дня рождения сохранить, но Матвеича отблагодарить надо.

– Тогда я торт возьму по дороге.

– Завтра нужно будет с адвокатом встретиться. Зоя нашла дамочку. Та готова взяться за наше дело.