Роман о любви и терроре, или Двое в «Норд-Осте» - Эдуард Тополь Страница 46

Александр Сталь:

Одна из смертниц-шахидок нашла среди аппаратуры на режиссерском пульте брошенные кем-то документы и отдала их боевику. Документы были на имя генерал-майора МВД и его жены. Боевик потребовал, чтобы генерал объявился, и сказал, что все равно его найдет, так как в документах есть фотография.

Наталья Н.:

Чеченцы сказали: «Сейчас будем у всех проверять документы». Я еще подумала: как же проверять? У женщин все документы в сумочках, а сумочки в проходах валяются… Потом пошли угрозы: если владельцы этих документов сами не объявятся, то будут расстреливать всех подряд. На балконе наша главная огромная чеченка стала ходить по рядам в своих сапожищах и приглядываться. Но никого не нашла и стала расспрашивать женщину, которая сидела недалеко от меня. Та была в шоке, она говорит: «У меня паспорт в автобусе, я с экскурсией. Автобус на улице припаркован. Что мне – идти за паспортом в автобус, чтобы доказать, что это не я?»

Тут поднялись на балкон Бараев и его помощники, стали по нашим рядам ходить, сличать людей с фото на документах. Но фото на документах сами знаете какие. К тому же люди меняются – прическа и все такое. Они назвали фамилию генерала и его жены – не то Ольховский, не то Ольховников – и сказали: «Быстро выходите. Иначе мы по одному будем всех выводить и проверять документы, но найдем вас».

И вдруг самая активная женщина, которая у нас распоряжалась: «Воду сюда! Это мне! Это мой заказ! Давайте сюда!» – вдруг эта «вся из себя» встает, с поникшей головой спускается вниз и признается, что это ее документы. Она, оказывается, тоже офицер МВД. А муж ее сидел в другой стороне балкона, куда мужчин отсадили, – такой высокий седой человек. Он тоже спустился вниз. Было видно, что они готовы к самому худшему, у женщины была просто истерика. А их дети (мальчик и девочка лет тринадцати) остались наверху. Мовсар кричал: «Я так мечтал поймать русского генерала! Это была моя голубая мечта!»

Александр Сталь:

Боевики посадили их рядом, на первый этаж бельэтажа. Бараев сказал, чтобы генерал успокоился, сейчас его расстреливать не будут, но если что – расстреляют. Потом спросил, был ли генерал в Чечне, и если был, то пусть расскажет народу про преступления солдат. Генерал ответил, что в самой Чечне не был, но принимал участие в сопровождении колонны Басаева из Буденновска. Он также говорил, что не воюет, а преподает в академии. Бараев сказал, что всю жизнь мечтал пленить генерала и, видно, генерала ему послал Аллах.

Рената Боярчик:

Когда они схватили этого генерала, я подумала: все, сейчас всех военных начнут отлавливать. А у Алексея и документы проверять не надо – по-моему, по его фигуре и так видно, что он пограничник. Я, когда его встретила – он ко мне на улице подошел, спросил, где Красная площадь, – на него сразу запала! Он такой крупный, тяжелый, накачанный. Не зря говорят, что у женщин есть «третий глаз», который с ходу опознает своего «мужчину жизни». Я тоже сразу опознала, что за таким, как за каменной стеной. И теперь трусила, как бы чеченцы в нем военного не признали. Но они его не тронули. Наверное, думали, что просто спортсмен. Впрочем, в зале были, конечно, и другие крупные мужчины.

Наталья Н.:

Они спрашивают у генерала: «А где ваша дочь?» А та в это время лежала под креслами, спала. Или притворялась, что спит, чтоб ее не тронули. Короче, этому генералу и его жене разрешили вернуться на свои места. Может быть, они оставили их в живых на пока – мол, если придется кого-то расстреливать, то начнут с этой семьи. Но эта Ольховская никак не могла забраться по ступенькам к своему ряду, ее просто колотило. Даже когда она села, то все равно не могла успокоиться, голову вжимала в тело и тряслась. К ней подошла эта чеченка в сапожищах и говорит: «Почему ты не призналась мне сразу?» Женщина отвечает: «Я боялась. Как я могла признаться? Я же не знала, что вы с нами сделаете». А та говорит: «Ну вот. А мы так живем уже восемь лет. Тоже не знаем, что вы с нами сделаете…»

Александр Шальнов:

Да, Бараев был в восторге, когда они обнаружили генерал-майора. Он поставил стул на сцену и сказал, что всю жизнь мечтал взять в заложники генерала. Но они его не расстреляли – я заметил, что у них уже сложилось особое отношение к нам, к заложникам. Романову они легко расстреляли, потому что она не была заложницей. А заложника-генерала не расстреляли…

Павел Ковалев:

Генералу сказали, что он поедет вмеcте с боевиками в Чечню, где его обменяют на находящихся в тюрьмах боевиков.