Англия и Уэльс. Прогулки по Британии - Генри Воллам Мортон Страница 45

На ум приходит старинная поэма, где описывается «сумеречная ладья, вся — от носа до кормы — черная, как траурная повязка», которая тихо плывет по морским волнам. На борту ее три королевы в низко надвинутых капюшонах везут умирающего Артура на остров вечного счастья Авалон. Жизнь капля за каплей покидает короля — так же, как Эскалибур покинул его ножны. Порой в предрассветном тумане раздается громкое блеяние или мычание пасущегося скота, и тогда кажется, будто траурный плач поднимается над клубящимся морем — это остров Авалон оплакивает короля Артура.

С восходом солнца туман рассеивается, и изумрудные поля снова улыбаются небесам.

2

Я пишу, сидя на развалинах Гластонберийского аббатства.

Жаркий день клонится к закату. В воздухе стоит особая летняя тишина, наводящая на мысли о монастырском покое. По словам местных жителей, в такие дни порой происходят удивительные вещи: над древними стенами поднимается чудодейственный запах ладана, который распространяется по всей округе и приводит в изумление работающих в саду крестьян. У меня нет основания не верить слухам, но сам я ощущаю только аромат свежескошенной травы.

Час назад я стоял на вершине Гластонбери-Тор в тени башни, прежде являвшейся частью знаменитой часовни Святого Михаила, а сейчас превратившейся в кое-как подреставрированные развалины. Бросив оттуда взгляд на восток, я наблюдал остров Авалон, на западе в знойном марене вырисовывался остров Этельни. Эти «острова» ныне представляют собой холмы над плоскими равнинами, некогда — широкими лагунами. В тот миг мне подумалось: вот место, откуда вышла вся Англия. Корни нашей церкви уходят в Авалон, тогда как на Этельни были заложены основы британского государства.

Все это дела давно минувших дней, а сегодня я сижу на развалинах Гластонбери. Неподалеку, возле восточного крыла часовни Святой Марии, ведут раскопки археологи. Они только что извлекли из земли пожелтевшую кость человеческой руки — теперь она лежит на мягкой куче темного грунта и четко вырисовывается в ярких лучах полуденного солнца. Интересно, кому принадлежала эта рука — королю, святому или аббату? Впрочем, какая теперь разница… Ученый очкарик с важным видом изучает находку, а над краем канавы маячит красное, потное лицо рабочего, на котором написано простодушное нетерпение: ну, что там такое — бесценное сокровище или просто мусор?

Здесь так тихо. Старые тисы отбрасывают на ровную лужайку длинные, прямые, как карандаши, тени. Впрочем, погодите… не такая уж она и гладкая, эта лужайка. Под травой просматриваются какие-то уступы и углубления — раньше здесь были ступени алтаря. Между деревьями протянулись невидимые цепочки птичьих трелей, а прямо посреди поляны поднимается высокая арка центральной башни Гластонберийского аббатства — она производит устрашающее впечатление в своем нынешнем состоянии векового окоченения. Два каменных столба устремляются ввысь, но соединиться им не удается: в разрыве арки голубеет небо, а из щелей между камнями растет молодая трава. Эта полуразрушенная арка вместе с развалинами стен и великолепной часовни Святой Марии — все, что осталось от некогда могущественного аббатства, старшего брата Вестминстера. Именно здесь начиналось английское христианство.

Нет ничего странного в том, что такие места — сыгравшие ключевую роль в развитии человечества — окружает особая, жутковатая аура. Так и кажется, будто там по-прежнему что-то происходит, словно эти места наполнены некоей скрытой от чужих глаз жизнью. Все сказанное в полной мере относится к Гластонбери. Многочисленные туристы, прибывающие сюда с шуточками и смехом, внезапно умолкают и бродят по развалинам с озадаченным и испуганным видом. Гластонбери вмиг умеряет их веселье. Я сидел, прислушиваясь к стуку лопат археологов, и мне казалось, будто каждая горстка выброшенной земли — гластонберийской земли — падает на курган английской истории. В этой коричневой земле, перелетавшей через край канавы, мне виделись лица ушедших священников, анахоретов, святых и королей. Плодородная почва Авалона породила два главных мифа, являющихся основополагающими для английского сознания, — миф о Святом Граале и миф о раненом короле.

С 1907 года Гластонбери принадлежит англиканской церкви, и та худо-бедно следит за своей собственностью. Как минимум подстригает траву на лужайках. Что ж, это, конечно, достижение! Но я до сих пор не могу понять, как такое возможно — чтобы за девятнадцать прошедших лет церковь не позаботилась отреставрировать часовню Святой Марии? Ведь это первая церковь, построенная британскими христианами! А возможно, и вообще первая наземная церковь в мире. Потребовалось бы всего несколько месяцев, чтобы превратить эти великолепные руины — с четырьмя сохранившимися стенами, с близким к совершенству сводчатым проходом в норманнском стиле — в место христианского культа. Что за странный недостаток воображения мешает этому случиться?

Пусть мне объяснят, почему здесь нет ни единого квалифицированного экскурсовода, который бы смог ответить на вопросы людей, что ежедневно приезжают, привлеченные всемирной славой Гластонбери, и бродят как потерянные по развалинам аббатства? Церковь наверняка смогла бы обеспечить хотя бы одного гида. Благодаря ему тысячи приезжих узнали бы, что эта тихая заброшенная поляна — по сути, единственное место в Англии, связанное с современником Иисуса Христа, причем знавшим его лично. Согласно традиции, в 61 году святой Филипп прислал в Англию Иосифа Аримафейского — человека, который удостоился чести снять с креста распятого Христа и захоронить в склепе, — проповедовать Священное Писание местным жителям. Если верить более поздней легенде, то Иосиф прибыл в сопровождении толпы миссионеров и привез с собой кубок Тайной Вечери, который он якобы выпросил у Понтия Пилата. В этом кубке находилась кровь Спасителя, страдавшего на кресте. Здесь, на английском лугу, Иосиф Аримафейский построил из ивовых веток первую в Англии церковь.

Когда проповедники перевалили через Утомивший-всех-Холм (имеется в виду — утомивший путешествием), Иосиф воткнул в землю свой посох, который прижился, пустил побеги и со временем вырос в Священный терновник. Так во всяком случае утверждает старинная легенда.

Именно этот факт заложил основу всемирной славы Гластонбери — на долгие столетия он превратился в английский Иерусалим, одно из самых святых мест на Земле. Со всех концов света стекались сюда толпы паломников — каждый надеялся отломить веточку от Священного терновника с тем, чтобы потом ее положили с ним в могилу. Многие святые искали последнего приюта в Гластонбери. Рассказывают, будто под главным престолом был захоронен сам король Артур с его возлюбленной Гиневрой. За разрушенным аббатством у самого подножия Тора бьет минеральный источник, который в свое время считался одним из чудес света. Его воды, сильно насыщенные железом, окрашивают в ржаво-красный цвет и землю, и все, чего касаются. В это место приходили средневековые паломники. В благоговейном трепете, со слезами на глазах они преклоняли колени — точно так же, как это делали паломники в Иерусалиме. Они свято верили в то, что именно здесь спрятан Священный Грааль.

Пройдя по траве, выросшей на месте бывших церковных хоров, я наткнулся на торфяной участок, обозначающий месторасположение алтаря Гластонбери. По нему деловито прохаживался человек с тарахтящей газонокосилкой! Он рассказал мне, как в 1921 году на территории бывшего аббатства начались раскопки (на то было специальное распоряжение, в котором точно указывался участок проведения работ), и ему посчастливилось оказаться в бригаде рабочих. Представьте себе, мой собеседник лично обнаружил новые, неизвестные прежде фрагменты здания на означенном участке.