29 - Адена Хэлперн Страница 44

– Хорошо, так давай начнем.

– Будешь моим гидом. Тебе решать, куда идти, – сказала я.

– Ты первый раз в Филадельфии?

– Ну, я здесь уже бывала, – попыталась объяснить я, – но не так, совсем по-другому.

– В смысле, ты всегда с семьей приезжала?

– Вот именно. Сегодня я в первый раз наконец-то могу делать что хочу и идти куда хочу.

– Ну что ж, – произнес он и взмахом руки показал на стоящий перед нами мотоцикл, – карета подана.

Я посмотрела на него, потом перевела взгляд на эту штуку.

– Ты что, предлагаешь ехать вот на этом? – спросила я, слегка потрясенная.

– Это лучший способ повидать город, – ответил он, протягивая мне шлем. – Ты что, боишься?

– О нет-нет. – Я замахала руками. – Я на эту штуку не полезу. Уж будь уверен.

– Обещаю, все будет в порядке, – сказал он, застегивая на мне шлем, – я очень опытный водитель. В прошлом году я два месяца проездил на таком же мотоцикле по всему Риму. Уж поверь мне, если я смог управлять этой штукой на римских улицах и ни разу не попал в аварию, то до бульвара Кеннеди запросто доеду.

– Итальянские водители просто сумасшедшие, – вставила я. – Мы с моим… моим другом Говардом как-то взяли напрокат машину, чтобы доехать до Тосканы. Я от самого Колизея не могла отнять руки от глаз, пока мы не отъехали от города миль на двадцать.

– Говарду ты доверилась, а мне не доверяешь? – В его голубых глазах мелькнула улыбка. – К тому же ты вроде как хотела сегодня сумасбродничать.

– Но я же в платье и на каблуках, – запротестовала я.

– Мы не на мотогонки едем, – заметил он.

– Ладно.

Он подал мне руку и помог забраться на заднее сиденье.

– В конце концов, ничего страшного же не случится?

Честно говоря, мысленно я очень хорошо представляла себе самое страшное, что может случиться. Что, если, боже упаси, мы попадем в аварию? Представляете, что будет, когда в больнице увидят мое удостоверение личности? И как Люси с Фридой докажут медикам, что я – это я? Ох, как это нелепо.

И если вам приходилось кататься на такой махине в платье, может, вы мне расскажете, как можно усесться на нее верхом в мини-юбке и при этом остаться в рамках приличия. Я ужасно нервничала от мысли, что Захария может мельком увидеть что-нибудь такое, чего ему видеть не полагается. Помню, как-то раз Люси садилась в такси, чтобы ехать на ужин, а на ней было очередное короткое платье. Когда она забиралась на заднее сидение, ее нижнее белье предстало на обозрение всем желающим. Я потом ее отругала за то, что она садилась в машину таким неподобающим образом. Она извинилась и сказала, будто ей было вовсе невдомек, что она «дает Бритни». Разумеется, она мне потом рассказала, кто такая эта Бритни Спиртс (ее ведь так зовут, Спиртс? Или Спирс? Понятия не имею), которая светит своими интимными органами во всех глянцевых журналах и в Интернете. Сегодня мне меньше всего хотелось «дать Бритни Спиртс».

Захария уселся передо мной, а потом положил мои руки себе на талию. Я сидела, прижавшись к его спине; он завел мотор. Мои обнаженные бедра касались его ног. Моя мать переворачивалась в могиле.

И тут мы взяли с места. Клянусь, я правда почувствовала, как Смерть с косой встала за моим плечом (а может, это была моя мать), поэтому еще крепче вцепилась в Захарию и завизжала:

– Не гони так! Не надо между машин, Господи Иисусе, Мария и Иосиф – слишком близко к той машине! Господи, мы разобьемся!

Когда мы наконец на секунду остановились, Захария обернулся и посмотрел на меня.

– Знаешь, ты меня вот-вот насквозь проткнешь, – Он рассмеялся. – Расслабься, получай удовольствие.

Я потрясла руками, чтобы восстановить приток крови; платье прилипло к телу от пота.

– Может, нам припарковать его здесь и взять такси, – предложила я.

– Со мной ты в безопасности, – ответил он, стараясь перекричать шум заводимого двигателя. – Обещаю.

И мы снова погнали.

Через несколько кварталов я начала успокаиваться. Через шесть кварталов я даже смогла открыть глаза. Еще через шесть у меня нос начал зудеть, и я отняла одну руку от талии Зака, чтобы почесаться.

– Ну как, уже освоилась? – спросил он, когда мы остановились на очередном светофоре.

– Кажется, да, – отозвалась я.

– Готова ускориться?

– Нееееет!

Это его рассмешило.

Захария довез меня прямо до набережной Пеннс-Лэндинг, а потом обратно в исторический центр. Должна признать, когда мы проезжали мимо здания Зала независимости, я уже начала получать удовольствие от поездки. Захария рассказывал что-то из истории города, и я пыталась слушать, но мотор ревел слишком громко, так что я просто кивала. Еще оказалось забавно разглядывать прохожих на улицах. Когда смотришь из машины, все выглядит совсем по-другому. Теплый ночной ветерок обдувал мое лицо, и было ужасно приятно.

– Ты там не замерзла? – поинтересовался он, слезая с мотоцикла и помогая мне сойти.

Я помотала головой. Я не сомневалась, что простужусь, как пить дать, но, вообще-то, мне нравилось чувствовать ветер.

– Пойдем, покажу тебе кое-что.

Он зашагал к белому стеклянному зданию, а я сняла шлем, пригладила волосы и поправила платье. Захария постучал в окошко и махнул рукой кому-то внутри.

– Похоже, закрыто, – сказала я.

– Все под контролем, – доверительно сообщил он.

Подойдя к нему, я увидела, что он машет охраннику, а тот указывает куда-то вбок.

– Нельзя уезжать из Филадельфии, не сходив сюда. Плохой бы я был гид, если бы не показал тебе эту штуку.

– А что это? – спросила я.

– Спасибо, Гас, – сказал Захария охраннику, когда тот открыл дверь.

– Можете не торопиться, – отозвался тот.

– Да это же колокол Свободы! – взвизгнула я.

Ну разве можно в это поверить: за все семьдесят пять лет, что я прожила в Филадельфии, я ни разу не видела колокол Свободы? Я весь мир объездила, а свой собственный город толком и не посмотрела. До чего нелепо! Разумеется, я видела его копии в сувенирном магазине в аэропорту, и мне всю жизнь попадались его изображения, но вблизи я не видела его никогда.

Колокол окружало стальное ограждение высотой по пояс, но, когда Захария спросил, Гас сказал, что можно ходить вокруг сколько угодно, только не прикасаться.

– Так со всеми бесценными произведениями искусства: даже жир с кожи рук может им повредить, – объяснила я.

Я говорила, что уже много лет состою в комитете планирования при Художественном музее Филадельфии?

– Так и есть, – кивнул Гас.