Мой дикий ухажер из ФСБ и другие истории - Ольга Бешлей Страница 43

– I -

Я давно хотела переписать свой очерк о гадалках, написанный два года назад, но мне не хватало материала. И вдруг сама жизнь стала возвращать меня к этому сюжету. Сначала я посетила групповой семинар по психологии, где обсуждался феномен предсказания будущего: психотерапевт объясняла, как в заданном вопросе можно самостоятельно найти ответ и даже предвидеть развитие волнующей ситуации. Вся эта тема была интересна мне прежде всего как журналисту и редактору – на семинаре много обсуждались построение предложений и слова-маркеры. По сути, вся тема сводилась к тому, как правильно формулировать вопросы и задавать их себе и другим. Но вдруг речь внезапно зашла о гадалках. Ведущая семинара попросила аудиторию выделить общие черты медиумов. И поскольку у меня был хороший опыт общения с такими людьми, я активно включилась в беседу.

На момент семинара я знала только двух гадалок – Катерину, которая жила в моем родном городе, в местечке под названием «за линией», и Нину из подмосковного поселка.

– Да-да, эти люди, как правило, живут обособленно, на отшибе, – подхватила мою мысль психолог семинара.

Я также определила, что «настоящие» гадалки никогда сами не назначают цену за свои услуги и всегда говорят: «Сколько дашь». Кроме того, «хорошие» гадалки никогда не занимаются сглазами, порчей и другой темной магией. Так объясняли мне и Катерина, и Нина. У каждой есть рабочий инструмент: Катерина использовала бусы из зеленых камешков, спрашивала дату рождения и высчитывала что-то по цифрам и планетам. Нина гадала по засаленным картам. Обе гадалки предлагают разнообразные ритуалы и таинства для привлечения удачи или благоприятного разрешения ситуации: Катя давала разноцветные заговоренные бумажки (красная – на любовь, зеленая – на деньги, синяя – не помню, на что), Нина – булавки от злых людей, которые нужно было прикалывать на подкладку одежды, и волшебную гвоздику «от конфликтов».

Наконец, у каждой был рецепт облегчения душевной боли и страданий – Катя отчитывала молитвой на своем языке и говорила, что после этой процедуры непременно должно стать легче, а Нина предлагала традиционный терапевтический прием: в течение недели ежедневно по семьдесят раз писать на бумаге «Я за все прощаю и с любовью отпускаю такого-то». И то и другое, по словам тех клиентов, которые соглашались со мной говорить, помогало. Мне сложно сказать, сработал ли у меня хоть один ритуал, но, возможно, мои колдовские достижения не были так очевидны, потому что совершались из великого любопытства, а не из веры.

Спустя пару недель после семинара одна моя подруга вдруг попросила о встрече с Ниной, и я снова имела удовольствие наблюдать ее поразительные способности. А вскоре после этого я поехала в родной город навестить родителей. И вот тут-то пазл совсем сложился.

– Хочешь, я свожу тебя к новой колдунье? – предложила внезапно мама. – Ты все хотела рассказ дописать, говорила, нужна третья ведьма. Вот тебе и будет третья ведьма.

– А что за женщина? И ты о ней откуда узнала?

– Да косметолог мой мне рассказала. Она эту тетку – Анну – уже лет двадцать, наверное, знает. Говорит, дар у нее – через воду видит.

– Это как – через воду?

– Да чтоб я знала. Но без воды, говорят, и приезжать не велит.

– Так а что она делает-то? Предсказывает?

– Предсказывает. И лечит. И я уж не знаю. Поедем?

Я согласилась.

Мама заказала такси: Анна жила в глухой калужской деревне, куда не ходил общественный транспорт. По дороге мы купили два огромных жбана с водой.

Мне сразу все в этой поездке понравилось: валил крупный снег, воздух был морозным и колючим, и в этом холоде, в окружающей нас чистоте, такой мягкой и белой, и в размеренном движении снега было что-то волшебное – словно кто-то обеспечил сюжет, в котором мы оказались, соответствующей декорацией.

Водитель наш был похож на пирата – смуглый мужчина с лихой нагловатой улыбкой и крупной серьгой в ухе – и отчего-то вызывал большую симпатию и доверие. Мать моя, как только мы сели, так сразу ему и сказала:

– Поехали к ведьме в деревню.

– Ого, – он присвистнул. – А что за колдунья? Так, может, и я к ней схожу? А то ипотека и два развода. Работу вот потерял. Как думаете, поможет колдунья?

– Давайте мы это выясним, – ответила мама. – У нас все равно отчасти исследовательский интерес.

С этого момента мы ехали словно три заговорщика.

Иван – так звали нашего водителя – оказался очень словоохотливым. Мы довольно быстро узнали, что он и сам родом из местной деревни, живет в домике почти что в лесу. Работал на металлургическом комбинате, но был уволен с производства по сокращению. От первого брака имеет одиннадцатилетнюю дочь. Исправно платит алименты. Любит зимнюю рыбалку.

– Я вообще верю, что ведьмы-то есть и что их заговоры работают, – он вдруг вернулся к теме нашего путешествия. – Матушка моя к какой-то колдунье ходила, когда я в армии был. Что-то они там заговорили, и колдунья сказала, что через месяц я дома буду, досрочно вернусь. И что вы думаете? Свалился я с воспалением легких, а при обследовании вдруг выяснилось, что у меня еще какой-то сердечный порок или что-то такое, короче, что-то там с клапаном этим сердечным, перебои ритма, я так и не понял. Ну и вернули меня домой. Так я вот теперь и думаю: это она просто увидела, что у меня с сердцем неладно, или это они, две дуры, меня случаем прокляли?

– А вы к врачу-то потом ходили? – спросила я.

– Не-а. Зачем? Я нормально. Врачи у нас – сами знаете. Хуже ведьм. Уж лучше к бабкам ходить, чем к врачам. Но ведьм я теперь опасаюсь слегка. Кто их там знает. А вы не боитесь-то?

– Да нет. У моей дочери был как раз очень благоприятный опыт такого контакта, – аккуратно ответила моя мама. – У нас в городе была одна гадалка. Катериной ее звали. Красивая была девка. Умная, очень приятная. Ее муж зарезал из ревности.

– Как зарезал? – вытаращилась я. – Как муж зарезал? Ты говорила, у нее приступ случился сердечный. От сердца умерла.