Дом толерантности (сборник) - Анатолий Грешневиков Страница 41

Когда Маша стала переносить из кухни в зал тарелки с вилками, в дверях показался отец – с горящими глазами, в распахнутой настежь куртке.

– Меня пригласили в институт, в Америку, – крепко потирая руки, проговорил он громко всем членам своей семьи, стоящим перед столом.

– Ура, – весело закричала Маша, бросившись на шею к отцу и расцеловав его в холодные щеки.

– Слава Богу, правда на твоей стороне, – загадочно сказала Ольга Владимировна, и улыбнулась широко, искренне, глядя на мужа. – Иди скорей мыть руки. Все готово к ужину… Твоя дочь Маша сегодня победительница.

– Как? – вскричал радостно отец. – Выиграла конкурс?

– Выиграла, я выиграла, – игриво завертела плечами Маша.

– Лезгинку плясала?

– Лезгинку, – упрямо ответила дочь.

– Вот ведь, упрямая какая, – заворчал отец. – В русском училище, с замечательным, душевным хореографом, помешанным на русских танцах, танцевать лезгинку… Еще и победить?! Ну и как отнеслась Мария Андреевна к твоим выкрутасам? Осерчала?

– Ни в коем разе, – отрезала Маша. – Пожурила вместо тебя, так же, как ты, понедоумевала и сказала потом, что я большая умница, далеко пойду, если не угроблю свой талант, как наш Максимка в Интернете.

– По твоему, Интернет – это убийца, – возразил появившийся из комнаты Максим. – Да сегодня без него нет развития. За ним будущее.

– Это все лозунги, – поморщилась Маша, таща отца за собой в ванную мыть руки. – Интернет поможет талантливым вырасти более талантливыми. Это так. Но если у человека нет таланта, а он торчит в Интернете, то человек гибнет, гибнет, так и не познав, есть у него талант или нет.

Мать уставила стол скромным угощением.

В руках Николая Степановича бутылка шампанского хлопнула шумно и азартно. Разлив вино, он поднял руку с бокалом, а другой рукой махнул, требуя тишины, и гости застыли. Он знал всех, кроме кавалера старшей дочери. Но это его не смущало.

– Дорогие мои! – голос отца звучал торжественно и чуть громче диктора в телевизоре. – Поздравим Машу с маленькой победой, которая, безусловно, должна послужить большим шагом в мир искусства, в тот мир, где всё решают не деньги и связи, и даже не Интернет, сколько бы вы о нем здесь ни говорили, а ценятся творческие задатки, талант, стремление к совершенству. У Маши есть главное, и это подсказывает ее победа на конкурсе в училище, – у нее есть талант. Береги его! Совершенствуй! И еще одно особое отцовское пожелание: не разменивайся на второстепенное. Будь здорова!

Бокалы сошлись над центром стола. Задорно звякнули привычным хрустальным звоном. Гости разом выпили шампанское и бойко уселись на стулья. Разговор почему-то вновь пошел об Интернете. Николай Степанович охотно внимал речам молодых, часто соглашался, поддакивал, когда аргументы звучали убедительно. Больше других отстаивал преимущества интернета худенький, низкого роста, бледный Валера. Красивые волосы струились длинными прядями по его плечам. На нем была белая рубашка. Его лицо отражало спокойствие, уверенность. Защищал он интернет так профессионально, что ушлому, днями торчащему у компьютера Максиму, приходилось примазываться к его доводам и фактам. Молчал за столом один Анзор. Когда кто-то говорил, он смотрел в его сторону, а в глазах чувствовалась наигранная заинтересованность в сочетании с дерзкой прямотой.

– А вы где работаете? – задал вопрос разговорившемуся Валерию Николай Степанович.

– На телевидении.

– Журналист?

– Да.

– Понятно. Тогда тут и спорить не о чем. Для журналиста Интернет – источник информации, цифр, фактов.

– Да там все есть: книги, фильмы, песни.

– Согласен, – поднял руки кверху Николай Степанович. – Вам нужен Интернет для работы и хорошо… Пусть он вам помогает. Но поднимать тост за него не будем. Вот когда Интернет будет не только производить информацию, но и научит человека превращать ее в добро, в пользу, тогда можно будет и выпить за него. Пока же Интернет дает лишь набор информации, а что в ней хорошего и что плохого – не обозначает.

– Человек должен сам разобраться, что такое хорошо и что такое плохо.

– Логично. Сам. Только зачем юноше давать в Интернете информацию о том, как изготовить бомбу, как стать богатым, не утруждая себя ни физическими, ни умственными занятиями?

– По телевидению тоже идут передачи, как стать миллионером…

– Правильно. Передачи такие есть. А вот молодых ребят, которые хотят на заводе или в поле заработать эти миллионы, нет. Все хотят, чтобы эти миллионы с неба им в карман попали. Отсюда рождается желание красиво жить за чужой счет, не работая, не натирая мозоли. Вон Маша разбила палец на ноге, танцуя лезгинку. Разбила, потому что хотела удивить, победить в конце-то концов.

– Неужели телевидение и Интернет должны превратиться в бюро по трудоустройству?

– Чудак-человек, – засмеялся Николай Степанович, не выдержав накала в споре. – Дело не в трудоустройстве. Дело в примерах, в том же воспитании… Я не хочу сказать, что современные средства массовой информации, и телевидение, и интернет должны будить в человеке совесть, чувство патриотизма, трудолюбие… Пусть они хотя бы скажут молодежи, что для нее важнее освоить ремесло, танец, профессию, чем просидеть свою молодость в интернете. У телевидения, на мой взгляд, должна быть иная роль, чем сегодня, оно должно учить, подсказывать молодым ребятам, как честно заработать деньги, объяснить, к каким высотам должен стремиться человек.

– Пусть в школах прививают трудолюбие, – настойчиво отстаивал свою точку зрения Валерий.

– А телевидение будет развращать?! – продолжал наступать Николай Степанович. – И зачем тогда Достоевский писал свои великие книги о духовности русского народа? Кому завещал слова о том, что Россия развивается нравственно и материально тогда, когда у нее есть впереди идеал?

– У современных СМИ другие задачи, – упорствовал Валерий.

– Какие?

– Дать человеку отдохнуть, например. Развлечься. Посмотреть кино, вот тот же футбольный матч, – Валера показал рукой на телевизор.

– Развлекаться мы все горазды, – закивал головой уставший от бесконечного и бесполезного спора Николай Степанович. – Вот сидит Анзор, оставивший в горах деда одного пасти овец. Приехал в город, на завод не пошел, ему там горбатиться не хочется… Скажи, Анзор, а если бы тебя усадить за компьютер, платить за твое сидение деньги, ты бы что выбрал: торчать в Интернете или стоять у токарного станка?

– За деньги? – переспросил тихо сидевший Анзор и, смекнув о чем идет речь, тут же ответил: – За деньги буду в Интернете работать день и ночь.

– Деньги – вот они всех и портят сегодня, – заявил Николай Степанович, получив нужный ответ. – И ваше телевидение испортили.

– Как так? – не понял Валерий.

– Раньше, в пору моей юности, все певцы, художники, журналисты служили Отечеству, Родине, а сегодня все служат мамоне, деньгам. Потому сегодня благодаря вашему телевидению народ наш знает одну Пугачеву и пару ее подпевал-подружек, а также пару безголосых, сиплых дружков-кастратов. Убило телевидение почти все таланты, не дает развиваться настоящему искусству… Телевидение зарабатывает деньги. И шоу-бизнес зарабатывает деньги. Ну, а страна, конечно же, отдыхает, развлекается.