Птичий суд - Агнес Раватн Страница 41

– Но причина, почему я все еще этого не сделала, просто-напросто в том, что это все абсолютно не имеет для меня никакого значения. После того как я встретила тебя.

Сердце билось сильнее, чем я предполагала.

– Будь так добр, скажи что-нибудь.

Я подняла глаза, он сидел неподвижно, смотрел мимо меня.

– Сигурд?

Очерченные скулы, темные глаза, впалые щеки, в нем было что-то брутальное.

– Сигурд?

Я помахала рукой.

– Ты можешь что-нибудь сказать?

Я хотела было протянуть руку к его колену, но не решилась.

– Я понимаю, что недооценивала значимость этого. Прости меня за это.

Я посмотрела на него.

– Но пожалуйста, скажи хоть что-нибудь.

Он не изменил выражения лица. Даже не моргнул. Просто спокойно дышал и смотрел перед собой.

– Сигурд?

– Еще одна.

– Что ты сказал?

Он посмотрел мне в глаза.

– Ты еще одна.

– Что значит «еще одна»?

– Еще одна, – сказал он на вдохе. Его рот растянулся в слабой улыбке.

– Что ты имеешь в виду?

Он медленно покачал головой. От утреннего ветра у меня мурашки пошли по коже. Больше он ничего не говорил. Я ждала. В глубине души я и правда думала, что это не играет никакой роли. И не могла понять, почему он думал иначе.

– Скажи, что ты думаешь.

Он молчал, смотря на фьорд.

– Что я неверная? – спросила я.

Резким движением он повернулся.

– Да.

Его глаза почернели.

– По отношению к тебе?

– К нему.

– Но какое это имеет значение?

– Я не могу тебе доверять.

– Неправда! Ты можешь!

– Нет.

Он помотал головой.

– Можешь. Всегда.

Он не отводил глаз. Мне хотелось ударить его, чтобы он понял, что я серьезно. Он сверлил меня взглядом, его глаза будто светились.

– Верь мне, – прошептала я.

Я посмотрела на него умоляюще.

– Никто не помешает нам. Никто не разрушит то, что у нас есть.

– Никто. Никого кроме нас нет, Аллис. Ты винишь других.

– Я, – сказала я, – я не разрушу. Обещаю.

Вдруг он схватил меня за волосы на затылке.

– Ты всем это обещаешь, – прошипел он, стиснув зубы.

– Нет, – отшатнулась я. – Больше нет.

От его хватки было больно, он взялся еще крепче.

– Что я могу сказать? – прошептала я.

Он не ответил.

– Что я могу сделать?

Он молчал. Только не отводил глаз. Лодка раскачивалась. Я уже не чувствовала затылка, уже не было больно. Чувствовала только его пальцы, крепкую хватку. Я могла сделать это теперь. Упасть за борт, позволить ему спасти себя. Так мы бы получили то, что хотели больше всего на свете. Прежний мир утонул бы в океане, новый восстал бы из него. Весь солнечный диск висел над лесом и светил мне в лицо. Его взгляд, его рука. Я должна упасть за борт, стать беспомощной. Я услышала свое дыхание, удары сердца. Я перевела взгляд на воду. Такая тихая и прозрачная. Солнце. Деревянная лодка отражалась в воде. Длинные и бледные весла, голубое небо. Зеленый и светлый фьорд, лучи проникали на много метров в глубину. Наша лодка. Построенная, чтобы начать все заново. Я приготовилась скользнуть в воду, уйти вниз, заставить себя не выплывать, позволить ему спасти себя. Я задержала дыхание, закрыла глаза. Собиралась выбраться из его руки. Чайки кружили над нами. Так странно.

– Разве ты не говорил, – прошептала я, открыв глаза, – что море было черным?

Он промолчал.

– Это случилось на рассвете. Море черное только ночью.

Я не отводила от него глаз, уже не чувствуя шею.

– Вода не темная.

Я сделала вдох.

– Что же случилось?

Он не ответил. Раскаяние в его лице. Он мрачно посмотрел на меня.

– Что произошло?

Он закрыл глаза, по-прежнему не отвечая.

Я почувствовала взрыв в груди, пришлось хватать ртом воздух.

– Когда она упала, – сказала я.

Он посмотрел на меня сузившимися глазами, хотя солнце было в спину, сжимая мои волосы в руке.

– Не может быть, что ее было так трудно увидеть.

Он молчал.

– Не трудно вытащить из воды.

Я покрылась холодным потом, не отрывая глаз от него.

– Она упала?

Его дыхание участилось, он молчал.

Мерзавец, подумала я. Вдруг он показался мне гротескным, лицо исказилось. Хищник. Я должна спасти себя сама. Я не успела напрячься, когда он бросился на меня, схватил за оба запястья, весла выскочили из рук и скользнули в воду. Чайки кричали вокруг нас, лодка раскачивалась, морская вода попала в лодку. Он был слишком большим, я упала на банку, едва в силах дышать, его тяжелое тело на мне, он толкнул меня на нос лодки, соленая вода попала в глаза, он насильно закрыл мой рот своим. Я крепко сжала челюсти, почувствовав, как зубы прокусили мясо, он издал рык, губы в крови, я выползла, выглянула за борт, пусто, с другой стороны, около лодки, плавало весло, опустила руку в холодную воду, он схватил меня за руку, но был слишком тяжелым, дыхание резало горло, он подошел ко мне, я повернулась с криком, резкий стук в ушах, я упала лицом вниз, с шумным всплеском. И все стихло.

Соленый вкус крови во рту, лицо под водой, я пропустила морскую воду через нос, в легкие. Смогла перевернуться на бок с судорожным вздохом, лодка качалась, ноги отяжелели, я встала на колени, перегнулась через банку, высунув голову за борт. Светлая рубашка, черные волосы прямо на поверхности. Распластавшиеся руки на расстоянии вытянутой руки от меня. Я задержала дыхание. Уставилась, не в силах оторваться, на море, его волосы так невообразимо красиво лежали на воде, танцуя из стороны в сторону. Загорелая кожа под почти прозрачной рубашкой.

Я не могла оторвать глаз от волос, кружившихся, миллион черных, волнистых соломинок. Опустила в воду руку, мягкие волосы коснулись ее, гладили ее. Я хотела схватить их, но они выскользнули у меня из пальцев и опускались все ниже и ниже, туда, где солнечные лучи их больше не доставали. И поверхность фьорда позеленела. Чайки хлопали крыльями над моей головой. Я посмотрела наверх – белый дракон с трупом в своих перьях.