Главные вещи - Юрий Серов Страница 40

– Опа! Вот это попа! – продекламировал Цыган, опершись о дверной косяк. – Мы его, блин, в больничке ищем, а он тут торчит и в ус не дует.

– Я смотрю, вы подружились, – включился следом Лёля. – Что ж ты, Рим, не навестил нас в изоляторе? Забываешь старых друзей?

– Да мы два часа назад только выписались, – отозвался Рим. – А после на ужин двинули.

– На ужин?

– Ну да. Директор загнал нас в столовую и минут двадцать вскрывал мозги.

– Что же мы на ужин не пошли! – вмешался Пашка. – Только выпустились, сразу к Римчику бегом, а он, козёл, плевал на нас с Останкинской башни!

Наступило молчание. Слова Пашки разрезали воздух, как кинжал разрезает горло.

– Мы вообще-то после ужина зайти собирались, – попытался вмешаться крепыш.

– Заткнись! – отрезал Лёлик. – Не с тобой разговариваем!

Крепыш вскочил. Его глаза, горящие яростным огнём, вздувшиеся вены и горячий нрав детдомовца приказывали разорвать соперника на куски, но вмешался Рим. Встав между воинствующими сторонами, он принялся разнимать друзей.

– Ты кого тут затыкаешь?! – разозлился крепыш. – Я тебя в порошок сотру!

Лёлик разразился ответной нецензурной тирадой и кинулся в атаку, но Пашка и Цыган успели удержать его.

– Лёль, не марайся. Брось. Он того не стоит.

– Козёл он! Пойдём на улицу, пацаны, проветримся. Здесь дышать нечем, плесенью несёт. – Лёлик смачно плюнул на пол и удалился из комнаты.

– Да уж, не было печали, да Римы подкачали, – сострил Цыган. – Айда, Паш! Ты с нами, Рим?

– Позже выйду.

– Как хочешь. Уговаривать не стану.

– Сказал же, позже выйду.

Цыган примирительным жестом показал, что не хочет спорить, подтолкнул Пашку к выходу и последовал за ним.

На улице они присоединились к Лёлику, сели на лавочку и закурили. Говорить было не о чем, у каждого мелькали свои мысли, касающиеся предательства Рима.

– Хреново что-то всё у нас складывается, – вздохнул Пашка. – Римыч нашёл себе нового друга, и в нас теперь не нуждается.

Во двор забежала ничейная грязная собака, чудом попавшая на территорию детского дома, пометила дерево и спряталась под крыльцом.

– Вот так и мы, как и этот пёс, никому не нужны, – сказал Лёлик, и все сразу погрустнели.

За спиной скрипнула дверь, и к троице подошёл Рим. Завозился в кармане, достал сигарету, щёлкнул зажигалкой, помолчал, выжидая момент, и признался, что всё решил.

– Вы как хотите, а я остаюсь здесь, – сообщил он. – Хватит. Набегался, ребят. Пора уже остановиться. Не вижу смысла возвращаться на улицу. Я нашёл путь в жизни… А с Артуром зря вы так грубо. Он неплохой парень. Обживёмся, передумаете бежать.

– Чёрта с два!!! – рыкнул Лёлик, показывая фигу. – Чтоб я здесь жил! Не дождётесь! Убегу!

– Куда? Опять на улицу? – охладил пыл друга Рим. – Воровать, ночевать, где придётся, есть, что добудешь. Райская малина.

– Нет, не на улицу. В училище. – Лёлик на секунду задумался, подбирая слова. – Да! Точно! Я в военное училище поступлю!

– А кто тебя туда возьмёт? Ты с директором отношения наладь, чтобы он порекомендовал тебя. А что ты для этого делаешь?

– Что я делаю?

– Артуру морду собираешься бить. Мало в изоляторе посидел, ещё хочешь? Иди, я не против. Только он на перемирие согласился, сказал, что нас проверяли, и проверку мы выдержали. Крепкие оказались.

– Ещё бы не крепкие, – ухмыльнулся Цыган. – У нас и мускулы стальные, и дух, как у тигра амурского.

– И смысл теперь куда-то сбегать, если всё нормально складывается, – настаивал Рим. – Крепкие ребята нашли пристань, где можно неплохо обжиться.

– Что-то ты мутишь, Рим. – Лёлик в задумчивости поскрёб подбородок. – Что-то мне непонятное.

– Ничего я не мучу. Просто предлагаю единственный верный вариант. Ты собрался в училище, а нам прикажешь по улице разгуливать и в подвалах ночевать. Холодно уже, сентябрь приближается, не до побегов теперь.

– Умеешь ты, Рим, мозги запудрить. – Лёлик хлопнул друга по плечу. – Качественно лапшу вешаешь. Но и у нас не опилки в голове, придумаем что-нибудь. А пока поживём некоторое время, покумекаем, что и как. Свалить всегда можно. Что думаете, пацаны? Побудем приютскими крысами?

– Приют, так приют, – закивали Пашка и Цыган. – Рим правильно говорит: похолодает скоро, переждать надо до весны. Тем более детдомовцы нас признали, обижать больше не станут.

– Не станут, – подтвердил Рим со знанием дела. – Артур зуб дал. Просто такую проверку все проходят.

– Значит, остаёмся? А, детдомовцы?

– Выходит, что так, – засмеялся Пашка.

Рим загадочно улыбнулся. С тех пор, как они попали в детский дом, всё шло по его плану.

Они остались. Незаметно, маленькими шагами подступала серая дождливая осень, обещающая хмурую погоду, пожелтевшие листья осыпались, а на улице повсюду виднелись лужи. В детдоме начались уроки, и давно позабывшие, что такое учиться, друзья нехотя познавали новое и повторяли старое.

Из ребят к науке охотнее всех тянулся Лёлик. Поставивший с первого дня цель – перебраться в скором времени в военное училище, он схватывал на лету правила и примеры, по вечерам решал домашние задания, что-то чертил, что-то сочинял в тетрадке и каждодневно донимал директора по поводу перевода. Степан Тимофеевич, поддавшийся неожиданному напору парня, пообещал связаться с Москвой и сделать запрос, но от Лёлика потребовал железной дисциплины, хорошей спортивной подготовки и успехов в учёбе.

Так незаметно промелькнула первая неделя. Друзья прижились, познакомились ближе с местными воспитанниками, а вскоре помирились с крепышом Артуром.

– За перемирие не грех и выпить, – предложил Цыган, когда они сидели вместе. – Пивка холодненького, да с рыбкой. Или покрепче чего-нибудь.

– Это можно, – ответил Артур. – Достать смогу. Но только после субботника.

– Это почему? – удивились друзья.

– Степа Тимофеевич домой уйдёт до понедельника, да и отдыхать лучше, когда работа закончена. Субботник у нас никто не пропускает, с этим всё строго. Только если в больничке лежишь, тогда директор добро даёт.

– Договорились. Отработаем – отдохнём.

Субботник прошёл с треском. Детдомовцы, замученные неделей уроков, с усердием взялись за лопаты, грабли, веники и носилки и очищали двор от грязи. К вечеру двор блестел чистотой, а ребята переводили дух, рассевшись на тротуаре.

– Ребята! – Вышедшая на улицу Светлана Андреевна позвала воспитанников. – Инструменты на место, и на ужин!

– Ну что, после ужина накатим? Или день пропал?

– Накатим! А как же! Ты что!