Тело №42 - Денис Драгунский Страница 38

Она подумала и ответила:

– Да.

– Тогда вали на фиг отсюда, – сказал Борис. – Можешь сбегать в душ, но вообще у тебя есть час времени.

Красивая девочка была гордая и не стала мириться. Но в душ пошла, отмыть кофе и джем, и вспомнила, что у нее уже была похожая история в пятом классе. Она одна во всем классе сказала правду, и ей из-за этого объявили бойкот на две недели. Она вытерлась и ушла, развелась с Борисом и через некоторое время вышла замуж за Владика. Или за Вадика. Неважно.

Врать, конечно, нехорошо. Так, в общем и целом. Почти всегда аморально, в конечном итоге невыгодно, а иногда просто опасно.

Вот, к примеру. Во время восстания декабристов Пушкин был в ссылке. Потом новый царь Николай I вызвал его к себе и спросил: «А вот если бы ты, Пушкин, оказался в тот день в Петербурге, где б ты был?» Пушкин честно ответил: «На Сенатской площади, ваше императорское величество». То есть с бунтовщиками. Не стал хитрить, юлить или тем более изображать верноподданного. Николай I всё понял и оценил. Тот редкий случай, когда сказать капризному деспоту неприятную правду гораздо безопаснее, чем рассыпаться в лживой лести. Хотя в других случаях Пушкин, наверное, время от времени врал. Женщинам, друзьям и официальным лицам. Особенно женщинам. К 1829 году его донжуанский список включал тридцать семь персон, а впереди был еще год холостой жизни; вряд ли каждой из тридцати семи он говорил «люблю» без легкой внутренней усмешки.

Хотя, конечно, кто его знает, Пушкина. На то он великий поэт, чтобы увлекаться всякий раз всей душой. Но мы, грешные, говорим неправду направо и налево. И речь не идет о разных роковых случаях типа «ложь во спасение». И не о профессии разведчика.

И даже не о том, что «тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман» (тоже, кстати, Пушкин написал).

Речь идет о нормальной повседневной жизни, которая вся состоит из постоянного подвирания и легких ежеминутных неправд.

А почему, собственно, грешные? В десяти заповедях, например, про вранье ничего не сказано. И в список смертных грехов ложь тоже не включена. Конечно, в Библии написано насчет верных весов и верных гирь: «Мерзок перед Господом всякий, делающий неправду» (Второзаконие, 25.16). Но это – именно «делание неправды». То есть обман, который наносит людям реальный ущерб. Отсюда же девятая заповедь – запрет на лжесвидетельство, то есть на злонамеренное вранье, которое может обернуться тюрьмой или смертной казнью для оболганного человека.

Конечно же, Священное Писание полно осуждения лжи. Так сказать, в общем и целом. Но нет прямого и ясного указания: «Не лги! Не ври! Всегда и везде говори одну только правду!» Наверное, это правильно.

Есть два неприятных типа: закоренелый врун и отъявленный правдец. Оба хуже. Но по мне – врун чуточку лучше. Он понимает, что ведет себя нехорошо, неправильно. Он знает, что есть некое «на самом деле», которое он либо скрывает, либо перевирает. Одно это открывает дверцу для диалога. Можно как бы встать на его сторону и сказать: «Но мы же с тобой оба прекрасно понимаем…» Мол, жизнь заставляет. А с правдецом такие штуки не проходят. Он владеет истиной. Пользуется ей и распоряжается. К огорчению окружающих и, довольно часто, к собственной невыгоде. Особенно это касается простых бытовых ситуаций. Политика, наука, религия – это немножко другое. Не надо путать научную или политическую принципиальность с обыкновенной бытовой злобностью. Как у нашей красивой девочки – ну зачем она устроила своему молодому мужу такой строгий литературно-критический разбор? Кого она сильнее любила – мужа или великую русскую поэзию?

Но самое ужасное, когда врун превращается в несгибаемого правдеца. Когда он завирается до полной веры в истинность собственного вранья. Это иногда встречается в быту, и гораздо чаще – в политической журналистике.

Кстати, через много лет красивая девочка случайно встретилась со своей одноклассницей Катей, то есть Кейт Фридман, которая из Канады. Они сразу узнали друг друга и даже обнялись, хотя в восьмом классе не очень-то дружили. Эта Кейт говорила по-русски совсем без акцента, так что красивая девочка выразила ей свое восхищение.

– Почему это я должна по-русски с акцентом? – возмутилась Кейт Фридман. – Что за дела? Ты что, антисемитка?

– Но ты ведь дочка канадского посла! – сказала красивая девочка.

– А ты что, поверила? – засмеялась Кейт.