Если однажды жизнь отнимет тебя у меня... - Тьерри Коэн Страница 37

— Истинную цель?

— Да. Ты просто решил мной манипулировать. Как только я проявила слабость, ты объявил, что хочешь уехать куда-нибудь, хочешь дать нам новый шанс.

— И что же?

— Что для этого мы должны продать нашу фирму. И у тебя даже есть покупатель.

— И что тебе показалось подозрительным?

— Несколько недель назад ты мне уже говорил об этом своем намерении, и я тогда не согласилась. Не потому, что была так уж против… Скорее хотела тебе досадить. А ты за моей спиной продолжал вести переговоры. Но без меня тебе нашей фирмы не продать, у тебя же всего двадцать пять процентов акций, потому что я финансировала фирму, когда она делала первые шаги. Но твоему покупателю нужен контрольный пакет, и значит, я должна уступить свои. Вот ты и решил мной манипулировать. Но я держу тебя этими акциями. Не хочу, чтобы ты ушел от меня. Это мой единственный козырь. И я тебе это сказала.

Дженна опустила глаза, стыдясь, что обнаружила, как сильно она его любит. Габриэля растрогало ее чувство. Ему хотелось обнять ее, успокоить, утешить по-дружески, но она истолковала бы его порыв иначе. Он не имел права вмешиваться в сплетение сложных чувств, где он не отвечал ни за уток, ни за основу.

— Я думаю… что был совершенно искренен, — выговорил он наконец, желая утешить Дженну.

Она посмотрела на него с удивлением.

— К тебе возвращается память?

— Нет, я так чувствую.

Габриэль мог бы сказать ей о дневнике, найденном в кабинете ее мужа, о трогательной странице, которой он доверил свое желание вернуться к жене, но почувствовал, что не вправе это делать. И еще почувствовал опасность для себя: семейные дела Александра могли отвлечь его от выполнения собственных обязательств.

— Так, значит, у тебя семьдесят пять процентов акций? — спросил он.

Она грустно улыбнулась:

— Деловой человек не дремлет.

Он взмахнул рукой, отметая ее сомнения и подозрения.

— Я просто пытаюсь быть в курсе ситуации.

— Нет, шестьдесят пять.

Габриэль почувствовал, что по спине у него пробежали мурашки.

— А десять процентов принадлежат… Луи.

— Ты вспомнил, да?

— Нет, сделал логическое заключение.

Габриэль больше не сомневался: сон был посланием. Но от кого? И что он ему сообщал?

* * *

Дженна исподтишка посматривала на мужа, пока тот пил кофе.

Габриэль куда острее, чем Дженна, страдал от необычной ситуации: сначала он был обманщиком, чувствовавшим себя в полном праве распоряжаться Александром, который отнял у него жизнь, но теперь, в эпицентре сложных интимных отношений, им владело чувство вины перед доверчивой, болезненно чувствительной публикой, которую он морочил.

Дженна ждала от мужа взгляда, улыбки, нежного прикосновения, и Габриэль вполне мог бы на что-то подобное расщедриться…

Раздался телефонный звонок, Габриэль сидел, не двигаясь.

— Твой мобильный, — сказала Дженна.

Он порылся в кармане и нажал на клавишу.

— Пьер-Андре Марки. Нам нужно встретиться. — Голос адвоката был твердым, уверенным.

— Когда?

— Во второй половине дня у меня в кабинете.

— Хорошо.

Он повесил трубку, Дженна начала убирать со стола.

— Твоя любовница? — спросила она, маскируя агрессию иронией.

— Нет, мой адвокат.

— У тебя с ним встреча?

— Да, сегодня во второй половине дня. И еще я хотел бы зайти на работу.

— Чтобы?

— Не знаю… Чтобы увидеть.

— Увидеть ее?

— Послушай, давай закроем эту тему. Я потерял память и потерял все чувства к ней, ты это уже знаешь.

Дженна серьезно смотрела на мужа.

— А ты знаешь, что не лежи молодой человек в коме без надежды на восстановление и не будь его невеста в таком отчаянии, я бы благословила эту аварию.

Габриэль опустил голову, не зная, что отвечать.

— А ты о нем думаешь? — спросила она.

Габриэль представил самого себя, лежащего в боксе, с аппаратом, поддерживающим в нем жизнь.

— Да. Постоянно.

— Он работал в консалтинговой фирме. Жених и невеста были очень красивой парой.

Прошедшее время. Все им сказанное об их с Кларой любви, о постигшей их трагедии — теперь только в прошедшем времени. Габриэля пронзила острая боль. Любовь, минуты волшебного счастья и безвозвратный ужас свершившегося — все вместила в себя короткая эпитафия.

— Как ты поедешь? — спросила Дженна. — Права у тебя отобрали. Если хочешь, я тебя отвезу.

— Нет, спасибо. Я возьму такси.

— Да, конечно. Позвони, если что-то понадобится.

Габриэль пошел принимать душ. Долго стоял под водой, ему казалось, что струи, текущие по теперешнему его лицу и телу, уносят смятение чувств. А когда решил намылиться, то почувствовал брезгливость — ему не хотелось касаться чужого тела, чужой кожи. Это вернуло его к реальности. Он взял рукавичку и намылился.

В комнате открыл платяной шкаф, наугад взял рубашку, брюки, пиджак и быстро оделся.

* * *

Такси остановилось у дома адвоката. Габриэль заглянул в бумажник Александра и обнаружил, что уехал без денег. Шофер недоверчиво взглянул на него.

— Можно расплатиться и карточкой, — сообщил он.

Габриэль машинально протянул пластиковый прямоугольник.

— Не уверен, что вспомню код, — пробормотал он.

Шофер протянул ему машинку. Как только Габриэль взял ее в руки, четыре цифры замерцали у него в мозгу. Он набрал их, нажал на клавишу, и, к его удивлению, оплата была благополучно принята.

Откуда он мог знать секретный код Александра? Неужели у него появился доступ к его памяти?

* * *

— Вы в самом деле ничего не помните? — спросил адвокат, пронзая Габриэля недоверчивым взглядом.

Высокий, сухой, с аскетичным лицом, темными глазами под густыми бровями, морщинами на лбу — адвокат выглядел суровым и недобрым. Редкие седые волосы зачесаны наверх. Элегантность костюма граничила с претенциозностью, свидетельствуя о тоске по ушедшей молодой красоте.

— Я не симулирую.

Пьер-Андре Марки кивнул, но Габриэль не понял, поверил он ему или удовлетворился формальным утверждением для очистки профессиональной совести.

— Положение таково: вы находились за рулем пьяным, послужили причиной аварии, в которой были нанесены серьезные телесные повреждения.