Дневник плохой мамаши - Кейт Лонг Страница 36

— Да, если можно. У меня еще одна проблема, надо обсудить. Прости, что отрываю.

— Не вопрос. Уже еду. Ты дома?

— Нет. Ты знаешь «Удочки и сети»?

— В Эмбли? Мы там три недели назад отмечали мамин день рождения. Хорошие пироги и ужасный музыкальный автомат. В общем, приеду… минут через двадцать. Только не делай глупостей, — предупредил он и повесил трубку.

Я взяла два маленьких стакана сидра и стала ждать.

Села за деревянный стол на улице. Блестящие на солнце машины проносились по каменному мостику через канал. По берегам густо росли деревья, склоняя к самой воде ветки с зелеными плодами. Оставляя за собой расходящуюся клином рябь и нарушая четкое отражение неба, плыли два лебедя. Жаль, что у меня нет с собой фотоаппарата. Такая идиллия. Похоже на картинку на жестянке от сладостей, в которой бабушка держит пуговицы.

«Обязательно сюда вернусь, — пообещала я себе, — сфотографирую это место. Можно даже его нарисовать и подарить бабушке. Ей понравится».

Наконец я увидела сверкающий красный «форд» Дэниела — ему родители подарили, когда он получил права. Съехал с моста и свернул на стоянку за пабом. Не прошло и полминуты, как, щурясь от солнца, появился Дэниел. «Неужели он ничего не может сделать со своими волосами?» — подумала я и тут же решила, что слишком к нему придираюсь.

— Там, внутри, какой-то тип проходит кастинг для передачи «Звезды о себе», — заметил он, перекидывая через скамейку свои длинные ноги и аккуратно пристраивая рядом с собой куртку.

— Видела уже. «Звезды не в себе» — вот как это должно называться. Если они хотят выдать его за Брюса Спрингстина, то придется затянуть его в корсет. И еще мешок на голову надеть. На. — Я пододвинула к нему стакан.

— Ваше здоровье! — весело сказал он и отхлебнул. — Так что у тебя случилось? Опять передумала?

— Нет, что ты. Я уже решила рожать.

— Слава богу! А то я уже отменил запись, когда ты позвонила. И если смотреть правде в глаза, то, скорее всего, было уже поздно.

— Знаю. Но я уже все решила.

— Отлично. Гляди, что я тебе принес.

Он вытащил из кармана куртки банан.

— Ты что, помешался на фруктах? Я сегодня уже съела два яблока. Ты становишься фруктовым террористом.

— Нет, его не надо есть. То есть можешь и съесть, конечно. Но я его принес не для того. Это твой ребенок.

Мы уставились на банан на столе. В коричневых пятнышках, у хвостика след от ногтя.

— Чего?!

— Нет, я не к тому, что у тебя родится банан. Просто твой ребенок сейчас такого вот размера. Я это в Интернете вычитал.

— Боже мой, правда? — Я погладила липкую кожицу, потом приложила его к животу. Как странно…

— Кстати, по тебе все еще не очень заметно, что ты беременна, — сказал Дэниел, глядя на мой живот. — Можно подумать, что немного поправилась, и все. Я бы не догадался.

— Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. Я подумала, что уже нет смысла скрываться, надо сказать в школе. И мне страшно. Не знаю, как это сделать. Можно, конечно, просто прийти в футболке без всякого свитера — всем сразу же станет ясно. Они, наверно, считают меня сумасшедшей, потому что я все еще хожу в зимней одежде. Я на грани теплового удара, но приходится изображать, что меня знобит. Можно еще поговорить с Джулией, она с удовольствием возьмется всех поставить в известность. Останется только дождаться, когда дойдет до учителей. Представляю, как миссис Левер заглядывает в класс и, поджав губы, вежливо просит меня пройти к директору. А вокруг все шепчутся и перемигиваются. А может, пойти сразу к директору или к кому-то из учителей — пусть сами решают, что со мной делать? Соберут совещание, а я буду ходить под дверью и ждать приговора. Один вариант хуже другого! — Я схватилась за голову. — Дэниел, что же мне делать? Ну как, как выдержать, когда все от меня отвернутся?

— Ты выдержишь, — уверенно сказал он.

— Откуда ты знаешь? — спросила я, глядя на него сквозь пальцы.

— Потому что… — У него вдруг задрожали руки. — Гм… Так. Ты когда-нибудь курила?

— Нет. Ни разу не пробовала.

— Почему?

Я опустила руки и задумалась.

— Ну, потому что, взвесив все за и против, я пришла к выводу, что оно того не стоит. Запах изо рта, бессмысленные расходы, вред для здоровья, негодование родителей, выглядишь как проститутки ка — это минусы. А плюсы? Похудеешь на пару фунтов и появится еще что-то общее с остальными. Но при чем тут курение?

Он широко улыбнулся и хлопнул ладонью по столу.

— Тебе не приходило в голову, что мало кто рассуждает так же. Ты — необычная.

— Я?

— Ты и сама это знаешь. Большинство людей готовы на все, лишь бы стать такими, как все. А тебе наплевать на мнение окружающих.

Я удивленно его разглядывала.

— Хочешь, честно скажу, что я думаю? — спросил он, глядя мне в глаза.

— Давай.

«Интересно, что же такое он сейчас скажет?» — подумала я.

— Мне кажется, что ты скрытная.

На секунду я рассердилась, но потом рассмеялась:

— Продолжай.

— Ты очень самодостаточная.

— Да нет, мне кажется… Ну, иногда да.

— Ладно тебе. Ты и сама знаешь, что это так. У тебя есть друзья, но тебе все равно, общаться с ними или сидеть одной.

— Неправда! Ты уже совсем из меня буку сделал! Ну, честно, Дэниел, я обычный подросток, если не считать того, что беременна.

— Да нет, я не о том. Просто ты не боишься плыть против течения. Ты личность. Именно поэтому… — Он замолчал и некоторое время смотрел на канал. — В общем, я не говорю, что тебе будет легко, но ты из тех редких людей, кто может с этим справиться.

Да, умеет он поднять мне настроение.

— А ведь ты прав.

— Спасибо. Тебе что-нибудь принести?

— Газировки, если можно. Надо же заботиться о здоровье бананенка. Не буду его травить.

Когда он вернулся, я сказала:

— Только я сомневаюсь, что смогу оставаться такой же самодостаточной, когда появится ребенок.

— Мне тоже так кажется. Имена уже придумала? Кстати, ты с ним не разговариваешь? Говорят, он тебя слышит.

— Да ну? Господи, как все это странно. — Я поглядела на свой живот, погладила его. — Если родится девочка, то будет Чикита, а если мальчик — то Файфе. Ну, как тебе? — Нет ответа. — Видимо, маленький пришел в ужас от таких имен. Знаешь, Дэниел, не могу даже сказать, до какой степени я рада, что есть с кем поговорить. Мама на меня даже не смотрит. Каникулы прошли просто ужасно. Кстати сказать, я довольно много готовилась к экзаменам… Так, значит, думаешь, надо сказать кому-то из учителей?