Bella Германия - Даниэль Шпек Страница 36

– Его глаза… они что, такими и останутся?

Джованни задал этот вопрос шепотом, отведя сестру в сторону.

– Да, – ответила Джульетта.

– Странно выглядит.

– Мама говорит, это знак.

– Какой знак?

– Знак того, что он видит больше, чем мы.

Джованни не слишком верил сицилийским предсказательницам вроде их матери. Но наружность Винченцо раздражала его, и скрыть это было трудно. Будто два разных человеческих лица совместились в одном. С другой стороны, в чем был виноват мальчик? В дальнейшем Джованни старался не касаться этой темы в разговорах с сестрой.

За ужином он поставил тяжелую коробку на стол и улыбнулся:

– Открывайте!

Винченцо помог матери распаковать подарок.

– «Зингер», – объявил Джованни. – Такая была у бабушки, помнишь? Только эта современная, электрическая.

Сдержанная реакция Джульетты удивила его. Сестра вежливо поблагодарила за подарок, поставила машинку на пол и принялась накрывать ужин.

Джульетта изменилась. Не то чтобы ее красота поблекла, но огонь в глазах, который так любил Джованни, потускнел, словно обратился вовнутрь. Лицо посерьезнело, в движениях появилась механическая заученность, как будто все, что она делала, было выполнением долга супруги и матери. Джульетта улыбалась, доставая из духовки горшочек с пастой. И только ему, ее брату, было видно, что она несчастна.

Внимание Винченцо переключилось на швейную машинку. Из непоседливого малыша он превратился в умного, любознательного мальчика, чей исследовательский дух не признавал границ. Напрасно Энцо звал сына к столу. Забыв про пасту, Винченцо озадаченно смотрел на белый штекер в своей руке. Очевидно, немецкие «Зингеры» не были рассчитаны на итальянские розетки.

– Папа, папа, мы должны переделать розетку! – закричал мальчик.

Джованни подвел племянника к столу. Мальчику предназначался другой подарок – серебристый «мерседес» с похожими на крылья дверцами.

– Мама! Мама, смотри! «Мерседес»… У тебя тоже такой есть, дядя Джованни?

– Нет.

– Но ты же писал маме, что у тебя есть «мерседес».

– Да, но у моего четыре дверцы… Так удобнее для пассажиров, понимаешь?

– Тогда почему ты все время приезжаешь на поезде?

– Потому что в Италии очень плохие дороги, мой «мерседес» может сломаться. Ты знаешь, какие автобаны в Германии? Прямые как струна и ни единой выбоины.

Тут пришел черед Энцо вмешаться.

– Ты слышал? У нас тоже строится автострада Дель-Соле между Миланом и Неаполем… Прямиком через По и горы… Они перемещают целые деревни!

– Возможно, но немецкие все равно прямее.

Энцо прикусил язык. Джульетта поцеловала Джованни в макушку:

– Я так горжусь тобой, братец! Я всегда знала, что ты далеко пойдешь…

– Еще бы, на шее-то никто не висит, – проворчал Энцо.

Джованни поразил его неприятный тон. Энцо явно завидовал Джованни, который, как и прежде, был для Джульетты самым близким человеком.

– Покажи дяде Джованни свои рисунки, Винче, – сказала Джульетта сыну, чтобы сменить тему.

Винченцо выбежал из кухни и вскоре вернулся с кипой рисунков.

– Вот, дядя Джованни, мои творения…

Автомобили всех мыслимых и немыслимых форм и расцветок на листках в клетку, вырванных из школьных тетрадей. Такие машины не ездят по улицам. Винченцо рисовал автомобили будущего.

– Вот это ракетомобиль, – объяснил мальчик, – спереди бензобак, посредине место водителя, а сзади ракетная установка.

– Браво, Винченцо! – восхищался Джованни и листал дальше. За ракетомобилем следовали автомобиль с крыльями, авторотор и автосубмарина.

– Почему ты не делаешь такие, папа? – спросил мальчик Энцо.

– Потому что таких не бывает, – отвечал тот.

– Ну и что? А ты знаешь, что ракетомобили уже есть в Германии? Правда, дядя Джованни?

– Чушь, – пробурчал Энцо.

– Не чушь, я читал!

– Лучше бы ты читал свои учебники. Ты уже сделал домашнее задание?

Не ответив, Винченцо снова убежал и вернулся с книгой, которую открыл на странице с черно-белым фото. Машина напоминала металлическую сигару на колесах, дымящуюся к тому же. Вдоль корпуса шла надпись белыми буквами: OPEL.

– Вот видишь…

– Ты прав, Винченцо, – сказала Джульетта.

– Вот видишь, папа, я прав!

– Иди делай уроки.

Винченцо показал язык. Джульетта хлопнула ладонью по столу:

– Как ты отвечаешь отцу! Марш делать уроки.

На этот раз мальчик послушался. Энцо молчал.

– Ну, Энцо, – заговорил Джованни, – рассказывай, как там на заводе… Ты все на той же работе?

Энцо кивнул.

Он солгал.

На следующий день Джованни отправился на завод вместе с зятем, чтобы повидать старых друзей. Была суббота, но Энцо заступал на смену. Они работали, несмотря на выходные и время летних отпусков. Винченцо бегал из цеха в цех, как у себя дома. Рабочие знали и любили мальчика. Когда же они оказались в цеху, где когда-то монтировали «изетты», Джованни остолбенел. Вместо неуклюжих «букашек» по конвейеру ползли современные спортивные автомобили невероятной красоты.

– Коммендаторе Ривольта инвестировал лицензионные деньги в новую модель, – объяснил Энцо. – Это «ИЗО-ривольта». Разве вы на «Мерседесе» о ней не слышали? Шеф представлял ее на ярмарке в Турине.

Джованни покачал головой, не в силах оторвать глаз от красавицы. Это была не просто машина. Произведение искусства, совместившее в себе лучшее, что могла предложить на тот момент инженерная мысль.

Шасси от гениального Биззаррини ^[65] с подвеской «Де Дион» ^[66]. Элегантный кузов «гран-туризмо» от «Бертоне» ^[67], спроектированный Джорджетто Джуджаро ^[68]. Немецкая коробка передач, вся обивка из кожи ручной выделки. Наконец, под капотом – американский восьмицилиндровый двигатель от «шевроле корвета» емкостью больше пяти литров и мощностью в три сотни лошадиных сил – достойная конкуренция таким королям автострады, как «феррари» и «мазерати». Ренцо Ривольта, над «букашками» которого смеялась вся Италия, представил миру образец автомобильной грации. И монтировал это чудо не кто иной, как скромный механик Энцо. Джованни не знал, что на это сказать.