Аня Каренина - Лилия Ким Страница 34

— О боже! Нет! Не надо! Оставь меня, грязная свинья! Пусти! Пусти!

Анна Аркадьевна кричала еле слышным шёпотом. В её воображении проигрывалась сцена изнасилования, молодой самец кавказской национальности сначала повалил её и сорвал одежду, затем его огромный вонючий член вошёл в нее. Был использован следующий инвентарь: вибратор, большая резиновая насадка, вазелин.

— Я тебя ненавижу! Ненавижу!!! Скотина!!! Пусти!! Пусти!!

— Заткнись, сука! — глухо рычал ей в ответ тот, кто имел её, его голос вибрировал от животной страсти.

— Ах! Нет! Отпусти! Ненавижу!!! Ненавижу!!! Сволочь!!!

— Заткнись, б…! — он уже рычал, стонал, колотил ладонями по её телу.

— О-у-у-ой, — у Анны Аркадьевны посыпались искры из глаз. Воображаемый насильник залил её своей спермой и бросил голой, истерзанной и совершенно беспомощной.

Некоторое время феминистка лежала обессиленная, смакуя острое ощущение воображаемого страдания и душевных мук, оргазм отходил медленно, плавно скользя по всему её телу.

Минут через десять Каренина-старшая вернулась в реальный мир. Вынула из тумбочки рулон туалетной бумаги и тщательно подтерлась. Затем в заранее подготовленном тазике тщательно обмыла насадку вибратора. Аккуратно вытерев полотенцем, Анна Аркадьевна аккуратно уложила ее на малиновый бархат рядом с вибратором, закрыла и любовно погладила коробку. Потом кое-как, кряхтя от натуги, сковырнулась с кровати и убрала «резинового друга» до следующего раза.

Анна Аркадьевна выкатилась из комнаты и поехала на кухню. Там она вытащила из холодильника кусок колбасы, аккуратно запрятанный Долли за кастрюлю с супом, взяла масло и не спеша, напевая «Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер мая…», сделала себе два огромных бутерброда, налила чаю, насыпала в чашку три ложки сахара, размешала. Поставила всё на поднос и покатилась обратно в комнату смотреть телевизор. Ощущение счастья было полным.

Примерно через пару часов вернулась Долли. Было слышно, как она орёт на детей в коридоре:

— Таня! Не вертись! Не вертись, тебе сказано! Так, бери вот и неси в комнату! Гришка, не ори, щас дам тебе сиську. Вампирёныш чёртов, всё отсосал, ниже пупка скоро будет висеть. Тихо, блин!

Тяжёлые шаги направились в сторону кухни. Какой-то грохот. Потом эти же тяжёлые шаги, но в два раза быстрее, в сторону комнаты. Каренина-старшая на всякий случай спрятала поднос под кровать.

Дверь распахнулась, на пороге стояла взлохмаченная, вся потная и красная Долли.

— Мама, Стива не приходил?

— Нет, — Анна Аркадьевна даже постаралась изобразить дружелюбие.

— Тогда кто, позвольте спросить, съел почти всю колбасу?

Лицо Анны Аркадьевны выразило полнейшее недоумение.

— Какую колбасу?

— Докторскую с сыром! Мать вашу! Ну сколько раз говорить — ешьте своё! Я не могу кормить ещё и вас с Аней! У меня на это нет ни сил, ни денег! Короче, с этого дня — две верхние полки в холодильнике наши, а две нижние — ваши. С моих ничего, я повторяю — ни-че-го!!! Ничего не брать! Ни картошины! Увижу — убью! Хватит того, что я одна плачу за квартиру!!!

— Платишь ты копейки! И, между прочим, из-за моей инвалидности! А была бы я здоровая — платили бы втрое больше, и тебе свою долю приходилось бы давать на сто рублей больше, чем ты сейчас платишь одна! Так что помалкивай! — Анна Аркадьевна возмущённо отвернулась.

Долли хлопнула дверью. Каренина-старшая почему-то невольно улыбнулась. Ещё раз прокрутив в голове, как она ловко только что отбрила невестку, Анна Аркадьевна тихонько рассмеялась.

Входная дверь хлопнула снова.

— Если дома кто-то есть, сделайте одолжение, не подавайте виду! — раздался голос в коридоре.

Стива.

Шаги в сторону кухни.

Входная дверь хлопнула третий раз. Тишина. Это Аня! Каренина-старшая вылетела в коридор с максимальной скоростью, какую только могла развить в инвалидном кресле на двух квадратных метрах площади.

— Аня, ты где бы… — немая сцена.

Каренина-старшая смотрела на дочь и не могла поверить, что это она. Телефон, сумка, одежда… Дар речи к Анне Аркадьевне не спешил возвращаться.

Каренина-младшая, чрезвычайно довольная произведённым эффектом, стояла, выпятив вперёд живот, манерно растопырив пальцы и закатывая глаза, и сдувала прядь волос со лба.

— Мама, ну что ты на меня так смотришь? Это я — Аня, твоя дочка, — наконец протянула она гундосо.

Каренина-старшая хватала ртом воздух и делала какие-то непонятные жесты рукой.

— Что ты так на меня смотришь? — Аня ожидала от матери тираду на тему «Ты же как шлюха!»

Из кухни появился Стива, жуя кусок булки с маслом.

— Вау! Сестра! Какой прикид! Мобильник! Дай посмотреть! — Стива дернул у Ани из руки телефон. — Это ты где так поднялась за сегодня? В маминых тряпках за день по электричкам наклянчила? Мы сами люди не ме-е-е-естные, — повторил свой утренний прикол Облонский. — Мам, слушай, у меня к тебе дело, — он повернулся всем корпусом к матери, — а давай я тоже буду тебя по электричкам возить. Буду говорить: «Люди добрые, беда пришла в наш дом. Мама кинулась под поезд и лишилась ног. Спасти её может только срочная операция по вживлению мозга. Помогите кто чем может…»

Анна Аркадьевна ничего не ответила, слишком уж было сильно потрясение от явления Карениной-младшей.

— А где мой костюм?! — очнулась наконец она.

— Вот! — Аня бросила матери на колени пакет.

— Как… как ты его сложила?! Ты же его помяла! — тут же завопила Анна Аркадьевна. — И откуда у тебя всё это?! Ты что, у Щербацкой взяла?

— Нет, мам, купила, — спокойно сказала Аня.

Воцарилась мертвейшая тишина. Долли открыла дверь и стояла на пороге комнаты, держа одной рукой Гришку у груди. И даже он от удивления выпустил изо рта сиську.

— И вот это всё тоже, — Аня показала на стоящие возле её ног сумки.

— Как? На что? — первой пришла в себя Долли.

— Я сегодня была на прослушивании, и меня взяли в группу, — чётко проговаривая слова, отчеканила Аня. — Вот, дали аванс, чтобы я могла нормально одеться. Не позорить студию.

Каренина-младшая опять манерно растопырила пальцы, поднесла ладони к глазам и стала разглядывать свои ногти, наманикюренные в салоне.

Анна Аркадьевна издала какой-то неопределённый звук, резко развернула колёса и исчезла в комнате. Через несколько секунд оттуда начали вылетать Анины вещи.