Семейные тайны Армстронгов - Эндрю О'Коннор Страница 33

— Мы либо поговорим с глазу на глаз, либо я выскажу, что должен сказать, при нем и при всех остальных, — предупредил Шон, дерзко глядя Анне в глаза.

— Пройди в гостиную, — сказала Анна, разворачиваясь и проходя вперед.

— Но, леди Анна!.. — попытался возразить дворецкий.

— Все в порядке, Бартон. Я сама прекрасно справлюсь, — заверила его Анна, пропуская Шона мимо себя.

Он медленно вошел в гостиную, и она закрыла за ним дверь.

— Зачем ты ворвался сюда подобным образом? — строго спросила Анна, проходя мимо него и усаживаясь на один из диванов.

— Я должен был это сделать! Это был единственный способ поговорить с вами! Я много раз просил повидать вас, но они меня не пускали.

— А что мы, собственно, можем друг другу сказать?

— Много чего!

— Что ж, я вся внимание, говори, что хотел, и перестань понапрасну занимать мое время!

Он долго и пристально смотрел на нее. Не выдержав его взгляда, она быстро встала и отошла к камину.

— Ну? Так чего же ты хочешь?

— Своего сына! — воскликнул он.

От страха она содрогнулась всем телом.

— О чем ты говоришь?

— О маленьком Лоренсе! Он мой. И я это знаю, и вы.

— Не знаю, какую игру или розыгрыш ты затеял, но предупреждаю, чтобы ты немедленно это прекратил! Господи, ты всегда был чрезвычайно нахальным, но теперь просто выжил из ума!

— Я видел его! Я видел вашего сына и уверен, что он мой.

Это заявление повергло ее в шок.

— Когда это ты видел его?

— Вы забыли, что я знаю этот дом лучше, чем вы. Я работал на его строительстве. Я знаю здесь каждую дверь, каждую лестницу. Я прошел через половину для прислуги и поднялся в детскую так, что меня не видела ни одна живая душа… Так что я видел его и держал на руках.

От этих слов Анна пришла в ужас, испугавшись за безопасность сына и то, что могло с ним произойти. Но она твердо решила не показывать своего страха.

— Это какая-то нелепость, и я прошу тебя уйти.

— Нелепость? Нелепость, что вы родили Лоренса через девять месяцев после того, как мы были вместе, и при этом он похож на меня?

— Мы были вместе? — Анна произнесла эти слова насмешливо и презрительно усмехнулась.

— О, теперь вы делаете вид, что вообще ничего не было, так? Почему бы и нет? Если вы живете в стране фантазий, то можете позволить им взять верх над собой.

Анна прошла через комнату и села за письменный стол.

— Послушай, все эти твои шарады меня утомили. Но ты очень надоедливый человек. — Она нащупала золотой медальон с часами, который висел у нее на шее. Это бы подарок Эдварда на первую годовщину их свадьбы, и привезли его прямо из России. Она сняла его и протянула Шону: — Вот, возьми. Он стоит целое состояние. Возьми и уходи, и я больше никогда не хочу тебя видеть.

Он в гневе подошел к ней:

— Вы не можете откупиться от меня! За кого вы меня принимаете?

Она взглянула на него строго, но пренебрежительно:

— Я — леди Армстронг, Шон. Хозяйка этого дома. Хозяйка восьми тысяч акров земли, окружающих этот дом. Жена лорда Армстронга. И наш сын Лоренс в один прекрасный день станет хозяином всего этого. Вопрос в том, за кого принимаешь себя ты? Ты никто. Крестьянин, который арендует у моего мужа четыре акра огородов с гнилым картофелем. Ты приходишь сюда и начинаешь чего-то требовать — я так и не поняла, чего ты требуешь, Шон?

— Я хорошо знаю, что значит для человека семья. И совершенно не важно, что имеете вы с вашим мужем. Ребенок мой, и он имеет право быть со своим отцом.

Анна испытывала огромное желание ударить его.

— Шон! Лоренс в чужом для тебя мире, в другой вселенной. И у вас с ним не будет ничего общего! Вы совершенно из разных слоев общества. Такова реальность, открой глаза. — Она снова протянула ему свой медальон. — Бери то, что я тебе предлагаю, Шон. Это будет твой единственный шанс что-то изменить в жизни и куда-то выбиться. Ты умен и привлекателен. Ты не из тех людей, которых я видела в тот день в городе и которые пьянствовали и дрались между собой. Ты мягче и чувствительнее, ты видишь людей такими, какие они есть на самом деле. С тем, что я тебе предлагаю, ты можешь уехать в Америку. И начать там новую жизнь, имея за душой определенную сумму денег…

— Нет!

— Может быть, этого недостаточно? Если хочешь, я пойду к себе в комнату и принесу еще. У меня есть бриллианты и изумруды…

— Единственный вариант, когда я мог бы взять это… если вы с Лоренсом уйдете со мной. Тогда мы могли бы начать новую жизнь в другом месте. Например, уехать в Америку, как вы говорите.

— Чтобы я ушла с тобой?! Шон, ты живешь в стране фантазий. Я с тобой на другую сторону улицы не перейду, не то чтобы отправиться через Атлантику! Оставить мужа, которого я люблю, оставить мой титул, положение в обществе? И ради чего? Ради крестьянского мальчика, с которым у меня нет и не может быть ничего общего. Да меня тошнит при одной мысли об этом.

— А вас не тошнило, когда вы в ту ночь пришли в мою постель? Я не возьму у вас ни гроша! Но я заберу сына. Чего бы это мне ни стоило. Он узнает меня и станет частью моей жизни. Лорд Эдвард — хороший человек, и он сам увидит всю несправедливость этой ситуации, когда я расскажу ему всю правду!

— Глупец, он не поверит ни одному твоему слову! — прошипела она.

— Посмотрим. — Шон резко развернулся и вылетел из комнаты.

Только когда он скрылся из виду, Анну начало трясти.

34

Взглянув на себя в зеркало, Анна увидела, что пугающе побледнела. До конца дня она заперлась у себя в комнате, чтобы попытаться все хорошенько обдумать.

Она никогда не позволяла себе думать о Шоне как об отце своего ребенка, потому что боялась всего, что из этого вытекало. Она могла вечно лгать себе, не прислушиваясь к тому, что говорило ее сердце. Но теперь, когда Шон в гневе пригрозил обо всем рассказать, он стал непредсказуем. В реальности же, если бы он даже раскрыл всю правду, никто бы ему не поверил. Для любого здравомыслящего человека это было бы немыслимо. Однако опасность для нее заключалась в том, что и Джорджина знала об этом. И если ее двоюродная сестра подтвердит, что Шон не врет, Анна будет уничтожена, как будут уничтожены ее муж и сын. Джорджина превратилась из бывшего союзника в заклятого врага.

Человека, от которого можно ожидать всего чего угодно, нельзя оставлять без контроля. Ее также испугало то, что Шон проникал в детскую и брал Лоренса на руки. Если Шон настолько уверен, что это его сын, что может помешать ему однажды попытаться похитить ребенка? Она больше не могла ему доверять. Нужно было изгнать его из поместья, чтобы он больше никогда не мог добраться ни до ее сына, ни до нее самой. Она знала, что должна сделать. Она избавится от Шона, и тогда она, Эдвард и Лоренс смогут жить счастливой жизнью, не зная страха.