Выданная замуж насильно - Лейла Страница 33

Эта возня с демонами не особенно помогла мне. Моя мать, верившая в это, встретила меня в слезах.

- Ах, моя дочь! Мне вернули мою дочь!

Этот мерзавец нашел золотую жилу - мать отдала ему тысячу франков.

Родители спросили, не нужно ли привести меня снова. Очевидно, отказываться ему не хотелось. После этого нелепого эпизода у меня в голове немного прояснилось, но я все еще была измождена. Я едва волочила ноги, от малейшего звука у меня раскалывалась голова. Я не заметила, чтобы его приемная была битком набита народом, готовым раскрыть пошире свои кошельки.

Мой отец ждал нас с соседями и их дочерью Азрой. Увидев, как я выхожу, она рухнула в обморок, и мошенник не мог упустить такого случая.

- Ваша дочь все еще одержима духами, - сказал он ее отцу. - Вы должны снова показать ее мне.

Из меня он сделал отбивную: я не узнавала своего отражения. И все же к нему меня несли, словно тюк муки, а обратно я уже шла сама, так что очко было в пользу извращенца. Меня унизили, и я должна была вернуться туда до полного исцеления.

Я никого не хотела видеть, по-прежнему ничего не ела и едва притрагивалась к питью; мое тело было готово к смерти. Через два дня меня снова вытащили из постели и отправили к имаму. Я уже знала, на что он способен, и была все время начеку.

- Как твои дела?

- В порядке.

Потом он говорил с родителями, которые, конечно, выложили ему все обо мне.

- Кто-то наложил на нее проклятие, чтобы конечно заставить отказаться от своего мужа! Я позабочусь об этом. Но в следующий раз принесите в жертву черного петуха. Отведите свою дочь к мосту, пусть она выбросит его в поток. Ей нужно повернуться спиной к реке и бросить его через плечо.

Мне было непросто вообразить себя на мосту Сены швыряющей над головой истекающую кровью птицу. Потом меня снова оставили с ним в той комнате, где на этот раз стояла широкая кровать.

Он говорил, споря сам с собой; мне хотелось лишь поскорее убраться из этого места поскорее.

- Ложись, - внезапно сказал он.

- Нет, мне не так плохо... Мне не нужно ложиться.

Я осторожно присела на краешек кровати. Он стоял передо мной

- Теперь встань. Ты любишь своего мужа?

- Конечно, люблю.

- Неужели? Не уверен. Кто-то заставил тебя возненавидеть его, я же хочу сделать так, чтобы ты его полюбила. Ты посмотришь на меня и увидишь во мне своего будущего супруга. - Он придвинулся ближе ко мне и взял меня за плечи. - Ты видишь во мне своего мужа?

Имам приблизился ко мне плотную, я почувствовала его запах. Он поцеловал меня в губы. Меня парализовал страх, и я не могла закричать. В приемной было пятнадцать человек и мои родители.

Что кричать? Насилуют? Да кто же мне поверит! Такие как этот, не насилуют девушек. Он знает, что я должна оставаться девственницей, но ничего не сможет удержать его от овладения девушкой - еще и денег попросит. Никогда мусульманка не выбежит из комнаты, чтобы пожаловаться на такое родителям.

Это была крайняя степень унижения. Мерзкий старикашка, в своем белом джеллабе, с тюрбаном на голове, это так называемый служитель Аллаха, которому мои родители доверились настолько, что, толком не зная его, отдали ему в руки свою дочь, пытался изнасиловать меня. Почему меня? Опять? Что я сделала, ради всего святого, всем этим мужчинам?!

Затем он велел мне лечь и повторил весь этот вздор с саблей, прижатой к низу живота. Теперь я поняла, что он был способен лишь на то, чтобы вскочить на меня сверху, и как старая свинья, пускать сальные взгляды. Тогда же я была вынуждена подчиниться его оскорбительному поведению молча, мечтая лишь перерезать горло.

В приёмной я заметила четырнадцатилетнюю девочку со своими родителями. Я слышала, как они говорили моей матери: "На нее наложили заклятие, чтобы она начала встречаться с мальчиками, запятнала нашу репутацию и лишилась невинности". Еще одна женщина была здесь, потому что от нее ушел муж, и она хотела приворожить его, чтобы он вернулся. Бедняжке наверняка придётся пройти через то же, что и мне. Были там и другие, но вряд ли он стал бы покушаться на замужних женщин.

Я задохнулась от отвращения.

- Ладно, а теперь мы можем позвать твоих родителей.

Я никогда никому не рассказывала об этом. У старика был карт-бланш: он служил в мечети, проводил молебны, слыл порядочным мусульманином и страстным фундаменталистом. Если бы я решила пожаловаться на него, то навлекла бы на себя больше неприятности. Чтобы не случилось, чтобы с нами не сделали, нам положено молчать и такие, как он, это знают.

Выходя, я поймала взгляд юной девушки, которая должна была зайти следующей - с ней он наверняка собирался проделать то же самое. Меня чуть не вырвало от отвращения и позора.

Пришлось терпеть этого сексуального маньяка пять посещений. На третий раз он заставил меня выпить какое-то зелье - вонючую, горьковатую, коричневатую водицу на травах. Я проглотила три бутылки этой дряни - без малого полтора литра. Меня сильно рвало, так плохо мне никогда не было.

В четвертый визит он завел свою старую пластинку: "Ты видишь во мне своего мужа?" Я мгновенно сказала "да". Затем на заднем дворе он перерезал петушку горло, дав крови стечь в таз, окунул бедную птицу в кровь и сказал отцу отвести меня к мосту для совершения ритуала.

- А вы, - обратился он к моей матери, - возьмите ведро и вымойте мой задний двор и весь дом.

Заклятие, по его словам, должно было сойти вместе с водой, выжатой из тряпки. Мерзавец обзавелся уборщицей, которая еще и платит ему.

Когда мы ушли, отец начал искать мост, подходящий для того, чтобы кинуть с него окровавленного петушка. Это оказалось не так просто - везде ходят люди, даже на окраинах. Даже моему отцу было страшно.

В конце концов, мы припарковались в пустынной местности, и отец заставил меня одну выйти из машины. Держа петушка за ноги, я медленно пошла, то и дело, оглядываясь, а потом выбросила птицу в Сену. Так и вижу себя: стоящую на мосту перепуганная девчонка, разбитая, тощая, бледная, как привидение, швыряющая в реку омерзительный труп птицы. Сейчас я могу посмеяться над этим...

Тем временем во Францию приехал мой будущий муж и остановился у нас дома. На пятый сеанс Муса отправился вместе с нами, потому что мошеннику потребовалось посмотреть, как он выглядит. К счастью, одурачить Мусу ему не удалось. Я его не любила, но вынуждена признать, моего супруга было не так легко провести. Он просто подыграл.

- Запомните, вы должны внимательно присматривать за ней; она из хорошей семьи.

- Да... да, хорошо.

Мне хотелось схватить имама за горло и врезать ему по роже. Муса насмешливо посмотрел на него. Он увидел, как моя мать вручает ему деньги, и похлопал ее по плечу.