Вокруг денег. Сарактическая проза - Алексей Мефодиев Страница 32

– Илья, привет. Это Юлиан. Я хотел перед тобой извиниться за последний вечер. Нелепо как-то все вышло. Наговорил лишнего. Я на самом деле так не думаю. Теперь не думаю. Очень хотелось бы с тобой поболтать по-дружески, как бывало. В качестве жеста примирения я хотел бы тебя пригласить на ланч.

– Да, привет Юлиан. Хорошо, что позвонил. Всякое бывает, – оттаял Резин.

– Ну, слава богу. Так что по поводу ланча?

– Буду в Москве, обязательно. Я сейчас в Париже, на гастролях.

– Я тоже в Париже.

– Вот это здорово! Со Светланой?

– Нет. С Ольгой, – брякнул Юлиан.

– С кем, с кем? – развеселился Резин.

– Познакомлю при встрече. Но об этом пока никому.

– У тебя всегда много секретов, – усмехнулся товарищ.

– Так мы договорились?

– Давай. Можем прямо сейчас, как раз полдень.

– Можно для простоты у меня в гостинице. Подъедешь?

– Если в центре, то да. У меня время ограничено. Вечером играть.

– Я знаю. Мы идем на твой концерт.

– Здорово! Так, где ты остановился?

– Отель «Крийон».

– «Крийон»? – протянул Резин. – Я слышал, что статус МГУ растет день ото дня, но чтоб настолько!

– Это только для избранных, – пошутил Юлиан.

– Вошел в узкий круг коррупционеров? – засмеялся скрипач.

– Нет, у нас свои методы. Расскажу при встрече.

– Хорошо, к часу буду.

Не успел он разъединиться, как позвонила Ольга.

– Дорогой, ты не потерял меня там? – раздался ее бархатный голос.

– Нет, дорогая. Но прошу тебя поторопиться. В час у нас ланч в ресторане гостиницы. Я собираюсь представить тебя своему другу музыканту, на концерт которого мы идем вечером.

– Знаешь, я встретила свою подругу. Мы не виделись тысячу лет. А она завтра улетает в Нью-Йорк. Больше у меня не будет возможности с ней увидеться. Ты не очень расстроишься, если сходишь на ланч без меня? Мне так жаль, что я тебя подвожу.

– Ну, что ты! Все в порядке. До вечера. Не забудь: в шесть нам надо выйти из гостиницы, – галантно пробасил Юлиан.

– Конечно, дорогой.

Во время непринужденной беседы с Резиным Юлиану неожиданно пришло в голову, сколь далеки ему теперь стали григороборейцы. До этих людей он вряд ли смог бы донести свои новые ощущения. Резин же, напротив, теперь понимал его с полуслова. Ему первому новоявленный миллионер рассказал о постигших его переменах, не утаив и о пикантных приключениях по женской части.

– И представляешь себе, в просвете двери передо мной предстала Анна Петрова собственной персоной!

– Как? В Барселоне? А ей-то откуда там было взяться?

– Это фигура речи, мой друг. Конечно же, не сама Анна, а ее улучшенная копия. Девушка двадцати пяти лет. Лариса!

Оба товарища засмеялись, а прекрасный рассказчик уже продолжал свои захватывающие истории.

Правда, после повествования об освобождении брата Ольги из лап кровожадных суданских террористов лицо Ильи приняло несколько озабоченное выражение:

– Не хотел бы тебя расстраивать раньше времени, старина, но, у меня есть некоторые опасения…

– Какого толка? – насторожился его Юлиан.

– Боюсь, что Ольгу Орлову ты можешь больше не увидеть.

– Из-за полутора миллионов, что ли? Да у нее одна яхта дороже стоит. Брат живет в Сен-Тропе.

– Ну, это с его слов.

– Но «Порше», «Мазерати», бриллианты на руках!

– Яхту можно арендовать на несколько дней. А уж «Порше» тем более. Бриллианты же, скорее всего, поддельные.

– Черт его знает. Может, и так, – задумался Юлиан. Он действительно потерял бдительность. Но, в сущности, перспектива такого поворота событий его не сильно печалила. В конце концов, за все надо платить, а он мог себе это позволить. Да и к Ольге Орловой он уже не питал той страсти.

– Если случится чудо и она вдруг объявится, непременно возьми у нее документ, подтверждающий долг. Хорошо бы все заверить у юриста. Впрочем, я почти уверен, что такая возможность тебе уже не представится.

– Скоро выясним. Ждать осталось недолго, – улыбнулся Юлиан и сменил тему: – Как у тебя дела?

– Все нормально. Думаю, не попробовать ли себя на дирижерском поприще. Но не знаю, получится ли.

– Я тебе признаюсь, это мечта моего детства. Никогда никому об этом не говорил. Сам от себя вечно прятался. Музыка, вообще, всегда производила на меня очень сильное впечатление. В консерватории у меня всегда мурашки по телу бегут. Все-таки это действительно одно из наивысших и самых абстрактных проявлений искусства. Когда я слушаю музыку, у меня непроизвольно появляются самые разные мысли в голове, спонтанно приходят решения задач, даже посещают красочные видения. Словно выходишь за пределы. Такое впечатление, что подключаешься к высшему информационному порталу.

– Это очень занимательно. У меня тоже такое происходит. Но я тебе расскажу одну историю, несколько приземляющую нарисованную тобой возвышенную картину. Как-то у меня случилась грыжа шейного отдела позвоночника. Стала отказывать рука. Еле привели в чувство. Так вот, в процессе лечения меня отправили на исследование проводимости нервных волокон. Подключают один электрод, если не ошибаюсь, к шее, другой попеременно прикладывают к разным точкам кисти и дают довольно сильные и болезненные разряды тока. Что ты думаешь? Под их воздействием мое сознание начало работать схожим образом, как если бы я слушал музыку. В голову мне неожиданно полезли разные замысловатые образы и диковинные аллегории, а две ничем не примечательные женщины в белых халатах в моих фантазиях вдруг превратились в прекрасных и воинственных амазонок – во время процедуры я смотрел в потолок. Вот я и думаю, что, может, и нет никакого высшего информационного портала? И все это результат раздражения нервных окончаний в нашей голове, вызываемого внешними причинами, – будь то возвышенная музыка или банальное физическое воздействие.

И что есть музыка? Определенная последовательность звуков, по неясным причинам оказывающая мощное эмоционально воздействие на некоторых людей? Или что-то еще, что человеку также не дано понять? Ну, да мы заболтались, а мне пора. Буду рад, если придешь на мой концерт.

Расставаясь, они крепко пожали руки.

После еды и изрядного количества вина Юлиану захотелось вздремнуть, и, поднявшись в номер, он быстро отключился. Хорошо еще, что догадался поставить будильник, иначе бы проспал концерт. У него едва хватило времени облачиться в смокинг, завязать бабочку и хлопнуть бокал-другой шампанского. Пора было выходить. Тут позвонила Ольга:

– Дорогой, я совершенно заговорилась с подругой, потеряла чувство времени. Совсем не успеваю. Встретимся у Гранд-опера. Не возражаешь? – своим чарующим голосом пропела она.