Сажайте, и вырастет - Андрей Рубанов Страница 32

2

Многочисленные дамы (все, кроме самой первой – налоговой сборщицы) являлись представителями популярной в среде столичной молодежи профессии стряпчих. Их бизнес заключался в получении от государственных инстанций всевозможных разрешений, свидетельств, лицензий и других красивых цветных бумажек с вензелями, водяными знаками и золотым тиснением.

Без набора таких разрешений ни один гражданин и думать не может о том, чтобы начать свое дело. Хождения по полутемным, затоптанным, забитым людьми государственным разрешительным конторам, многочасовые очереди, неразбериха поджидают всякого начинающего коммерсанта, рискнувшего после мучительных раздумий запустить свое дело.

Посетив однажды какой-нибудь филиал Государственной регистрационной палаты и выяснив, что люди занимают здесь места в очереди с четырех часов утра, а к обеду собирается толпа из нескольких сотен человек и случаются драки, молодой бизнесмен становился грустен. Но он открывал газету, находил объявление – и нанимал для решения своей проблемы стряпчего.

Взяв гонорар, стряпчий сам регистрировал юридическое лицо. Сам маялся в очередях, а чаще платил по таксе за ускоренное прохождение своих бумаг через череду кабинетов. За услуги он брал увесистую сумму: три-четыре месячных заработка врача или учителя. Бизнесмен в это время занимался более насущными делами. Ему нужно было появиться только один раз, с паспортом. А иногда бывало достаточно и паспорта как такового. В других случаях устраивала даже ксерокопия документа. Через руки несчастных госслужащих в день проходили сотни новорожденных фирм. На мелочи никто не обращал внимания. Фамилия? Рубанов. Название фирмы? «Вася энд компания». Госпошлина уплачена? Следующий!

Через месяц счастливый коммерсант получал от стряпчего новенькие свидетельства, справки, а также круглую печать. Теперь он мог делать бизнес на законных основаниях. Теперь государство одобрило его намерения официально. Правда, если новичок изъявлял желание не просто торговать, но покупать или продавать деньги, нефть, газ, лес, табак, алкоголь, алмазы, автомобили, недвижимость, лекарства, оружие – иначе говоря, если он претендовал в этой жизни на сколько-нибудь серьезные роли – он должен был подняться на следующий уровень разрешительной пирамиды. Получить особую лицензию. Это значило – пройти еще один круг: снова стряпчий, только более дорогостоящий, снова ожидание; сама же стоимость документа и прочие сопутствующие расходы надолго делали всякого предпринимателя немногословным и раздражительным.

Как бы то ни было, однажды новорожденный бизнес начинал крутиться. Люди становились богаче, государство имело свою долю в виде налогов. Здесь однажды наш хитрый коммерсант (он не хотел отдавать долю) придумал простой трюк. Он забросил только что созданную фирму «Вася энд компания» – и тут же через стряпчего зарегистрировал другую: «Ваня энд компания». А потом появились еще «Гриша», «Саша», «Наташа» и так далее. Провернув несколько выгодных сделок, хитрец пускал очередную «Сашу» и «Наташу» ко дну,– на смену уже давно были подготовлены «Маша» и «Леша».

Чтобы не иметь проблем с властями, ловкий предприниматель скрывал от налоговых инспекторов свое место жительства. Однажды его искали, но не нашли и забыли.

К середине девяностых годов двадцатого столетия на каждого налогового инспектора в столице приходилось примерно по восемьсот фирм. Сборщики податей физически не успевали бегать за каждым недобросовестным налогоплательщиком.

Стряпчие девочки и мальчики развивали свой сектор рынка. Они стали предлагать к продаже уже готовые комплекты бумаг и разрешений. Компании, общества, корпорации регистрировались «впрок». Продажа готовых фирм приносила хороший доход. Теперь хитрый коммерсант имел возможность прийти в офис стряпчего, выпить чашку кофе, положить на стол чей-нибудь паспорт и через полчаса превратиться из простого коммерсанта в такого коммерсанта, за чью коммерцию будет отвечать совсем другой человек.

Хитроумный молодой капиталист тоже не сидел на месте. Он двигался вперед, стал проворачивать крупные сделки и, соответственно, больше тратить на свою финансовую безопасность. Уже через два года он скупал фиктивные корпорации десятками. Все они регистрировались на утерянные, украденные паспорта. В наличии имелись также и добровольцы, зиц-председатели. Столица Империи в середине девяностых годов была переполнена отчаявшимися, насквозь безденежными дураками. За пятьдесят долларов они ставили подпись на любом документе.

В налоговую инспекцию наш коммерсант вообще не ходил, никогда. Теперь для компьютеров налоговой службы этого человека не существовало. Если какой-либо въедливый чиновник желал все-таки, из служебного рвения, разыскать владельца той или иной подозрительной фирмы, то им, как правило, оказывался некий малолетний студент, ежедневно вкалывающий себе пятнадцать кубов чистого героина; личность, хорошо известная военному комиссару и участковому милиционеру.

Все шло хорошо до того момента, пока хитрый воротила, раскручивая свой бизнес, не влез в явно сомнительное, дурно пахнущее предприятие, связанное с перечислением крупных сумм на счета европейских банков. Внезапно пришла ужасная догадка: новые солидные деловые партнеры – казнокрады. А ведь «Маша энд компания» зарегистрирована по фиктивному адресу, и ее официальный владелец и директор – подставной человек, мальчишка, наркоман!

Коммерсант приуныл. День ото дня ситуация становилась все более и более угрожающей. Афера раскрылась, и прокуратура стала искать пропавшие деньги. Всплыла и фирма «Маша» (или «Вова»? – вспомнить трудно, поскольку всего за ловким финансистом числилось более ста фирм-однодневок). Нашли директора. Как только перед глазами сыщиков предстал восемнадцатилетний кайфовый недоросль, они утвердились в худших подозрениях: таинственный создатель фирмы-пустышки и есть один из мозговых центров банды! Именно для успешной кражи бюджетных миллиардов он заблаговременно создал фиктивную корпорацию!

Теперь этот таинственный сидел на твердом, обтянутом искусственной кожей сиденье милицейского стула, ощущал шеей приятный сквознячок из окна и пребывал в состоянии задумчивости.

Много тысяч долларов он уплатил подставным директорам, дуракам и наркоманам. Много лет не появлялся в налоговой инспекции. Только один раз, за четыре долгих года, он зашел туда на полчаса – и его запомнили. А при случае и опознали.

Самые плохие преступники получаются из интеллигентов. Прав оказался лучший бренд русской романистики FM Достоевский.

3

Несмотря на свою внешнюю рязанскую неказистость, Хватов провел очную ставку быстро и ловко. Глядя на его проходы в смежные кабинеты, откуда он выводил и куда отводил стряпчих дам, слыша его негромкие указания видеооператору, я подумал, что на счету близорукого следователя может быть сотня таких мероприятий. Множество раз Степан Михайлович из Рязани сводил лицом к лицу преступника и свидетеля. Множество раз вскрывал истину по ДЕЛУ.

Счастливый – он знал, как добыть свою истину. Мне бы так.

На опрос десятка свидетелей ушло чуть больше часа. Потом меня вывели в коридор. Там, возле самой двери, я уселся на стул. Легковооруженный конвоир устроился на соседнем и сразу погрузился в полудрему.