Тонкая математика страсти - Андрей Курков Страница 31

Первое, что меня поразило, это новая яркая вывеска над входом: «У ИРИНЫ». Опешив, я замер на месте.

Неужели, не смотря ни на что, она стала хозяйкой этого кафе? А ведь и Вацлав пару дней назад говорил мне: «Встретимся у Ирины»? Странно, революция подавлена, а ее цели достигнуты? Айвен заварил всю эту кашу, чтобы остаться в городе навсегда, и остался. И я остался, правда, в другом качестве. Ирина мечтала стать хозяйкой кафе, и, похоже, стала? Я ничего не понимал. Кажется, была разыграна какая-то удивительно сложная шахматная комбинация, в результате которой, после принесения в жертву нескольких десятков пешек, победителями были объявлены обе стороны. Какую-то роль в этой игре, по-видимому, сыграл и я, но, будучи пешкой, я не знал заранее своих ходов, а когда ходил, то думал, что хожу самостоятельно и только туда, куда считаю нужным.

Я осмотрел кафе. Стеклянная стенка, всегда удивлявшая меня своей прозрачностью, отсутствовала. Но внутри все было по-старому. И даже столики стояли там же, где и раньше.

Я зашел через отсутствовавшую стенку и сел на свое обычное место лицом к улице.

В этом кафе всегда была какая-то особенная, расслабляющая атмосфера. Так уютно я больше нигде себя не чувствовал. Для меня это место значило то же, что для верующего человека – храм. Здесь я всегда был открыт для исповеди и готов был слушать исповеди других. Здесь обитала моя «балерина», легкая, порхающая между столиками, не скупясь на улыбки.

Но в это утро в кафе было пусто и тихо.

Я сидел, локтями упершись в поверхность стола и опустив лицо на ладони. Я вспоминал прошлые дни.

Скрипнули двери – кто-то зашел в кафе. Шаги затихли в другом углу, там, где прежде очень любил сидеть предыдущий инспектор по правилам поведения.

Не поднимая головы, я покосил глазом и увидел двух солдат. Они уже сидели за столом, о чем-то негромко разговаривая.

Внутри кафе вдруг что-то звякнуло, и по едва слышным щелчкам высоких каблуков я узнал ее прежде, чем она появилась. Сначала она подошла к солдатам. Потом ко мне.

– Кофе покрепче, – попросил я.

«Балерина» удивленно смотрела мне в лицо. Ее ротик был открыт, словно она хотела спросить о чем-то.

– Ты здесь? – наконец шепотом выдохнула она.

Я молча кивнул.

– Только что привезли свежие пирожные… Будешь? Очень хороший «наполеон».

Я молча кивнул.

– Сейчас… – прошептала она и ушла.

Минуты через две она присела рядом.

– Поздравляю! – произнес я, поднося ко рту чашечку кофе.

– Ты уже знаешь? – Ирина опять была удивлена. – Откуда?

– «У Ирины», – сказал я, показывая рукой в сторону дверей. – Так что, нетрудно быть хозяйкой?

Она махнула рукой.

– Никакая я не хозяйка. Это только новая вывеска! Я думала, ты о другом…

– О чем? – спросил я.

– Он был здесь… – сказала Ирина. – Оставил письмо.

– Он? – переспросил я недоуменно. – Кристоф?!

– Да.

– Когда?

– Вчера.

– Он был среди… – я не договорил, заметив, что Ирина опустила взгляд.

Было и так ясно, что сюда он мог попасть только в военной форме. По крайней мере вчера.

– Что он пишет?

– Обещал скоро приехать. Его рота будет патрулировать город через три месяца…

На улице напротив кафе затормозил грузовик. Я уловил запах выхлопных газов. На мостовую спрыгнули трое рабочих в синих комбинезонах и стали снимать с кузова широкую панель, упакованную в картон и перетянутую несколько раз жестяными полосами. Я узнал одного из рабочих – это он мне утром объяснял, как дойти до гостиницы.

– Что ты будешь делать? – спросила Ирина.

– Ездить на джипе, – ответил я машинально, наблюдая, как рабочие распаковывали свой груз.

– Я не об этом… – грустно произнесла она.

– А о другом я ничего не знаю… – монотонно проговорил я. – Буду жить, наверное…

Когда рабочие сняли весь картон, я увидел, что привезли они новую стеклянную стенку. Они приставили ее к проему. Двое держали стенку снаружи, третий, мой знакомый, зашел внутрь. Пользуясь ручками-присосками, они установили ее в резиновые пазы, повозились еще минуты три, подравнивая и укрепляя ее. Работяга, который трудился внутри кафе, вышел на улицу и, бросив удовлетворенный взгляд на только что поставленную стенку, заметил меня. Помахал мне рукой, широко улыбаясь. Что-то сказал.

Я замотал головой, показывая указательным пальцем на свое ухо. Стенка была слишком толстой, она не пропускала звуки.

Он закивал и, еще раз махнув рукой на прощанье, залез в кузов грузовика.

Машина уехала.

Я повернулся к Ирине, но ее уже не было рядом.

В дальнем углу все еще болтали солдаты.

Я подождал несколько минут, но Ирина больше не появлялась. Вместо нее, конечно, могла бы прийти «балерина», спросить, «не желаю ли я чего-нибудь?» и через минуту принести кофе и взбитых сливок. Но я уже ничего не желал. Надо было уходить, и я встал из-за стола, громко отодвинув стул.

Вернувшись на улицу Вацлава, я зашел в ворота гаража и посреди небольшого тесноватого двора увидел Айвена. Он энергично беседовал с мужчиной лет сорока, одетым в черный комбинезон.

Я подошел и стал чуть сбоку, не прерывая их разговора, а просто ожидая, когда на меня обратят внимание.

Разговор касался запасных частей для двух грузовиков, и Айвен твердо обещал мужчине, который оказался главным механиком гаража, что требуемые запчасти на следующий день прибудут в город.

Чего я не мог понять, так это одного: какое отношение инспектор по правилам поведения может иметь к снабжению гаража запчастями.

– Ты вовремя! – бодро сообщил мне Айвен, глядя на свои часы. – Познакомься, это Георгий, он здесь главный.

Меня Айвен представил этому мужчине в более простых выражениях:

– А это наш новый курьер! – сказал он и дружески похлопал меня по плечу.

Через минут пять я уже держал в руке ключи зажигания от джипа и слушал наставления главного механика.

– Скорость по городу – сорок миль в час, – инструктировал меня Георгий. – За городом – сколько хочешь. По своим делам можешь ездить, если нет других поручений. Дальше семидесяти миль от города не выезжать – там военные посты, и могут быть неприятности. Никаких документов с собой не иметь. За пределами города попутчиков не брать и, тем более, в город никого не подвозить. Заправляться будешь у военных на восточной трассе. Там же будешь забирать почту для города. Остальное по ходу дела. А пока можешь покататься, привыкнуть к машине. Вечером поставишь джип во дворе. Ворота всегда открыты.