Небо повсюду - Дженди Нельсон Страница 28

– Боже, мы сто лет не виделись!

– Прости, Сара, мне так жаль, – отвечаю я, тоже обнимая ее.

– Да все в порядке! Я знаю, что сейчас с тебя спрос маленький. Так что… – Она отстраняется на секунду и заглядывает мне в лицо: – Погоди-ка. Что это с тобой? Ты так странно выглядишь. Очень, очень странно!

Я не могу стереть улыбку с лица. Выгляжу, наверное, как настоящий Фонтейн.

– Что такое, Ленни, что случилось?

– Мне кажется, я влюбляюсь. – Как только слова срываются у меня с языка, я чувствую жгучую волну стыда. Мне нужно горевать, а не влюбляться. И уж явно не делать многое другое из того, чем я занимаюсь.

– Чтоооо?! Это же охренеть, охренеть как очешуительно! Лунные коровы! Ленни! Лунные. Коровы!

Ясно, со стыдом можно завязывать. Сара похожа на восторженную болельщицу: прыгает, размахивая руками. А потом резко останавливается:

– Подожди, а в кого это? Не в Тоби, я надеюсь?

– Нет, нет, что ты! – Меня размазывает по земле тяжеленная фура стыда.

– Уф-ф… – Сара картинно вытирает лоб. – Ну а кто тогда? Ты же никуда не ходила, насколько я знаю. А в этом Лузерограде разве найдешь кого-нибудь! Где же ты его подцепила?

– Сара, это Джо.

– Да ладно…

– Ага.

– Да нет!

– Да да!

– Неправда.

– Правда.

– Не-е-а!

– Да-а-а!

Ну и так далее.

Теперь ее энтузиазм переходит все границы. Она нарезает вокруг меня круги, приговаривая: «О Бооооооже мооооой! Я тааааааак тебе завидую! Все кловерские девчонки перевлюблялись в Фонтейнов! Неудивительно, что ты стала такой затворницей. Я бы тоже затворилась с кем-нибудь из них. Боже, можно я буду тайно жить в твоем теле? Расскажи мне все, все охренительные подробности! Такой прекрасный, прекрасный, прекрасный мальчик со всеми этими его глазами и ресничками, с очешуительной улыбкой, еще и на трубе так играет, Бооооже моооой, Ленни!» Она немного замедлила шаг и закурила очередную сигарету – курит одну за другой от восторга. Эта голая безумная курильщица. Мне так хорошо рядом с этим чудом, моей лучшей подругой Сарой. И мне так хорошо оттого, что мне от этого хорошо.

Я рассказываю ей обо всем. Как он приходил каждое утро с круассанами, как мы вместе играли, как радовало его присутствие бабулю и дядю Бига, как мы напились вчера и целовались до тех пор, пока я не пошла пешком по небу. Я рассказала ей, как я, кажется, слышу стук его сердца, даже если его нет рядом, как чувствую, что у меня в груди расцветают цветы из бабушкиного сада и что я испытываю в точности то же, что Хитклифф испытывал к Кэти…

– Так, остановись на секунду. – Она улыбается, но улыбка у нее какая-то нервная и удивленная. – Ленни, ты не влюбилась, ты помешалась. Я ни разу не слышала, чтобы так говорили о парнях.

– Значит, помешалась, – пожимаю я плечами.

– Bay. Мне бы тоже хотелось помешаться. – Она присаживается рядом на камень. – То есть до этого ты ведь только с тремя целовалась, да и то если это можно назвать поцелуями… Наверное, берегла все напоследок.

Я рассказываю ей свою теорию о том, что семнадцать лет проспала, как Рип ван Винкль.

– Ну не знаю. Мне ты всегда казалась вполне бодрой.

– Ага, я сама не знала. Мне это после вина пришло в голову.

Сара подбирает камень и с неожиданной силой швыряет его в воду.

– Что такое? – спрашиваю я.

Она медлит с ответом, берет еще один камешек и кидает его вслед за первым, потом произносит:

– Я ужасно зла на тебя, хотя на тебя нельзя злиться. Понимаешь?

Еще как понимаю! Я чувствую то же самое по отношению к Бейли.

– Ты просто столько всего скрываешь от меня… я прям не знаю…

Похоже, она по ошибке выучила мою роль.

– Прости, – тихо бормочу я. Мне хочется сказать больше, объяснить ей, но дело в том, что я и сама не знаю, почему избегала ее с тех пор, как умерла Бейли.

– Все в порядке, – снова говорит она.

– Теперь все будет по-другому. – Я надеюсь, что говорю правду. – Обещаю. – Я смотрю на солнце, что гладит речную воду, зеленые листья, влажные камни за водопадом. – Пойдем поплаваем?

– Попозже, – отвечает она. – У меня тоже есть новости. Не то чтобы такие неожиданные, но все же.

Она явно меня подкалывает, и я это заслужила. Ведь я даже не спросила, как у нее дела.

Она ухмыляется мне (и выглядит при этом вполне помешанной):

– Мы вчера затусили с Люком Джейкобусом.

– С Люком?

Ну и дела!.. Если не считать недавних событий, когда он пал жертвой Рейчел, то он всегда был предан Саре. Влюбился в нее во втором классе, безответно. А она называла его «королем Занудляндии».

– Ты разве не затусила с ним в седьмом классе, а потом бросила, когда на тебя обратил внимание тот тупой серфингист?

– Да, по-дурацки вышло. Я согласилась писать тексты для его охренительных песен, и мы пошли погулять – в общем, как-то так.

– А правило насчет Жана Поля Сартра?

– Я решила, что чувство юмора важнее образованности. Жонглирующие жирафы. Ленни, этот парень в последнее время настоящий Халк.

– Он забавный, – соглашаюсь я. – И зеленый.

Она смеется, и в ту же секунду мне приходит эсэмэска. Я копошусь в сумке, надеясь, что это от Джо.

Сара пытается заглянуть мне через плечо и говорит нараспев:

– Ленни пришла любовная записочка от Фонтейна! Дай взглянуть. – Она цепляет телефон у меня из рук, я вырываю его обратно, но уже поздно.

Нам нужно поговорить. Т.

– «Т» – в смысле Тоби? Но я думала… То есть ты же сказала… Ленни, ты что творишь?

– Ничего, – отвечаю я, пихая телефон обратно в сумку. Я уже нарушила свое обещание. – Правда, ничего.

– И почему я тебе не верю? – качает она головой. – Что-то не нравится мне это.

– Все в порядке. – Я сглатываю острый комок в горле. – Ну правда… Я же помешалась, помнишь? – Я дотрагиваюсь до ее руки. – Пойдем поплаваем.

Мы около часа лежим на спине в водах пруда. Я уговариваю ее рассказать мне все про Люка, чтобы не думать про сообщение Тоби. Может, у него что-то срочное? Потом мы карабкаемся к водопадам и становимся под воду, выкрикивая «ЧЕРТ!» в рев потока, как делали с самого детства.

Я ору что есть сил.

Глава 21

(Написано на конверте, найденном под колесом машины на Главной улице)